«Уилл», – медленно написал Чарльз. Ничего в Уилле вроде не отвечало общепринятым представлениям о психопатах – манипулятор из него никакой, а по части импульсивности он ничем не превосходил любого среднестатистического представителя разгульного студенческого братства. Но, помимо себя, Чарльз знал еще троих «официальных» психопатов, и они явно не сошли с одной колодки. Если все, на что Хлоя намекала относительно Уилла, соответствовало действительности – что Уилл способен изнасиловать не достигшую половой зрелости девочку и все это заснять на видео, – то, с точки зрения статистики, не казалось таким уж невероятным, что он действительно психопат. Если именно Уилл и стоял за этими убийствами, то было бы вполне разумным помочь Хлое.
Но… «Хлоя». Вообще-то ей полагалось бы возглавлять этот список – он уже видел, как она едва не пробила беспомощному человеку башку. Но, может, то, что происходило между ней и Уиллом, и не имело никакого отношения к программе, а Хлоя вроде была искренне удивлена, когда он высказал предположение, что они все в опасности. Чарльз совершенно не представлял, какие у нее могли быть мотивы, и она устроила целое представление из своего стремления заполучить оружие для самозащиты. Но, может, ей и не нужны никакие мотивы – может, ей просто нравится убивать. Может, она испытывает от этого сексуальный кайф – так же, как тот же НДР или Ричард Рамирес
[84]. И никто не заподозрит ее, потому что она девчонка. Чарльзу нравилась Хлоя. Он находил ее интересной. Пожалуй, даже более интересной, чем всё, что с ним в последнее время случалось. Хотя не исключено, что все эти ее заигрывания были лишь игрой кошки с мышью – она лишь забавлялась со своей добычей перед тем, как нанести удар.
Вытащив телефон, Чарльз «погуглил» ее. Первым делом на экране возникли ссылки на ее аккаунты в соцсетях. В «Инстаграме» обычная чепуха: фотки еды, селфи, какие-то собачки… Никаких эффектных картинок с ножами или аппаратами МРТ. На одном из селфи он задержался подольше – где Хлоя в кроваво-красном облегающем платье довольно беззастенчиво смотрит прямо в камеру. В остальных ссылках она фигурировала как полуфиналистка конкурса на Государственную почетную стипендию. Прокрутив пару страниц адресного справочника, густо усыпанных рекламными баннерами, Чарльз наконец нашел статью из местной газеты.
МЕРРИФИЛДСКИЙ УЧИТЕЛЬ, ОБВИНЯЕМЫЙ В СЕКСЕ С УЧЕНИЦАМИ, ПОМЕЩЕН ПОД АДМИНИСТРАТИВНЫЙ НАДЗОР
МЕРРИФИЛД, НЬЮ-ДЖЕРСИ: Полиция продолжает расследование в отношении Алексея Кузнецова (22), учителя истории средней школы Меррифилда, имевшего сексуальную связь как минимум с двумя своими ученицами пятнадцатилетнего возраста. Факт растления был обнаружен, когда Кузнецова застали с одной из жертв на территории школы.
В статье имелись и дальнейшие подробности, но имя Хлои в качестве пострадавших учениц нигде не упоминалось. Чарльз прокрутил текст до самого конца, до комментариев, и ее имя сразу попалось ему на глаза.
Одна из упомянутых учениц – это Хлоя Севр, она #гребанаяшлюха.
Ладно, то, что шлюха, – это еще не значит, что убийца.
– Сэр?
Вздрогнув, Чарльз поднял взгляд. Мерсер с Мэлом смотрели на него. Последний уже собирал свои приспособления.
– Вы были правы. Я обнаружил шпионский софт на обоих компьютерах. Кто-то получил удаленный доступ к этому лэптопу и дистанционно включал веб-камеру.
– И давно? – спросил Чарльз, тут же начиная вспоминать, что такого Кристен могла сказать или сделать перед камерой. Они с ней занимались сексом в этой гостиной всего лишь на прошлой неделе.
– Трудно сказать. Все теперь подчищено, и я установил новое программное обеспечение, которое должно помочь.
Чарльз поблагодарил их и проводил к двери, ощущая панику где-то в желудке. Заверил Мерсера – да, он обязательно позвонит, если вдруг что-то еще понадобится. А что, если кто-то их с Кристен записывал? Прослушивал все их личные разговоры? Как это могло повториться опять?
«Хакер», – написал он. В прошлом году Чарльзу уже доводилось стать объектом интернет-атаки, но он так и не узнал, кто это проделал. Просто проснулся одним ясным солнечным утром от телефонного звонка из своего банка, где обнаружили странные расходы по его кредитной карте: кто-то приобрел в Вако, штат Техас, дорогой внедорожник, на тысячу долларов детских подгузников и трехгодовую подписку на сайт жесткого порно для геев. Дико, но вполне в пределах обычного воровства с кредитных карт. Однако едва он успел закончить объяснения, что ничего такого не покупал, как вырубилась мобильная связь. Ушел почти час, чтобы разобраться с этой проблемой по домашнему телефону Кристен, потому что действие его мобильного номера было прекращено, но в банке отказывались принимать его пароль и постоянно твердили, что он, Чарльз Портмонт, никакой не Чарльз Портмонт. Потом его электронный студенческий билет не сработал на входе в библиотеку – вся информация с него была начисто стерта. Дальше Чарльза чуть не выгнали со всех лекций и семинаров – везде обнаружились «хвосты». Он как раз думал, куда девать дюжину коробок с пиццей с анчоусами, которую вдруг доставили ему на квартиру, когда по-домашнему позвонил отец, в полном бешенстве – с его кредитной карты тоже совершили ряд каких-то идиотских покупок, и он был уверен, что это дело рук его раздолбая-сыночка.
Все это было совершенно необъяснимо, пока Чарльз наконец не восстановил свой мобильный номер и не получил шквал эсэмэсок от Дейзи. Чарльз эту Дейзи едва знал, и теперь она почему-то как раз его умоляла помочь, что не имело ни малейшего смысла, пока он не врубился, что они оба стали жертвами кибератаки практически одновременно.
Она прислала ему скриншоты сотен сообщений, валящихся с каких-то заблокированных номеров и обзывающих ее шлюхой и блядью, а также злобных эсэмэсок от друзей, которые вдруг прониклись к ней лютой ненавистью. Ее аккаунты в соцсетях были взломаны, и на них красовались фотки с ней – ну, или каким-то ее подобием – в голом виде, с предложениями грубого секса и указанием ее телефонного номера.
«Я не знаю, кто это делает!» – слышались ее всхлипывания с записи на автоответчике. Чарльз тут же ее стер. Насколько поняла Кристен, кто-то устроил ее парню такую подлянку без всякой видимой причины – может, разве что по каким-то политическим мотивам, связанным с его отцом, – но она даже не догадывалась о том, о чем уже догадался Чарльз, поскольку не располагала всей полнотой информации. Кто-то заимел зуб на Дейзи и Чарльза, поскольку как-то по пьяни они имели глупость перепихнуться. Этот «кто-то», видать, их застукал и реально разозлился. Внезапно проблема Дейзи стала проблемой Чарльза. В полном отчаянии он прибег к единственному способу решения проблемы, какой только смог придумать: открыл свою электронную почту, написал письмо с единственной фразой: «Я тебе заплачу, если оставишь меня в покое», – и скинул его в папку «Черновики». На следующий день письмо по-прежнему было там, но с припиской внизу, оставленной незнакомцем: 10 000$. За этим следовали инструкции, как конвертировать эту сумму в криптовалюту и перевести ее на какой-то анонимный счет. Стоило Чарльзу это сделать, как атаки прекратились столь же внезапно, как и началась.
