Книга Алтарь смерти. История маньяка-каннибала Джеффри Дамера, страница 7. Автор книги Брайан Мастерс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Алтарь смерти. История маньяка-каннибала Джеффри Дамера»

Cтраница 7

Но что-то здесь не складывалось. Ведь обязательно должен существовать зародыш его патологии, какое-то семя, из которого и выросло это ядовитое дерево. Его поведение с людьми, которых он встречал, а затем убивал, было настолько необычным, что могло проявиться только в результате какой-то травмы, возможно, даже похороненной где-то вне досягаемости его сознательного разума. Согласно одной точке зрения, наше сексуальное поведение является символическим повторением нашего самого раннего тактильного существования в мире, «сакрального действия исчезнувших реальностей» [13]. Сексуальное мышление Дамера было настолько наполнено символизмом и ритуалами, настолько фактически ими искажено, что просто невозможно представить, что все они возникли из ниоткуда и развились случайно. Эти «исчезнувшие реальности» должны быть спрятаны где-то в событиях его прошлого, которые, скорее всего, он едва ли мог вспомнить и еще сложнее восстановить в памяти.

Джефф Дамер был с этим не согласен. Он считал, что внутри него нет ничего, кроме скуки и отчаяния:

– Я не мог найти никакого смысла в жизни, когда был там, на свободе. И я чертовски уверен, что не найду его и здесь.

Стоит ли рассказывать его историю? Сам он не видел в этом особого смысла:

– Это грандиозный финал жизни, потраченной впустую, а ее конечный результат оказался крайне удручающим… это просто история больной, незавидной, печальной, жалкой судьбы, вот и все. Понятия не имею, как это сможет хоть кому-то помочь.

Глава 2
Детство

Вскоре после того, как Лайонел Герберт Дамер и Аннетт Джойс Флинт поженились 22 августа 1959 года, появились первые звоночки того, что союз этот будет нелегким. Они практически сразу начали спорить и препираться. Однажды новогодним вечером, когда земля уже была по колено в снегу и пронизывающий ледяной ветер с озера Мичиган, который мог запросто отморозить любому уши, беспрепятственно гулял по широким улицам Милуоки, Джойс босиком выбежала из дома и пешком прошла четыре квартала до парка. Дрожа, она сидела на скамейке, пока Лайонел не пришел за ней, продемонстрировав тем самым свою любовь и внимание. В тот момент Джойс уже была беременна [14].

Как и у многих семей в пивной столице Америки, у Лайонела и Джойс были немецкие корни. Семья отца Лайонела эмигрировала из Германии в девятнадцатом веке, а его мать в девичестве звали Кэтрин Хьюз, родом она была из Уэльса. В какой части Германии или в какой части Уэльса жили его предки, Лайонел уже не знал. Родителями Джойс были Флинт и Кундберг, еще одно немецкое имя. Помимо немецкой крови, у молодоженов практически не было ничего общего.

Лайонел был тихим, холодным, сдержанным молодым человеком, строгим и прилежным в учебе. Он учился, чтобы получить степень бакалавра химии в университете Маркетт, ему было двадцать три года. Джойс (или «Рокки», как она предпочитала себя называть) была всего на несколько месяцев старше него, работала телефонным оператором и недавно продвинулась по службе, получив должность инструктора по телетайпу. В отличие от мужа, она была крайне эмоциональной. Лайонел анализировал, размышлял и делал выводы, Джойс же признавала истину, только испытав соответствующие эмоции, и никакие, даже самые убедительные, аргументы не могли поколебать убеждений, к которым таким образом пришла. Оба они были по-своему эгоцентричными – Лайонел, преданный своей карьере и учебе, не замечал эмоциональную хрупкость, Джойс же стремилась заставить окружающий мир считаться с ее желаниями. Сложно представить более яркий пример несовместимости.

В течение долгого времени Джойс упивалась жалостью к себе, но здесь ее не в чем винить. Она часто говорила, насколько одинокой и беспомощной ощущала себя в детстве, не понимая почему. Она очень рано познала чувство одиночества и лишь позже поняла, что отец казался ей безразличным, так как был серьезно болен. Он страдал от сильной алкогольной зависимости – и этот факт может оказаться важным в нашей истории: иногда алкоголизм передается по наследству. Пьянство отвлекало мистера Флинта от обычных семейных ценностей; в будущем алкогольная зависимость настолько сильно ослабит запреты в сознании его внука, что он станет убийцей.

Джойс решила, что больше никогда не станет страдать от пренебрежения. Но единственный способ справиться с этой проблемой, по ее мнению, – это требовать постоянного внимания и оценивать отношение людей к себе в зависимости от того, как они на это реагируют. Казалось, не будь к ней приковано чье-то внимание, она перестала бы существовать в принципе; ей было нужно всегда находиться под чьим-то пристальным взглядом, кто-то постоянно должен был ее внимательно слушать. Это стало серьезным препятствием, к которому Лайонел оказался не готов и которое по своей природе было ему чуждо. У него тоже был вспыльчивый характер, но он считал, что его, как потенциального врага, нужно держать под контролем, а не раз за разом использовать в качестве своего союзника.

Лайонел, в свою очередь, был так серьезно «женат» на своей работе, что проводил больше времени в лабораториях, чем дома, и не мог не показаться ранимой молодой жене безразличным.

Джойс забеременела через несколько дней после свадьбы и дорого заплатила за бремя, которым оказался для нее ребенок. Практически весь февраль и март 1960 года она провела в постели, мучаясь от токсикоза, и была вынуждена бросить работу. Ее мускулы так сильно сжимались от спазмов, что их семейному доктору Дину Спайресу приходилось делать уколы, чтобы она могла расслабиться. Она горько жаловалась на шум от соседей – грохот чужих сковородок и кастрюль стал для нее буквально невыносим. Встревоженный Лайонел, не видя другого выхода, ради здоровья жены решил съехать с квартиры, и в марте, когда Джойс была на седьмом месяце беременности, они переехали к Кэтрин Дамер в Вест-Эллис. Возможно, нет ничего удивительного в том, что многие видят в поведении Джойс какое-то неосознанное негодование, связанное с тем, что ей пришлось делить внимание с еще не родившимся младенцем; тем не менее несомненная правда заключается в том, что мать Джеффри Дамера заболела, вынашивая его.

Ребенок родился в больнице Евангелистской Диакониссы в Милуоки 21 мая 1960 года в 16:34. Малыш примерно 3,1 килограмма и 47 сантиметров в длину, с каштановыми волосами и сияющими голубыми глаза (следует сказать, что оба родителя были удивительно красивыми людьми). Лайонел и Джойс были им очарованы, и в результате на короткое время их совместная жизнь стала счастливой. Джойс завела специальный альбом, в котором с любовью делала записи о каждой улыбке и каждом движении ребенка, отмечая, что малыш «заставил их поволноваться из-за того, что с рождения до четырех месяцев ему пришлось носить на ногах корректирующий гипс», но в итоге все закончилось хорошо. Единственное, до шести лет нужно было приподнимать ему каблук на обуви на два с половиной сантиметра. В остальном малыш был абсолютно здоров. Они назвали его Джеффри Лайонел.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация