Бросаю взгляд на часы. Насколько вообще длинная эта церемония по приему в «братья»? Здесь есть еще и полуподвал, но не уверена, что у Уилла и Корди есть туда доступ. Большинство таких полуподвалов в Вашингтоне – это на самом деле цокольные этажи: жилые помещения, изолированные от остального дома, и их тоже частенько сдают жильцам. Если я только ничего не пропустила, никакого хода туда из внутренней части дома не имеется. Вылезаю обратно и спускаюсь по трубе. Тщательно осматриваю улицу, а потом, пригнувшись, шмыгаю к наружной двери цокольного этажа. Вскрытие замков сопряжено с перебором и аккуратным шевелением тонких металлических пластинок – это требует терпения, которое явно не относится к основным моим достоинствам. Прилежно вожусь чуть ли не целую вечность, но наконец что-то со щелчком становится на место, и я со скрипом открываю дверь.
В полуподвале хоть глаз выколи, но я к этому готова. Держа дверь слегка приоткрытой, чтобы был хоть какой-то свет, достаю из рюкзачка крошечный налобный фонарик. Заставленное каким-то громоздким барахлом пространство пронзает тонкий желтый лучик. Сердце у меня падает. Здесь слишком много всякой всячины – откуда у меня время, чтобы внимательно все осмотреть? Старые письменные столы, комоды, коробки с какой-то фигней… Наверное, придется еще не раз сюда пробраться, чтобы обыскать эту свалку как следует. Вижу нечто вроде старинных напольных часов, покоробившихся от воды. От них несет плесенью – подвал явно недавно заливало, и пол у меня под ногами до сих пор кажется сырым. Пробираюсь между пирамидами картонных коробок, прикидывая, с чего начать.
Открываю одну из них и вытаскиваю какие-то отсыревшие тряпки. Клетчатое платье. Еще какие-то женские шмотки. В темноте где-то капает вода. Открываю еще одну коробку и нахожу книги. Эти книги могут представлять собой интерес для студентов? При ближайшем рассмотрении оказывается, что все они на кириллице.
Поворачиваюсь боком, чтобы протиснуться мимо огромной вешалки для верхней одежды, и передо мной возникают чьи-то яркие глаза и психоделическая ухмылка. Машинально сжимаю кулак – но это всего лишь игрушка. На железном шкафу вместе с каким-то другими куклами сидит клоун. Погоди-ка минутку… игрушки? Изучаю этот шкаф более внимательно: в нем куклы, пыльные настольные игры, про которые я никогда и не слышала, даже педальный автомобильчик для малышей… Нет, вряд ли это барахло Уилла или Корди – наверняка оно принадлежит владельцам дома.
И хотя телефон я так и не нашла, чувствую некоторое облегчение – обыск этого подвала целиком будет настоящим пожирателем времени не только для меня. Опять пробираюсь мимо громоздкой вешалки и начинаю двигаться к двери – свет моего налобного фонарика уже выхватывает ее из темноты. И тут застываю на месте. Дверь закрыта, а я определенно ее не закрывала. Стою так неподвижно, что кажется, будто сердце перестало биться.
И тут я это слышу. Какой-то очень негромкий звук – вроде как что-то задело о картон.
Быстро вырубаю фонарик. В подвале со мной кто-то есть. Если у него только нет прибора ночного видения или чего-то в этом духе, с горящим фонариком на лбу я – просто идеальная мишень. Медленно тянусь к ноге и высвобождаю нож из ножен. Мне нужно срочно сдвинуться с того места, в котором меня в последний раз видели. Присев на корточки, на ощупь выискиваю свободное пространство, двигаясь медленно и осторожно и стараясь производить как можно меньше шума.
Опять слышу приглушенный шумок – этот человек обо что-то споткнулся. Откуда донесся звук? Откуда-то из-за спины, слева, и теперь уже ближе. Насколько я продвинулась от той первоначальной точки – на три фута, на четыре? Он знает, где я? Это не должно закончиться таким вот образом! Это не должно закончиться тем, что Уилл, явившись с того празднества у «братьев», пьяный, убьет меня в этом подвале! И тут вспоминаю: набор отмычек я сунула в карман, а не убрала в рюкзак. Но этот дурацкий набор упрятан в чехольчик, закрывающийся на «липучку»!
Уилл не двигается. Выжидает, чтобы понять, куда я направлюсь.
Обеими руками беру чехольчик и мучительно медленно начинаю отрывать «липучку», удерживающую клапан. Пытаюсь приглушить треск, медленно просовывая большой палец в стык между пушистой частью застежки и той, что с крючками. Чувствую, как пот щекотно катится по шее, но не обращаю на это внимания. Главное – терпение. Ну давай же! Про крючочку за раз. Даже если на это уйдет сто лет, я не позволю Уиллу выйти победителем.
Наконец набор из четырех или пяти металлических отмычек у меня в руке. Размахиваюсь и со всей силы швыряю их в сторону самой далекой от меня стенки. Со звоном ударяясь о различные предметы, тонкие железки улетают в темноту. Слышу резкий шум, словно что-то стремительно рванулось в том направлении, врезаясь в коробки и заваливая их на пол. Пулей устремляюсь к двери, тоже на что-то натыкаясь. Какая-то железка болезненно царапает меня по ноге, но я не останавливаюсь и сдерживаю крик. Моя рука уже в дюймах шести от двери, когда я чувствую, как кто-то схватил меня сзади за рюкзак.
Драка – это совсем не то, что вы видите по телику, где мужики бьют друг друга по очереди. Настоящая драка – это отвратительная беспорядочная возня. Резко бью назад локтем, попадаю во что-то твердое – чью-то голову? Слышу чей-то выдох, а потом что-то тяжелое врезается мне в висок и в плечо. Опять сдерживаю крик – лишь стискиваю зубы и наугад взмахиваю ножом. Слепо отбиваюсь второй рукой, скрючив пальцы, словно когти, и тут что-то прихлопывает меня к двери, едва не выбив из меня дух. Дверная ручка втыкается мне в спину, отчего по всему телу простреливает резкая боль. Опять тычу ножом – на сей раз мой противник всхрюкивает от боли.
В жизни не двигалась быстрее – разворачиваюсь, хватаюсь за ручку, пулей взлетаю по ступенькам и несусь, как умалишенная, поскольку от этого зависит моя жизнь. Спина болит, легкие горят, но это для меня дело почти привычное – спасибо интервальным тренировкам
[59] и всем этим занятиям по самообороне. «Беги со всех ног! Не останавливайся! Не споткнись, как какая-нибудь тупая коза из кино! Нужно поскорей попасть туда, где побольше народу!» Не чувствую себя в безопасности, пока не оказываюсь в пяти кварталах от дома Уилла, где на улице целые толпы людей. Обитатели трех примыкающих друг к другу домов устроили совместную вечеринку, из колонок долбит хип-хоп. Чувствую привкус крови во рту.
«Диски!» Не обращая внимания на то, насколько дико выгляжу, ощупываю себе спину и убеждаюсь, что рюкзак на месте. Не порвался ли? Сбрасываю его с плеч, шарю внутри в поисках плоских металлических коробочек.
Слава богу!
Слава богу, они по-прежнему там!
И тут-то до меня доходит, насколько мне больно. Хуже всего боль в спине. Плечо и лицо явно в синяках и ссадинах. Ноги горят от бега.
Вдруг передо мной останавливается какая-то девушка постарше.
– Эй, ты в порядке?
Господи, я сейчас наверняка выгляжу так, что краше в гроб кладут… Выдавливаю улыбку, но не показываю зубы, опасаясь, что они в крови.
