Дамера гипнотизировали андрогины мускулистого и мощного телосложения в сочетании с женской пассивностью и отсутствием волос – некий совокупный образ отца и матери, мужа и жены, земли и океана, несуществующий идеальный друг, игрушка, принадлежащая только тебе. Такое существо должно было открыть для него собственный путь к Эросу, его личному порнографическому фильму. «Секс – это точка соприкосновения человека с природой, где мораль и добрые намерения сводятся к примитивным побуждениям»
[29]. Инстинкты Дамера действительно были упрощенными, слишком примитивными, чтобы другие могли их постичь, разве что ретроспективно. Они обитали в глубинах фрейдистского мрака и являлись противоядием от оптимизма Руссо, который считал, что сущностная природа человека купается в доброте.
Однажды он задумал найти свежий труп и просматривал колонки некрологов в поисках подходящего кандидата. Он обратил внимание на заметку о восемнадцатилетнем мальчике, поэтому пришел на похороны, чтобы узнать, где будет похоронено тело. Позже той же ночью он пошел на кладбище с намерением выкопать труп и забрать его домой, но земля замерзла и не поддавалась, кроме того, неподалеку лаяла собака и ухала сова, и это его спугнуло. Дамер рассказывал эту историю всем психиатрам, которые его обследовали, последовательно рассказывал подробные детали, но ни один из них не спросил, была ли у него лопата и где он ее достал. Это не значит, что история не соответствует действительности, а значит, что она вымышленная и является плодом его воображения. Дамер не первый, кто выдумал что-то подобное: во Франции в середине девятнадцатого века существовала почти легендарная фигура – сержант Бертран, который плыл по замерзшим рекам, пытаясь добраться до кладбища, выкопать труп и похитить его, и с тех пор таких, как он, было еще много. В полицию поступает много случаев о мужчинах, арестованных за то, что они прятались на кладбище, но эти истории редко доходят до прессы, потому что читатели не хотят видеть ничего подобного. Дамер не заполучил труп, но в данной ситуации это несущественно; скорее всего, в своем сознании он уже им владел.
Он взял напрокат видео под названием «Лица смерти» – на этот раз совсем не порнография, а коммерчески доступная картина, в которой изображалась ужасная реальность того, как различные культуры относятся к смерти. В фильме была сцена детального вскрытия трупа молодого человека, погибшего на войне: ему вскрыли черепную коробку, чтобы достать мозг. Джефф несколько раз пересматривал данный фрагмент, позднее утверждая, что не понимает, почему его это настолько заинтриговало.
Между тем в его социальном поведении появились новые признаки нестабильности. 18 августа 1985 года ему выписали предупреждение за непристойные жесты в адрес полицейских на углу Уэллс и 7-й улицы (он показывал им «средний палец»). 7 апреля в 3:15 утра в баре на 2-й Южной улице произошел более серьезный инцидент. Дамер был пьян и агрессивен. Бармен, мисс Ключински, отказалась его обслуживать, после чего он через барную стойку бросил в нее монеты и потребовал, чтобы его обслужили, иначе он ее застрелит. Она позвонила в полицию, и Дамер окончательно рассвирепел. Четырем полицейским пришлось задержать его и заключить под стражу. Он находился в отделении до часа дня, в тот же день ему предъявили обвинения в хулиганстве, угрозе причинения вреда здоровью и сопротивлении аресту и освободили под подписку о невыезде. До суда дело не дошло.
8 сентября 1986 года два двенадцатилетних мальчика, Ричард Кон и Джон Остланд, стояли у моста на бульваре Кинникинник Ривер в Милуоки, когда увидели возле реки человека, его штаны были спущены на бедра, а рубашка задрана вверх. Мужчина, похоже, мастурбировал. Ричард, который был достаточно взрослым, чтобы понять, чем занят этот человек, крикнул: «Тебе весело?», на что мужчина ответил: «Да, я прекрасно провожу время». Мальчики сообщили об этом инциденте в полицию и дали точное описание мужчины, которое затем транслировали по всем патрульным автомобилям. Полицейский Ричард Мензел заметил человека, который соответствовал описанию, на Вест-Джексон-Парк-Драйв и остановил его. Это был Джеффри Дамер. Его привезли обратно к реке Кинникинник, оба мальчика его опознали, после чего его арестовали полицейские, предъявив обвинения в непристойном поведении и демонстрации половых органов в общественных местах.
Дамер пытался оправдаться тем, что просто мочился и понятия не имел, что за ним наблюдают, но на самом деле его эксгибиционизм всегда скрытно проявлялся, просто раньше он занимался этим только в общественных парках. Теперь ему впервые предстояло предстать перед судом, а его личность должны были подвергнуть тщательному изучению и анализу. Врачи могли бы узнать о его странных фантазиях, если бы они знали, что искать. Обвинения, предъявленные Дамеру, сократили до одного – хулиганские действия, и он, как полагается, был осужден судьей Арлин Коннорс 10 марта 1987 года. Приговор был достаточно мягким – год испытательного срока, но условием его освобождения под залог стала психологическая консультация, связанная с вопросами сексуального поведения и проблемами самоконтроля, и суд направил его к клиническому психологу Эвелин Розен.
Во-первых, Дамеру дали два письменных теста, которые были призваны предупредить врачей о возможных проблемах и расстройствах личности. Оба имели очень сложные названия (многоосевой клинический опросник Миллона и тест завершения структурированных предложений Форера). Тесты должны были посредством сознательного использования сигнальных слов позволить открыться подсознанию. В первом (тест Миллона) пациенту предлагается прочитать ряд утверждений и указать, просто раскрашивая кружок, считает ли он данное утверждение истинным или ложным в его конкретном случае. Дамер указал, что большинство утверждений не имеет к нему никакого отношения, но некоторые из тех, которые он пометил как «истинные», интересны в свете того, что мы уже знаем об этом человеке:
«В последнее время я чувствуя себя одиноким и опустошенным».
«Идеи снова и снова крутятся в моей голове, никогда не исчезая».
«В последнее время я сильно разочаровался в жизни, и мне грустно».
«Оглядываясь на свою жизнь, я понимаю, что заставлял людей страдать так же, как страдаю я сам».
«У меня возникают странные мысли, от которых я хотел бы избавиться».
Врачи обратили внимание на некоторые из них и еще раз обвели их кружком, но нет никаких доказательств того, что кто-то подробно расспрашивал Дамера об этих «странных мыслях» и «идеях», а также о причинах внутренней пустоты, которую он чувствовал. Поскольку он категорически отказывался от сотрудничества, вполне возможно, что они просто не нашли способ провести нормальное психологическое тестирование. Еще одно утверждение, которое он считал истинным, из-за своего коварства вызывает больше тревоги, чем все остальные: «Я знаю, что я прекрасный человек, поэтому мне все равно, что подумают обо мне люди».
Второй тест (Форера) состоял из незаконченных предложений, которые тестируемый должен был дописать самостоятельно. В целом Дамер показал, что не отнесся к данному тесту серьезно, но тем не менее тест явно дает понять отношение Джеффа к своему отцу: для него это был только мужчина, который постоянно был занят на работе, а не любящий отец или близкий ему человек. (Слова, выделенные курсивом, были написаны Дамером.)
