Я уже устала от этой игры в кошки-мышки и хочу наконец столкнуться со своим противником лицом к лицу. Я кое-что запостила в «Инстраграме», ясно дав понять, что отправляюсь на этот бал, только чтобы как следует назюзюкаться. Могут показаться Тревор или Эмма, и мне следует быть наготове. Дело может дойти до физической стычки, но вообще-то у меня при себе пузырек с новым раствором: мощная доза кодеина, опасного в сочетании с алкоголем и способного привести человека в очень сонное состояние, если даже и не убить. Может, Тревор и мастак взламывать компьютеры, но с девушками он явно чувствует себя не в своей тарелке. Уже вижу, как он с готовностью принимает у меня из рук стакан и прикидывает, как чуть позже меня поимеет, блаженно не представляя при этом, что в данный момент я уже имею его самого.
Студенческая ассоциация арендовала весь комплекс целиком – все три его основные зоны. Диджей будет работать в главном зале, сверкающие паркетные полы которого освобождены от мебели, чтобы люди могли без помех потанцевать. Кирпичные стены, выкрашенные в белый цвет, увешаны здесь аккуратными рядами картин в рамах, и отсюда можно попасть в приподнятый над улицей открытый сад, который уже увешан фонарями из тыкв. На втором этаже небольшой пентхауз, где музыка звучит не так громко и где сервирована бо́льшая часть угощений.
Откусываю от чизкейка в форме кошачьей морды и обозреваю входы и выходы. Даже самому прожженному ловкачу здесь будет трудно нанести смертельный удар – пространства не так много, и люди набьются сюда, как сельди в бочку. Хотя все-таки Хэллоуин – все будут орать и мотаться туда-сюда в самых невероятных маскарадных костюмах… Трудно ли будет в таком бедламе воткнуть кому-нибудь в живот отвертку и спокойно уйти? Даже увидев твое мертвое окровавленное тело, публика все равно будет думать, что это такой прикол.
С уровня галереи замечаю лестницу со стеклянными панелями вместо стоек перил, уходящую вниз в тускло освещенный коридор. Спускаюсь по ней, толкаю дверь и оказываюсь в большой туалетной комнате, совмещенной с чем-то вроде раздевалки или театральной гримерки с мягкими диванчиками и мраморным зеркальным столиком, на котором разложены стопки шикарных мохнатых полотенец и расставлены флакончики с лосьоном и полосканием для рта. Когда поднимаюсь наверх, публика уже валом валит в двери.
Через полчаса веселье уже в самом разгаре. Кто-то врубил дым-машину, и народ потягивает пунш из липких стаканчиков. Появляется Апурва, одетая как кошка, и Трейси в костюме коробки с вином. Уже завязывается какая-то драма. Парень, который нравится Трейси, должен был прийти с девчонкой, с которой он встречается, только вот Апурва от кого-то слышала, что они уже разосрались. Строим козни, интригуем, но я постоянно приглядываю за дверью, внимательно изучая каждого вошедшего.
Прижав к груди стакан с обычной газировкой, делаю кружок по залу. На месте убийцы я надела бы маску – что-нибудь, что полностью закрывает лицо. Фотаюсь вместе со знакомыми ребятами с биофака и без задержки выкладываю фотки в Сеть. Возле стола с закусками замечаю Чада с парочкой еще каких-то «братьев». Он наряжен в римскую тогу, волосы у него зачесаны назад.
– И ты, Брут? – говорю ему.
– Вообще-то я Август, а не Юлий! – якобы возмущенно отзывается он. Смеемся. К его ноге внизу даже приделан игрушечный купидончик. – Классный костюм, Супергёрл!
– Вообще-то я Кларк Кент! Мужик что надо, не какая-то там диетическая версия!
Чад игриво приобнимает меня, оставив руку у меня на попе, выражение его лица становится более серьезным.
– Давненько тебя не видел.
