– Выполнял одно задание по учебе.
Андре прикинул, до какой степени он готов врать. Может, и плевать им на эту дурацкую программу. Может, их интересует только убийство. Может, им нужна только информация о происшествии, после чего они оставят его в покое. Глаза у Бентли вроде добрые – а вот у Дивера нет.
– Я могу более-менее точно назвать время, когда услышал первый крик. Я это знаю, потому что за пару минут до этого посмотрел на свой телефон – это было ровно в двадцать один сорок восемь.
Бентли кивнул. Он был белый, с волосатыми мускулистыми руками.
– Крик послышался из той комнаты. Тот парень крикнул еще несколько раз, и я подумал, что он хочет выйти из комнаты, но не может повернуть ручку.
– Он не мог открыть дверь?
– По-моему, – во рту у Андре вдруг пересохло, – по-моему, у него было слишком много крови на руках, и они все время соскальзывали. Но тогда я подумал, что, может, у кого-то сердечный приступ или еще чего, так что открыл дверь и увидел, что он весь в крови. Я попытался прижать ему к шее сложенный свитер, чтобы остановить кровотечение.
– В каком состоянии была комната?
– В нормальном. Типа как стол, стул и компьютер, и еще белая доска. Вообще-то, погодите… еще окно.
– Прямо в тот момент, когда ты туда вошел, оно было открыто или закрыто? Ты к нему прикасался?
– Нет. – Андре попытался представить себе увиденную тогда картину. – Оно не могло быть открыто полностью, поскольку я видел в нем свое отражение. Хотя могло быть и просто прикрыто, не знаю. Там повсюду была кровь.
– Потерпевший что-нибудь говорил?
Андре помотал головой.
– Нет, я слышал только его крики, в самом начале.
– Когда ты говоришь, что слышал крики… Он просто издавал какие-то звуки или было похоже, что он кричит на кого-то?
Андре задумчиво поджал губы.
– Я уверен, что это были просто бессвязные звуки. Типа как от боли. Хотя прямо перед тем как я позвонил в «девять-один-один», там был еще какой-то парень.
– Еще какой-то парень?
– Ну да, я увидел его и вроде как испытал облегчение, что кто-то поможет мне, потому что на самом деле я не умею оказывать первую помощь. Я сказал ему что-то типа того – помоги вызвать «скорую» или что-то такое, а он…
– А он…
– А он поднял руки, вот так. – Поднявшись, Андре попробовал развести руками с одновременным пожатием плеч – больше никак было не выразить, насколько дико это выглядело. Копы переглянулись и нахмурились.
Он испытал некоторое облегчение, когда по выражению их лиц стало ясно, что они тоже считают такое поведение неизвестного более чем странным.
– Можешь описать его? – спросил Бентли.
Андре опять опустился на стул.
– Белый. Где-то от моего возраста до… тридцати пяти?
– Во что он был одет?
Андре пожевал нижнюю губу. Покачал головой.
– Можешь описать его лицо?
– Гм… Ну, типа… Обыкновенное.
– Какие-то особые приметы? Волосы, глаза?
– Он был определенно не рыжий. Брюнет или шатен, не знаю – может, даже темный блондин.
– Какого он был роста?
Чем больше Андре пытался припомнить хоть что-то про человека, которого видел, тем менее четко видел его перед своим мысленным взором.
– Я был на полу, так что… – Андре слез со стула и уселся на пол, после чего поднял взгляд на Дивера, у которого явно начинал вызывать раздражение тот факт, что Андре оказался далеко не образцовым свидетелем. – Наверное, примерно вашего роста.
– Какие-то татуировки, пирсинг?
Андре шумно выдохнул.
– Не могу припомнить, но это не означает, что их у него не было. Я и видел-то его какую-то долю секунды.
– Ты говоришь, что он был белый, – вступил в разговор Бентли. – Белый как я или как Дивер?
Андре перевел взгляд с одного на другого. Бентли был ближе к тому, что белые люди называют «смуглый» или «чернявый»; Дивер выглядел так, будто обгорел на солнце.
– Гм… Может, нечто среднее?
А что, если дать им какое-нибудь описание? Любое описание, с подробностями – неважно, соответствующее действительности или нет? Чисто чтоб отвлечь их? Отвяжутся они тогда от него? Волной накатила дурнота.
– Простите. Если б у вас была фотография, я сказал бы, он это или не он.
– А какое ты испытал чувство при виде его? – спросил Бентли. – Что от него, так сказать, исходило? Непохоже, что он был взбешен или еще чего?
Андре заморгал. Он понял, о чем спрашивает Бентли, но все не решался высказать вслух то, что было у него на уме.
– Если б он просто посмотрел на меня и ушел, я бы, наверное, только удивился и разозлился. Но когда он так вот поднял руки и типа как пожал плечами… Меня словно мороз по коже продрал.
* * *
Когда Андре наконец вернулся в свою комнату в общежитии, вымотанный до предела, на сердце стало еще тяжелей, когда он понял, что Шона нет дома. По дороге домой Андре совершенно не представлял, в какой форме поведать соседу о недавних событиях, но теперь проблема была не в этом. Он остался совершенно один в пустой комнате, и вдруг жутко захотелось поджать хвост и поскорей вернуться в северо-восточный район, к родителям. Что за чертовщина только что приключилась? И чего ждать дальше? Полиция будет опять его допрашивать? Начнут ли они копаться в его прошлом только лишь потому, что ему волей случая выпало оказаться там? Может, просто свалить на фиг из этого Адамса, поехать домой и не отвечать на звонки по телефону?
Потерев виски, Андре открыл свой лэптоп. Голова кружилась от эмоций, мысли путались, но то, что никак не шло из головы, это что все произошло в комнате для экспериментов Уимена, в каких-то десяти ярдах от его кабинета. Не слишком ли большое это совпадение, что того парня зарезали прямо возле офиса руководителя специальной программы, изучающей психопатов? И почему, черт возьми, этот Уимен кажется таким знакомым?
Андре стал проглядывать результаты поиска по ключевым словам «Леонард Уимен», каким-то уголком мозга смутно сознавая, что он занимается всем этим только лишь ради того, чтобы отвлечься от образов, постоянно всплывающих у него в голове – человека, беспомощно скользящего на окровавленном полу, булькающих звуков у него в горле, – и почти непреодолимого желания позвонить родителям. Большинство результатов представляли собой написанные Уименом статьи с длинными сложными названиями. Другие – тексты его выступлений на всяких научных конференциях. В одной из ссылок упоминалась Елена, которая выиграла стипендию для написания кандидатской под руководством Уимена.
Но тут Андре увидел два слова, которые заставили его неподвижно застыть. «Медицинский детектив»
[37]. Так вот почему Уимен сразу показался ему таким знакомым!
