Он выдержал паузу, давая им возможность переварить информацию. Так сказать, врубиться в то, что происходит: они только что добились технического успеха, нашли связь между оленьей головой, которая была на Мусе, и другим парнем, тоже известным своими криминальными похождениями.
Кевина Дебрандта арестовали, но он отказался назвать имя сообщника. Его поместили в специализированный центр содержания несовершеннолетних, откуда он сбежал той же ночью. И никто не дал себе труда сразу же пуститься за ним в погоню…
Вокруг стола прошел шумок.
– Мы пытались его засечь, но его телефон не отвечает. Либо он выключен, либо он от него избавился… Тогда мы проконсультировались со справочником по различным соединениям. Как только удалось узнать, какое именно сочетание соединений активирует телефон, мы смогли отследить его перемещения. Впрочем, его последним местопребыванием был сквот в самом центре города. И нам еще предстоит допросить его родителей.
Сервас помолчал:
– Будем надеяться, что Кевин Дебрандт не растворился без осадка на лоне природы.
Он уже собрался продолжить, как в кабинет внезапно вошел Шабрийяк с зажатым в руке экземпляром «Гаронны». Мартен напрягся. Вид у окружного комиссара был очень недовольный. Он в сердцах бросил газету на стол. Наклонившись, Сервас прочел:
В АРЬЕЖЕ ЗА ПОДРОСТКОМ
ГНАЛИСЬ, КАК ЗА ДИЧЬЮ
Что это: преступление на почве расизма или сведение счетов?
Черт побери, Эстер! Это было хуже всех его опасений. Со страницы смотрел портрет Мусы, который журналистка, видимо, позаимствовала у его родителей. Сервас возмутился. Муса Сарр вовсе не был подростком, он был взрослым, совершеннолетним парнем! В остальном заголовок не врал. Он принялся дальше читать текст, составленный журналисткой, и понял, какой угол атаки она выбрала.
– Это катастрофа! – крикнул Шабрийяк. – В статье говорится об оленьей голове и о том, как Муса был найден голым на шоссе, со стрелой от арбалета в плече. Эта чертова баба намекает на практики, достойные, я цитирую, «методов ку-клукс-клана»! И, видите ли, с полным правом беспокоится, что это появится в двадцать первом веке в наших краях. Короче, нас будут изо всех сил прессовать, и мы получаем себе на хвост прессу, которая не отстанет…
Шабрийяк обвел всех взглядом, и его маленькие глазки метали молнии.
– Майор, мне нужны результаты. Я не желаю, чтобы дело зависло. Ускорьтесь!
Вся группа в голос заговорила, что это будет долгое и трудное расследование и на это им потребуется время.
– А мне плевать на ваше душевное состояние! – вдруг рявкнул окружной комиссар. – Вы за кого меня принимаете? С этой историей теперь на нас будут наседать национальные СМИ! Префект! Начальник полиции! И, без сомнения, министр! А расхлебывать придется мне, а не вам!
Он орал во все горло. Лицо его побагровело. За столом все притихли от изумления.
– Возможно, мы нашли еще одного, – спокойно, без всякого смущения сказал Сервас.
– Кого это «еще одного»? – раздраженно спросил окружной комиссар, повернувшись к нему.
– Еще одну жертву. Кевин Дебрандт. Семнадцать лет. Его волос застрял в застежке маски с оленьей головой. Если только он не был в числе тех, кто устроил охоту на Мусу…
Он отчетливо увидел, как вздрогнул Шабрийяк.
– Что? Вот черт!.. Серьезно? Еще одна жертва?
– Но это… – ответил Сервас, поняв, что хотел сказать окружной комиссар. – Нам известно только, что у него те же характеристики, что и у Мусы Сарра: малолетний преступник, который разгуливает на свободе, несмотря на многочисленные судимости…
Он заметил, что патрон выдохнул с облегчением.
– Я требую, чтобы эта информация не дошла до прессы, – сказал Шабрийяк.
– Без вопросов, – парировал Сервас. – Это очень важное открытие. Мы должны его разрабатывать, никому не сообщая, и посмотреть, куда оно нас приведет.
Окружной комиссар ткнул пальцем в газету, которая ходила по рукам.
– Я не желаю больше видеть таких заголовков!
– Патрон, – не сдавался Сервас, – если вы желаете, чтобы убийца был пойман, предоставьте нам заниматься своей работой.
Шабрийяк на секунду застыл, как пес, уловивший ультразвуковой свисток. Мартен удивился, обнаружив в шефе такую враждебность. Наконец тот произнес ледяным тоном:
– Майор, не указывайте мне, что мне делать. Возможно, у вас в группе есть некто, информирующий прессу. Эта журналистка слишком много знает, на мой взгляд… На вашем месте я не предъявлял бы требований, а занялся выяснением, кто тот сукин сын, что распространяется за пределами этих стен…
Это было сказано желчным, откровенно воинственным тоном, на грани оскорбительного. Сервас побледнел. Теперь уже в нем взвился гнев.
– Группа работает под вашим руководством, майор, – распалялся окружной комиссар, нацелив палец Сервасу в грудь, и всем показалось, что он сейчас действительно ткнет Мартена. – За все, что здесь происходит, ответственность несете вы. Я знаю, что вы часто достигаете хороших результатов, но мне также известно, что ваши методы, по меньшей мере… нонконформистские, совсем не всегда приходятся всем по вкусу. Вы уже дважды проходили дисциплинарный совет. Не знаю, каким чудом вы снова оказались руководителем группы, но при мне вам придется притихнуть. И делать то, что скажу я. Не знаю, что за отношения были у вас с моим предшественником, но здесь распоряжаюсь я. И я не позволю какому-то интеллектуалу вроде вас так нагло со мной разговаривать, это ясно?
Под конец он ткнул-таки Серваса пальцем в грудь, словно собирался проткнуть его насквозь.
– Может, вы здесь и легенда, может, вам нравится изображать из себя титулованную особу, но я вам говорю: со мной это не пройдет. И ваш послужной список меня не впечатляет. Работайте и давайте мне конкретные результаты, вот все, что от вас требуется. Я достаточно ясно выразился?
При этих словах Халк развернулся и вышел.
15
– Вы уверены, что это здесь?
Рафаэль взглянул на владельца места происшествия, человека лет шестидесяти, в сидящей на густой шапке седых волос кепке.
– Конечно уверен, – ответил тот.
Сервас, Самира и Кац стояли в «средоточии могущества», как называли это место капитулы, то есть консулы города, двести пятьдесят лет назад. Площадь Капитолия из-под аркад смотрела на просторную эспланаду, которая упиралась в ратушу. Хотя бледное солнышко и пригревало выступы и колонны домов, холод все же покусывал.
Маленький человечек, сам того не ведая, одетый, как ирландский бродяга – слава богу, что он еще не был фанатом сериала «Острые козырьки»
[29], – указал на открытую дверь со стороны фасада ресторана.