– Не подлизывайся, – подкалываю я. Предводитель САЭ думает, что я все еще злюсь на него за ту фотку в постели, за которую он извиняется всякий раз, как только я его вижу. Да, я разозлилась, но только не на него – и, естественно, он и понятия не имеет, насколько сильно я занята другими делами – вроде убийства одного из его «братьев». Но вообще-то давно уже мысленно оцениваю Чада на все пять баллов, поскольку он нашел телефон Уилла, и вообще это нормальный парень, с которым можно поддерживать дружеские, ни к чему не обязывающие отношения. Прижимаюсь щекой к его грудному панцирю.
– Просто была очень занята с учебой.
– Так что скоро опять увидимся?
– Несомненно. Надо будет как-нибудь опять вместе «позаниматься». – Кончиком пальца манерно поправляю очки, бросаю на него лукавый взгляд и ускользаю, чтобы прихватить чего-нибудь съестное со стола. Какая-то девчонка поблизости случайно выплескивает на меня содержимое своего стакана, начинает извиняться, и голос ее звучит странно знакомо.
– Вонючка?! – недоверчиво спрашиваю я. На нем блондинистый парик, и одет он, как зомби-чирлидерша – изможденные глаза с черной обводкой, а шея разрисована гримом так, словно кто-то выхватил из нее зубами порядочный кусок.
Страшилище в парике кивает.
– Черт, какая красотка! – восхищаюсь я.
– Знаю, – отзывается Вонючка, он же Майло. – По-моему, прикольно вышло.
Иду танцевать и тут же хмурюсь, когда вижу пробирающихся сквозь толпу Чарльза и Кристен. Сейчас мне меньше всего надо, чтобы Чарльз совал нос в мои дела. Я не ответила на несколько полных подозрений эсэмэсок от него, и мне нужно вести себя с ним поаккуратней – теперь, когда с Уиллом покончено навсегда. У него нет какого-то узнаваемого костюма, а Кристен одета как Вондервумен
[124]. Старательно избегая их, выхожу в садик. И в этот самый момент поступает сигнал мониторинга настроения, на вопрос которого «Как вы себя сейчас чувствуете?» я отвечаю следующим образом:
«Энергично» – семерка.
«Нервно» – единица.
«Печально» – единица.
Перегнувшись через парапет, приглядываюсь к улице внизу. Люди в маскарадных костюмах растянувшейся в цепочку толпой валят на другую сторону, разражаясь воплями, когда машины сигналят им. Завожу беседу с кем-то из парней со своего этажа, когда вдруг замечаю боковым зрением какое-то движение. Через садик движется закутанная в черный балахон фигура. В руке у нее здоровенная коса, которая блестит, как настоящая. Движется фигура как-то странно – будто неким сверхъестественным образом скользит прямо над полом. Но тут меня отвлекает другой персонаж – парень при костюме и галстуке, но на башку у него нахлобучена лошадиная голова чуть ли не в натуральную величину. Хотя, может, и не парень – костяк не особо крупный… Вокруг тебя и привидения, и животные, и все виды костюмов с достаточным количеством грима или пластика, чтобы полностью закрыть лицо.
Уже практически не обращая на них внимания, нетерпеливо достаю телефон и делаю селфи со скучающим лицом. То чувство, когда ты готов к веселью, но веселье еще не началось. Ущипни меня, и, может, я проснусь. Приходи и возьми меня, говнюк!
Где-то через час без особых происшествий пообщавшись с разным народом, начинаю уже сомневаться, что убийца вообще здесь появится. Спускаюсь ниже этажом, где находится туалет/раздевалка, чтобы слегка освежиться и ослабить бюстье, которое мне уже все кругом натерло. Здесь тихо, и доносящиеся из-за двери уханье музыки и смех едва слышны. Ослабляю и вновь завязываю шнуровку, что требует некоторого терпения и выносливости, поскольку приходится довольно надолго загнуть руки за спину.
