Хлоя как раз этим в данный момент и занималась – сделала пару скриншотов, получив требуемые стоп-кадры, и добавила к ним самую удачную из собственных фоток неизвестной девушки – в профиль. Открыла три отдельные вкладки и быстро загрузила в них три разных изображения. На всех трех тут же появился один и тот же вопрос: «Это Меган Дюфрен?» С почти пугающей быстротой Хлоя открыла еще несколько вкладок в «Гугле», поверх которых появилось окно «Инстаграма».
Андре переключил внимание на собственный компьютер, забив в поисковую строку «Меган Дюфрен университет Адамса». После нескольких щелчков мышью нашел некий аккаунт в «Инстаграме». Заглянув Хлое через плечо, он увидел, что она уже просматривает фейсбучный профиль Меган Дюфрен. Вот та смеется, обнимая за плечи какого-то своего приятеля. Вот улыбается над чашкой латте с плавающим в молочной пене сердечком. Андре ощутил радость от того, что все понял первым. У девушки на открытой у Хлои страничке «Фейсбука» – Меган Дюфрен – были рыжевато-каштановые волосы, ничего общего не имеющие по цвету с теми, что они только что видели.
– Хлоя, – настойчиво произнес он, но так и не сумел привлечь ее внимание, и в итоге ему пришлось буквально силой повернуть ее голову к экрану собственного компьютера с открытым на нем аккаунтом некоей Эммы Дюфрен. – Они близняшки!
34
Кристен суетилась у него за спиной, готовясь к выходу, и Чарльз просто не мог дождаться, когда она наконец уйдет из собственного дома.
– А ты почему еще не переоделся? – поинтересовалась она.
На ней было осеннее платье, открывающее ее длинные ноги.
– Голова разболелась, – отозвался он, потирая виски.
– И это вдруг случилось всего за час до того, как мы должны были пойти на ужин с моей сестрой?
– А разве именно сегодня собирались?
– Я уже несколько недель назад тебе говорила. Она пробудет в городе только до завтра.
– А ты не против, если я не пойду? – спросил он.
– Ты просто сидишь здесь, уставившись в пространство.
– Это все мигрень – пришлось два часа просидеть на студсовете и теперь просто хочу прилечь.
– Думаю, ты еще не понял, что победа на выборах означает, что тебе и вправду придется немного поработать. – Кристен резко выдохнула. – Ладно, спокойной ночи.
Так-так. Лучше как-то унять ее раздражение немного погодя – списать все на обычный для него приступ эгоизма, чем объяснять, что он действительно затевает. Меньше всего сейчас требовалось лишний раз напоминать Кристен, что ее идеальный парень далеко не так уж идеален, но нарисовался ряд неприятных проблем, требующих безотлагательных действий.
Щелкнул закрывающийся замок. Наконец-то ушла! Чарльз с облечением глянул на часы. С минуты на минуту должен был прийти всегда верный своему слову Мерсер, и вскоре и впрямь послышался стук в дверь.
Вместе с высоким, дородным, с проседью в волосах Мерсером пришел какой-то мужчина пониже ростом, которого тот представил как Мэла, технического специалиста. Чарльз провел обоих в гостиную и показал им лэптоп Кристен, стоящий рядышком с его собственным. Он уже успел забыть про горящий индикатор веб-камеры, который заметил в тот вечер, когда они ходили в «Олд Эббитт Гриль», пока Кристен не упомянула, что в последнее время компьютер ведет себя как-то странно. И Чарльз вдруг с противной тяжестью в животе осознал, что на самом деле происходит.
– Веб-камера была сломана уже несколько недель, но тут я увидел, как она сама собой включилась, – объяснил он. Мэл сразу присел к столу, а Чарльз поманил Мерсера за собой в кухню.
– Это как-то связано со всем остальным? – поинтересовался тот.
Со всем остальным? Ах да, наверняка имелись в виду те просьбы прикрыть происшествие с Уиллом, обыскать дом Уимена и совсем недавняя – по-тихому «пробить» Андре Дженсена.
