— Без сомнения, вы встретите молодого человека, влюбитесь и оставите меня — и это когда я наконец-то нашел помощника, работать с которым не мучительно и у которого, похоже, есть искра таланта.
— Спасибо, мсье. Я польщена тем, что вы так считаете, — по-французски сказала я. — Но у меня нет намерения влюбляться, пока я не достигну уровня настоящего шеф-кондитера.
Он нахмурился:
— Откуда вы знаете мой язык? Вы что, бывали в моей стране?
— Нет, мсье. Но ребенком я получила образование. Я родилась в хорошей семье, и у моего отца был прекрасный французский. Но и он, и мама умерли, и мне пришлось пойти в услужение.
— Ну вот видите: жизнь тяжела, — согласился он. — Но теперь я припоминаю кое-что. Когда я порезал палец и произнес несколько непечатных французских слов, вы же поняли их, не так ли? И потому попросили меня успокоиться.
Я кивнула:
— Точного значения некоторых из них я не знала, но догадалась, какие чувства вы ими выражаете.
— Теперь, когда мне известно, что вы знаете французский, мне будет приятно порой побеседовать с вами на родном языке. Я обнаружил, что забываю его, не имея возможности на нем разговаривать.
— Вы давно не были на родине? — спросила я.
— С детства, — ответил он. — Мой отец был шеф-кондитером в Париже, а потом его пригласили в Лондон. Он работал пирожником в заведении Гюнтера
[16]. Я учился профессии у лучших мастеров.
— В этом нет никаких сомнений, — кивнула я. — Ваши птифуры просто восхитительны! Я очень надеюсь многому научиться у вас, когда вы найдете время показать мне, что и как делается. Как вы думаете, сколько ее величество будет в отъезде?
— Обычно она остается в Ницце не меньше чем на два месяца. Два месяца плохой воды и сенной лихорадки от всех этих цветущих растений! — Он вздохнул.
Из кухни я ушла потрясенная. Я привыкла считать мистера Роланда человеком с тяжелым характером, который терпит меня как неизбежное зло. Но теперь, похоже, у меня появился шанс завязать с ним хорошие отношения, а может быть, даже подружиться!
После этих событий в кухне началась суматоха приготовления к гранд-вояжу. Мистер Анджело страдал, ломая голову над тем, какие именно поваренные книги, кастрюли и сковородки из числа особо любимых надлежит захватить с собой.
— Я непременно должен взять все свои рецепты. Это очевидно. Да, я знаю, что кухня там будет оснащена всем необходимым, — говорил он, — но найдется ли в ней подходящая формочка, чтобы приготовить любимое бланманже ее величества? А емкость для дичи? А моя кастрюля для рыбы? Понимают ли они там, во Франции, как нужно варить рыбу? Как я узнаю, какую рыбу можно приобрести на тамошних рынках?
Гора предметов, без которых он не мог обойтись, становилась все выше и выше. Я понятия не имела, как можно все это увезти.
Непрерывно шли обсуждения одежды. Мужчины говорили о том, что на юге климат, несомненно, теплее, жаловались, что для выходных у них есть только темные костюмы, и прикидывали, как приобрести льняные. Мы с миссис Симмс с изумлением наблюдали за всем этим.
— Они как женщины, которые гадают, что надеть и как бы выглядеть во Франции помоднее, — пробормотала миссис Симмс. — Но я рада, что мы никуда не едем. Мне бы хотелось, чтобы они поскорее отбыли и настала тишь да гладь, тогда мы спокойно смогли бы вернуться к повседневной жизни.
Потом вышло так, что отъезд назначили раньше, чем ожидалось. Ее величеством, или, скорее, одним из ее секретарей, было решено, что поваров лучше отправить вперед, чтобы к приезду королевы кухня была готова и работала в полную силу. Когда стало ясно, что выезжать предстоит через два дня, суматохи только прибавилось.
Хорошей новостью было то, что поварам предстояло ехать до Довера поездом, который подвозил пассажиров как раз к отправлению парохода, следующего через Ла-Манш в Булонь кратчайшим путем. Это избавляло от долгого морского путешествия, зато теперь отбывающим, чтобы добраться до юга Франции, придется провести ночь в сидячем вагоне третьего класса. И они оказались настолько неблагодарными, что позволяли себе жаловаться! А ведь им повезло отправиться за границу, посмотреть мир, заехать по дороге в Париж. В ту ночь я лежала в постели, воображая, каково это — путешествовать. Мой отец побывал на континенте в молодости, перед тем как поступил в армию и получил назначение в Индию. Ему довелось повидать много стран. Быть может, однажды доведется и мне…
На следующее утро я спустилась в кухню и обнаружила, что она охвачена паникой.
— Что, ради всего святого, тут творится? — спросила я Нельсона, помешивающего овсянку, предназначенную для завтрака слуг.
— Дело в мистере Роланде, — прошептал он. — С ним произошел несчастный случай. Среди ночи он пошел… ну, ты понимаешь куда, споткнулся о свой чемодан, который лежал на полу открытым, упал и сильно повредил лодыжку. Теперь даже не может ходить, возможно, у него перелом.
— Ох, бедный мистер Роланд! — Мне действительно было его жаль. — Если он не может ходить, как же он доедет до Франции?
— В том-то и проблема, — ответил Нельсон. — Он не может ехать. Вечно с ним что-то случается!
Едва Нельсон произнес эти слова, в кухню ворвался мистер Анджело.
— Ничего глупее произойти просто не могло! — вскричал он. — Ходить он не может! И ехать не может! Что нам теперь делать — вот что мне хотелось бы знать! У нас нет шеф-кондитера. Никто из нас не знает ни слова по-французски, кроме, конечно, названий блюд, которые мы должны готовить. Но это нам не поможет, так? Как прикажете ехать через всю Францию, а?! И кто будет делать заказы на рынке и беседовать со всеми этими заграничными молодчиками в отеле?
— Прошу прошения, шеф, — сказал Нельсон, — но Хелен говорит по-французски.
В кухне мгновенно установилась тишина. Все глаза устремились на меня. Я почувствовала, как вспыхнули щеки.
— Правда? — спросил мистер Анджело. — Вы действительно говорите по-французски и знаете не только la plume de ma tante
[17]?
— Да, шеф. — Я кивнула. — У меня весьма неплохой французский.
— Кто-то из ваших родителей родом из Франции?
— Нет, шеф, просто мой отец много путешествовал и получил хорошее образование. Я учила французский в школе, и дома мы иногда тоже разговаривали по-французски.
— Вот так неожиданность! — воскликнул мистер Анджело. — Вы, барышня, полны сюрпризов. И к выпечке у вас, похоже, талант, и по-французски вы говорите. Я не вижу выбора: нам придется взять вас с собой.
