Правый фланг армии тоже не стоял на месте. Услышав сигнальную трубу, Селевк отдал приказ к атаке. Он уже намеревался сам ринуться в рукопашную, но был резко остановлен Апполонием, который заявил, что царь не должен глупо рисковать своей жизнью, как какой-то безмозглый вождь варваров. Неохотно согласившись с этими доводами, молодой царь стал увлеченно наблюдать, как его воины наступают на противника. Это была первая крупная битва молодого правителя, в которой он участвовал в качестве полководца. Селевк, конечно, прекрасно понимал, что тут он действует на вторых ролях. До таких матерых генералов, как его главный стратег Александр или Апполоний, ему еще расти и расти, но ведь в этой битве он тоже играет не самую последнюю роль. Поэтому он должен учиться, а опыт со временем придет. Через несколько лет он станет таким же хорошим полководцем, а сейчас будет слушать, что ему говорят старшие товарищи. Несмотря на свою молодость, царь Селевк был на редкость здравомыслящим юношей.
Тем временем вся тысяча катафрактов правого фланга, получив приказ Апполония, с разгону атаковала легкую конницу Антипатра, которая взбиралась на холм левее своей пехоты и вырвалась немного вперед. Конные латники в тяжелой чешуйчатой броне, пришпорив своих закрытых однотипной броней скакунов, опустили свои пики и ринулись на врага вниз по склону. Их было в два раза меньше, но у их противников не было шансов на победу.
Вражеские легкие кавалеристы, одетые в легкие кожаные панцири и вооруженные дротиками, маленькими щитами и короткими мечами, проигрывали по всем параметрам увешанным железом катафрактам с длинными кавалерийскими пиками. Кроме того, они медленно ползли вверх по склону, в то время как конные латники атаковали их сверху на полном скаку.
Катафракты Селевка пробили строй вражеской конницы, как таран пробивает ворота из тонкой, гнилой фанеры. Своими длинными пиками, которые воины держали двумя руками во время удара, они буквально смели всадников Антипатра. Те, правда, даже умудрились метнуть свои дротики в надвигающуюся конную лаву, но особого вреда это не причинило. Оружие всадников узурпатора было бессильно против крепких доспехов катафрактов. Конница противника сопротивлялась не долго. Понеся значительные потери, кавалеристы узурпатора бросились наутек, преследуемые катафрактами.
У пехоты правого фланга дела шли не так блестяще. Первый натиск серебряных щитов и гоплитов Селевка был довольно силен, но затем они увязли в густой массе вражеских пехотинцев, которых было гораздо больше. Тут могли бы помочь катафракты. Но они увлеклись преследованием разбитой легкой конницы Антипатра.
Саня улыбнулся, глядя как фаланга теснит вражеских сариссафоров. Еще немного, и противник дрогнет.
– Выводи своих бойцов во фланг вражеской фаланге, а я пошлю наших катафрактов, чтобы они ударили ей в тыл! – крикнул он Деметрию и поскакал к катафрактам, расположившимся правее стрелкового полка арбалетчиков.
Повинуясь приказам, стрелковый полк начал быстро выдвигаться вперед, разворачиваясь фронтом к сражающейся из последних сил вражеской фаланге. Катафракты тоже не стояли на месте. Они резво рванули по широкой дуге вправо, намереваясь зайти в тыл к фалангитам Антипатра.
Александр, наблюдая за этими маневрами, удовлетворенно хмыкнул. Стрелковый полк, зашедший во фланг фаланги противника, произвел три быстрых залпа из арбалетов. Затем бойцы ринулись в рукопашную схватку, ударив сариссафоров узурпатора в правый фланг. Катафракты тем временем ударили в тыл избиваемой фаланге Антипатра. Это стало последней каплей.