– До конца не уверен. Есть люди, которые меня недолюбливают, а шпионить за Кристен – по-моему, это один из способов подобраться ко мне.
Мерсер кивнул, и Чарльз двинулся вслед за ним, когда тот начал осматривать дом.
Проверив защелки на окнах и замки на передней и задней дверях, обе из которых были стальными, сейфового типа, Мерсер включил какой-то прибор с поворотной шкалой и начал водить им по разным углам.
– Детектор радиочастот, – объяснил он. – Надо проверить, нет ли «жучков». Можете пока отдохнуть, мистер Портмонт. Не думаю, что это надолго.
Поднявшись на второй этаж, Чарльз присел за кухонный стол, глядя, как технарь трудится над лэптопом Кристен. Потом снял колпачок с ручки и придвинул к себе блокнот.
«Майкл». Он стал составлять список людей, которые, по его мнению, могли плотно общаться с Майклом, собрав воедино всю информацию, которую удалось нарыть в соцсетях.
Потом составил аналогичный список для Келлена, но единственной точкой соприкосновения между Майклом и Келленом оказалось то, что оба участвовали в программе. Келлен, на взгляд Чарльза, вполне мог оказаться тем, кто убил Майкла – или же оба были убиты одним и тем же неизвестным человеком. Чарльз начал составлять список людей, которые могли им оказаться – от наименьшей вероятности к большей.
«Елена». Пожалуй, подумал он, это наименее вероятный кандидат. Приятная, дружелюбная Елена, вся жизнь которой была посвящена заполнению заявок на гранты. Убивать объекты своего собственного исследования – жуткая глупость с карьерной точки зрения. Елена слишком умна, чтобы сделать что-то в этом духе.
«Доктор Уимен». У Чарльза просто в голове не укладывалось, чтобы Уимен был способен на столь жестокие акты насилия по отношению к «молодой поросли», как тот сам порой выражался. Но с учетом той спокойной расчетливости, которую Уимен демонстрировал на своих психотерапевтических сеансах, Чарльз вполне допускал, что тот может пойти и на какие-то довольно сомнительные действия, если сочтет, что это в интересах науки.
Чуть выше в списке – лаборанты Уимена. Чарльз не знал их всех до единого, потому что некоторые работали всего семестр, а некоторые оставались. Часть из них занималась лишь обработкой данных, но старшие напрямую занимались проведением экспериментов. Это делало их хорошими подозреваемыми, поскольку они знали о программе почти все и наверняка имели доступ к списку подопытных объектов. Но Чарльз все равно не мог понять: зачем? Зачем им это могло понадобиться и почему именно сейчас?
«Андре». В тот момент, когда Хлоя гордо поделилась своим заключением, что у того просто не было возможности это сделать, Чарльз сразу сделал себе мысленную пометку присмотреться к Андре повнимательней. Тощий мальчишка-первокурсник – ну какой из него злодей? Тем более что у него есть железные задокументированные алиби на время обоих убийств. Ну что ж, в этом-то вся и проблема, так ведь? Алиби эти малость слишком уж хороши, прямо как на заказ.
Чарльз попросил Мерсера нарыть на Андре как можно больше информации, и оказалось, что за тем тянется хвост так называемых «подростковых правонарушений». Но, если не считать драк в школе, ничего особо жестокого или необычного. Чарльз и сам в его возрасте разбил пару машин и даже не просто баловался наркотиками, а употреблял всерьез. Подглядывая за Андре в университетской столовке, он как-то увидел его в большой компании приятелей всех цветов кожи, которые вели совершенно абсурдные разговоры о политике и о том, что все пора менять. Андре тогда в основном внимательно слушал, особо не встревая в разговор. Что, как подумал Чарльз, было несомненным признаком человека, склонного к политическим манипуляциям – того, кто всегда на стрёме и следит за каждым своим словом и действием. Андре не стал бы убивать кого-то, а потом изображать из себя благодетеля и вызывать «911». И уж тем более не стал бы использовать в качестве орудия убийства аппарат МРТ.
