– У меня есть одна мыслишка, как узнать, кто в ней сейчас. – Андре встает, закидывает свою сумку на плечо и машет мне рукой – давай, мол, за мной. Выходим из компьютерного класса. – Ты в курсе, что часть этих экспериментов – это просто опросы или упражнения, в то время как в других ты общаешься с кем-то еще? – спрашивает он.
– Ну да, типа как в том «Поделись или укради». Кстати, тебе удалось заработать в нем какую-то денежку?
– А тебе? Насколько я понимаю, в таких парных экспериментах иногда они сталкивают нас с какими-нибудь добровольцами из контрольной группы, но в основном мы играем между собой.
– Психопат против психопата!
– Некоторые опубликованные работы Уимена как раз про это – как психопаты взаимодействуют друг с другом, – но он явно не хочет, чтобы мы взаимодействовали друг с другом напрямую.
– Кому-то может прийтись несладко.
Андре одобрительно фыркает, а потом открывает двойные двери психфака.
– Итак, каждый раз, когда кто-то из нас участвует в эксперименте, другой ведет наблюдение. Я сейчас зайду и брошу тебе эсэмэску в самом начале и сразу после того, как закончу эту интерактивную часть с другим участником. Ты ждешь на лестничной площадке и делаешь вид, будто играешь во что-то на телефоне.
Идея просто супер, и я откровенно завидую, что не додумалась до чего-то такого первой.
– И едва кто-то появляется, тут же фотаю его, – заканчиваю я за него. – Выкладываю фотки на «Фейсбук», и Марк Цукерберг
[72] тут же сообщает мне, кто этот загадочный незнакомец – при помощи системы распознавания лиц. Ловко придумано, Андре.
Он вздыхает, поднимая взгляд на загибающуюся спиралью лестницу. Вид у него малость неуверенный. Ему явно не хочется туда идти.
– Я тебя понимаю, – сочувственно произношу я. Андре даже вздрагивает. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: будь это в кино, мы проделали бы это всего разок и сразу поняли бы, кто это, но в реальной жизни это целая морока, и наверняка нам придется сделать еще десяток попыток, прежде чем мы накопаем хоть что-нибудь стоящее. Реальная жизнь вообще непростая штука.
– Ну да, – бормочет он. – Я уже об этом и сам подумал.
26
Обратный отсчет: 31 день
– Да вы чё вообще тут творите?! – слышится растерянный крик. Мы с девчонками устало сидим по стеночкам в коридоре общаги, пол усыпан прозрачными пластиковыми пакетиками из «Хоум депо»
[73].
Байрон, наш завхоз, от которого обычно нет никакого толку, если не считать задаваемых время от времени вопросов, всё ли зашибись, стоит в коридоре, обжигая нас возмущенным взглядом.
– Мы решили взять решение проблемы в собственные руки, – объясняет Джессика, демонстрируя ему новехонький ригельный замок.
– Президент универа разослал мудацкое «мыло» про «трагическую смерть двоих из наших», – подхватывает Апурва, – а нам даже ничего толком не объяснили!
– Нельзя портить университетское имущество!
Нацеливаю на Байрона аккумуляторную электродрель и нажимаю пусковую кнопку.
– Еще как можно! Если вы, ребята, не можете нас защитить, то мы лучше поставим собственные замки.
– Буду вынужден обо всем доложить мистеру Майклзу! – грозит он, как будто кто-то из нас вообще в курсе, что это за мистер Майклз, после чего гордо удаляется.
«Двое из ларца» выползают из своей комнаты обозреть результаты наших трудов. Молли и Апурва сидят, поджав ноги, и смотрят какую-то видеоинструкцию по установке замков на «Ютьюбе». Закончив сверлить отверстия под шурупы, откидываюсь, чтобы полюбоваться делом своих рук. Ключи от нашего нового замка есть только у меня и Джессики. И я уже поставила новый замок на свое окно, которое теперь могу запереть изнутри и открыть снаружи ключом.
Джессика садится на пятки, округлив свои темные глаза.
– Помните ту девчонку, с которой я хожу на основы мировой культуры? Ее брат служит в полиции, и он говорит, что тому второму парню, которого убили, явно насильно скормили эту дробь, а потом засунули в аппарат МРТ, и все его кишки разорвало нафиг!
Мне приходит в голову, что это не слишком изящный способ убить кого-то. Кто бы это ни был, но на своей любви к театральным эффектам этот человек обязательно спалится.
– Я слышала, что это какое-то тайное общество, которое существует уже больше века. Каждые тридцать лет они начинают убивать по новой, – замечаю я, после чего оставляю остальных обсасывать эту мысль.
Хватаю свою учебную сумку и направляюсь в студенческий центр, чтобы разжиться последней деталью своей домашней системы безопасности. Университетский книжный магазин расположен на первом этаже центра, и здесь можно купить абсолютно все: от учебников до еды и постельных принадлежностей. В том числе и беспроводную веб-камеру. Беру сразу три, решив, что одну можно поставить на окно с видом на мою спальню, а еще две пристроить в общей комнате. Они достаточно маленькие, так что их и не заметишь, если специально не искать. По этой же причине никто не замечает, как я выношу их из магазина, не расплатившись.
Покинув книжный и уже подходя к почтовому отделению кампуса, тоже расположенному на территории центра, вижу две фигуры. Чарльз – даже слегка вздрагиваю, узнав его, – стоит ко мне лицом и о чем-то толкует с каким-то парнем, который располагается спиной ко мне – здоровенным, футболка едва не лопается на его широченных перекачанных плечах и спине. У него взъерошенные каштановые волосы, и он кивает на всё, что бы Чарльз ему ни говорил. Когда подхожу ближе, взгляд Чарльза отлетает в мою сторону – у меня сразу создается впечатление, что собеседник ему не по вкусу.
– Привет! – говорю я.
Незнакомый парень поворачивается. Физиономия у него в общем и целом довольно симпатичная, и он сверкает на меня ослепительной улыбкой.
– Ба, Хлоя! – восклицает он.
Чарльз улыбается, как Чеширский кот.
– А мы знакомы?
– У Чарльза на тусовке встречались, – говорит качок, не замечая выражения лица Чарльза.
– Ты, видимо, произвела неизгладимое впечатление, – произносит тот, кривовато усмехаясь. – Это Чад, президент САЭ.
Улыбаюсь и протягиваю руку. Чад – это тот парень, который подтвердил местонахождение Уилла в тот вечер. Его большая теплая рука обхватывает мою, и я задерживаю ее на секунду дольше, чем полагается. И тут замечаю, что на нем такие же смарт-часы, как на мне. Перебрасываю взгляд на Чарльза, который безучастно смотрит на меня.