Фалангиты врага оказались практически беспомощными против атаки во фланг и тыл. Длинные пятиметровые сариссы не позволяли им разворачиваться. В плотном строю развернуться с такой длинной палкой было просто невозможно. Кроме того, с фронта на них давили пикинеры Селевка. Преимущество фаланги превратилось в недостаток. В общем, они сопротивлялись недолго и скоро начали поднимать вверх свои пики, показывая, что сдаются. Правда, это не смогло остановить резни. И какое-то время воины Селевка по инерции рубили и кололи несопротивляющихся врагов. Затем один из телохранителей подсказал Сане, что поднятые острием вверх пики означают готовность к сдаче, после чего избиение сдающихся врагов прекратилось.
На правом фланге дела шли гораздо хуже. Там серебряные щиты Селевка и союзные гоплиты не смогли остановить пехоту противника. Пользуясь численным превосходством, воины Антипатра медленно их теснили. Апполонию с трудом удавалось удерживать молодого царя от самоличного участия в рукопашной. Антипатр, также сражавшийся здесь, увидел штандарт Селевка и повел своих воинов в атаку, намереваясь самолично убить молодого царя. Узурпатора, прославившегося своим коварством, никак нельзя было назвать еще и трусом. Ему практически удалось прорвать строй, но серебряные щиты и царские телохранители Селевка ценой неимоверных усилий смогли сдержать прорыв. Апполоний с тревогой посматривал по сторонам, прикидывая, как он сможет заставить Селевка бежать, если узурпатор все же пробьется к ним. Сам он смерти не боялся и был готов умереть за своего царя, но вот как убедить храброго молодого правителя спасать свою жизнь, так и не смог придумать.
Апполоний с тоской посмотрел налево, где фаланги противоборствующих сторон мерились силами. Оттуда помощь явно не придет. На конницу тоже нет никакой надежды. Катафракты слишком увлеклись преследованием разбитой кавалерии узурпатора. Внезапно звуки битвы пронзил долгий переливчатый гул сигнальной трубы. Апполоний облегченно вздохнул и улыбнулся. Наконец-то засадный полк вступал в дело.
* * *
– Ну что, головорезы! Пора отрабатывать деньги, которые вам заплатил царь! Вперед за добычей и славой! Боги любят храбрецов! – весело заорал Лиск, увлекая за собой галатов.
Длинноусые и длинноволосые варвары с большим энтузиазмом ринулись в бой, горланя боевые кличи. Им до смерти надоело сидеть в засаде и слушать звуки грандиозной битвы, кипевшей за холмом. Может, их тут забыли? Так ведь и весь бой можно просидеть. Но наконец-то прозвучал долгожданный звук сигнальной трубы, и теперь можно будет повеселиться и напоить свои мечи кровью врагов.
Лавина галатов быстро миновала гребень холма и ринулась вниз на противника, ревя как стадо голодных дерущихся медведей. Впереди несся довольный Лиск, радостно завывая и крутя над головой своим длинным мечом. Ох, не зря он пошел за Александром. Не зря. Раньше о таком веселье он и мечтать не мог. Мелкие стычки и роль простого воина. Вот и все о чем он мог думать. А теперь он вождь, который командует в бою тысячами своих соплеменников. И все благодаря полковнику Александру из Массилии… нет, теперь уже главному царскому стратегу.
«Я пойду за ним куда угодно! И убью любого, кто встанет у него на пути!» – восторженно подумал Лиск, с разбега врубаясь в плотные ряды вражеской пехоты.
* * *
Запыхавшийся Антипатр со всей мочи рубанул по шлему вражеского воина с серебряным щитом. Тот упал, выронив меч. Однако его товарищи быстро заполнили образовавшуюся в строе брешь. Узурпатор устал. Он был несколько раз ранен. Хотя эти раны были скорее царапинами. Пока его спасали крепкие доспехи. Антипатр бросил злобный взгляд на всадника в позолоченной броне, который гарцевал за строем врагов. Этот наглый мальчишка, возомнивший себя царем, был совсем рядом. Но серебряные щиты, стоявшие нерушимой стеной, раз за разом отбивали наскоки воинов узурпатора. Недаром они считались боевой элитой античного мира. В их ряды набирали только лучших из лучших.
