Джефф Коннор был очень обеспокоен, когда Тони не позвонил ему рано утром в воскресенье. Он подозревал, что у друга могут быть проблемы, и поехал обратно в Вест-Эллис, чтобы его найти. Но он не знал, в каком доме искать. Еще одна его подруга, Кароли Лодал, сообщила, что Тони пропал, когда пришла к нему в квартиру и увидела, что его питомцев никто не кормил. Она рассказала полиции о своих опасениях, так как считала, что из-за своего образа жизни он может попасть в беду. Были опрошены остальные его друзья, и Джефф Коннор подробно описал человека, с которым в последний раз видели Тони. Это был первый случай в уголовном деле Дамера, когда у полиции был полный отчет о пропавшем без вести, а также подозрение в совершении преступления. С таким точным описанием должно было пройти совсем немного времени, прежде чем полиция смогла бы найти человека, которого опознали бы как «Джеффа из Чикаго». Но Коннор никогда его больше не видел, и файл с описанием остался пылиться без дела.
Тем временем Дамер был разочарован, что голова, которая оставалась в таком хорошем состоянии в течение недели, сморщилась и стала выглядеть словно мумифицированная. Он вынул ее из ацетона и поместил в небольшой металлический сундук с двойным замком. Когда пришло время явиться в исправительную палату для отбывания наказания, он понял, что оставлять это все в доме небезопасно. И все же он не мог окончательно попрощаться с «Тони». Он принял странное решение; купил овальную косметичку марки «Самсонит», положил в нее голову и гениталии и поместил в свой шкафчик на шоколадной фабрике «Амброзия». В течение следующих девяти месяцев, пока он жил в исправительном доме, косметичка и ее содержимое оставались нетронутыми в шкафчике Дамера.
На День благодарения ему разрешили провести десять часов с семьей. Он не мог поехать в Вест-Эллис – ему было стыдно, что он находится в исправительном учреждении и что из-за этого у него самого и членов его семьи появилось столько проблем, – поэтому вместо поездки он просто бродил по улицам. Как и следовало ожидать, все торговые центры были закрыты, но бары работали. Сначала он выпил пива, затем перешел к очень крепкому ликеру под названием «Юкон Джек» – и в итоге обнаружил себя поздно ночью в клубе «219» разговаривающим с белым мужчиной старше него. Следующее, что он помнит, – это когда он, проснувшись, понял, что его связали, подвесили над кроватью в доме какого-то незнакомца, бьют и насилуют свечой. «Я довольно сильно шумел и громко кричал, поэтому ему пришлось меня снять». На этот раз Дамер, пострадавший от незнакомца сам, оделся, как можно быстрее ушел и вернулся в исправительное учреждение, опоздав на пять часов. Только на следующий день он смог достать свечу.
2 марта 1990 года Дамера освободили из тюрьмы на три месяца раньше срока, вероятно, в результате письма судье Гарднеру, о котором мы упоминали ранее. Также возможно, что Гэри Паркер, представитель Министерства здравоохранения и социального обеспечения, с которым Дамер встречался несколько раз, рекомендовал сократить срок наказания. По освобождении начался пятилетний испытательный срок, а его самого прикрепили к инспектору по надзору Донне Честер. Во время их первой беседы Джеффри рассказал, что его проблемы связаны с алкоголем, и, поскольку у него нет друзей, ему приходится пить в одиночестве. В течение месяца после освобождения он снова посетил доктора Оллсона и получил рецепт на тридцать таблеток снотворного, к которым через две недели он добавит еще шестьдесят таблеток. Также он навестил свой шкафчик на шоколадной фабрике «Амброзия».
Косметичка была цела. Он отнес ее в дом бабушки, где жил, пока не нашел себе квартиру, и там открыл. Гениталии, раскрашенные с помощью косметики, сохранились довольно неплохо, но на голове появилась отвратительная плесень, поэтому он решил ее сварить и очистить от плоти. Однако сначала он взял нож, отрезал часть скальпа, снял плоть с костей и сохранил череп и скальп. Так у него осталась хотя бы лучшая часть Тони, которая могла напоминать о нем. Однажды он сказал доктору Дитцу: «Если бы я мог оставить все его тело на более долгий срок, я бы так и сделал».
Дамер решил, что ему снова нужно обзавестись собственным жильем, и посвятил целый день его поискам. Он хотел снять однокомнатную квартиру по низкой цене, рядом с работой, недалеко от автобусных остановок, и случайно наткнулся на объявление о жилье на 25-й Северной улице. Квартиру № 213 можно было снять за триста долларов в месяц, в эту стоимость входило все, кроме электричества, поэтому, несмотря на расположение дома, он согласился. «Я был готов рискнуть и снять жилье в этом районе, – пояснил он. – В целом там было тихо, никто не отвлекал и не шумел, не нарушал мой покой. Для такой цены это довольно неплохо». В квартире стояли кровать, комод, кресло для отдыха, несколько журнальных столиков и лампы, кухонный стол и холодильник. «Для меня там было довольно просторно, чистая ванная, кондиционер, поэтому квартира казалась мне подходящей и пригодной для жизни». Он въехал в квартиру 14 мая 1990 года и помимо всего прочего взял с собой череп, скальп и гениталии.
Рассказывая о своей квартире, Дамер не упомянул о том, что 25-я Северная улица находится в одном из самых неприятных и опасных районов Милуоки. На улицах темно, опасно и повсюду царит уныние. Практически ежедневно происходят преступления на почве наркотиков. Во всем квартале он был чуть ли не единственным белым. Но это его не беспокоило, так как он не собирался никак контактировать с соседями. По большей части их общение ограничивалось простым приветствием.
– Однажды парень и его жена, которые жили напротив, подошли ко мне и попросили одолжить двадцать пять долларов, объяснив это тем, что у них сложилась какая-то непредвиденная ситуация и им нужно сесть в автобус, чтобы навестить какого-то больного родственника, поэтому я дал им немного денег. Мне, конечно же, их так и не вернули.
После этого случая они позвали его в гости, чтобы поболтать по-соседски, но их гостеприимство ограничилось словами, да и сам Дамер не проявил иницитивы.
Переезд на 25-ю Северную улицу стал последним шагом на пути к полному падению Джеффри Дамера. Можно без преувеличения сказать, что свобода, которую он получил благодаря полной конфиденциальности и легкой доступности, стала пропуском к его погибели. Сначала он вел себя осторожно: регулярно ходил на работу, а в качестве развлечения присоединился к банному клубу «Единорог» в Чикаго, который, по имеющимся данным, посетил десять раз. Неизвестно, накачивал ли он кого-то таблетками в этой бане, учитывая, что в аналогичном заведении в Милуоки он приобрел славу парня, который подсыпает в напитки снотворное. В своей квартире он краской с эффектом гранита, купленной в художественном магазине, раскрасил череп Сирса и выставил его на видное место – очередной этап на пути к созданию своего «алтаря».
Однако сдерживался он недолго. Его шестая жертва погибла через пять недель после того, как он переехал в квартиру № 213, и в течение четырнадцати месяцев, которые он прожил там, до ареста в июле 1991 года, еще двенадцать человек стали жертвами его воспаленного сознания. С пугающей скоростью он спускался по одной из своих собственных спиралей в Страну Бесконечности.
20 мая Дамер «столкнулся» с Раймондом Смитом, чернокожим мужчиной тридцати двух лет, известным также как Рики Бикс. Смит, по его собственному признанию, за деньги занимался сексом с мужчинами, хотя на самом деле не был гомосексуалистом. Благодаря своей репутации он был довольно известен, и из-за этого в дополнение к двум именам, которые он уже носил, ему дали прозвище – «Кэш Ди», – которое он вытатуировал на груди. Он был на три года старше Дамера, но невысокого роста, мускулистый и обладал спортивным телосложением. Дамер заметил его, когда тот бродил по клубу «219», предложил ему пятьдесят долларов за то, чтобы поехать к нему домой и заняться сексом, и они отправились туда на такси. Таксист остановился на Висконсин-авеню, Дамер зашел в магазин на ночной заправке, чтобы купить две пачки сигарет, и в три часа ночи они добрались до квартиры.
