Я шла по тщательно расчищенным дорожкам и останавливалась, когда до меня доносился какой-нибудь особенно приятный запах. Деревья с пучками желтых пушистых цветов пахли слаще всего. Я уселась на скамье под таким деревом и окинула парк взглядом, почти уверившись, что оказалась в раю. Потом меня одолела усталость после проведенной в поезде бессонной ночи, и я, должно быть, успела задремать, когда вдруг услышала, как кто-то произнес по-французски:
— Оставайтесь там, где вы есть! Не двигайтесь!
Я вздрогнула, выпрямила спину и обнаружила, что на меня смотрит модно одетая дама. Хоть ее лицо и выглядело безупречным, мне показалось, что она средних лет, наверное, где-то около сорока. На ней было светло-серое шелковое платье с зауженными книзу рукавами и узкой юбкой, сколотое спереди декоративной булавкой, а на голове сидела маленькая щегольская шляпка. В руках дама держала шелковый зонтик от солнца, украшенный бахромой. Смотрела она прямо на меня, и я быстро огляделась, полагая, что мне может грозить какая-то опасность или я что-то нарушила. Или, может, парк предназначен для гостей отеля, а прислуга сюда не допускается. Хотя дама велела мне оставаться на месте, я с трудом подавила желание встать.
— Мадам, что-то случилось? — спросила я по-французски.
— Ничего, — ответила она, подходя ближе. — На самом деле все просто идеально.
— Что именно? — Теперь мне пришло в голову, что, возможно, она слегка тронутая.
— Вы, деточка, — проговорила она. — Вы именно то, что я искала.
А может, она одна из местных мадам, которая хочет завербовать меня в одно из своих заведений с сомнительной репутацией?
— Вы остановились в отеле? — спросила она.
— Да, — ответила я. — Мы только что приехали. Мы из числа людей коро… леди Балморал, нас послали вперед все приготовить.
— Ну конечно! — воскликнула дама. — Леди Балморал, да? — И она с хитрым видом мне подмигнула. — Это так глупо, когда мы все ее знаем. — Она перешла на английский, подтвердив мои подозрения, что я имею дело с соотечественницей: хотя ее французский был безупречен, в нем все же чувствовался акцент. — Выходит, вы англичанка?
— Да.
— Можно узнать ваше имя?
В первый момент у меня возникло желание сказать правду: мне совершенно незачем было притворяться перед ней, возможно, мы никогда больше не встретимся. С другой стороны, общество англичан в этом городе может оказаться очень тесным.
— Хелен Бартон, — представилась я.
— Приятно познакомиться, Хелен. — Она протянула мне изящную руку в перчатке. — Меня зовут Мэри Крозье.
— Как поживаете? — Я обменялась с ней вежливым рукопожатием. — Вы тоже остановились в отеле?
— О нет, я живу в Ницце постоянно. Видите виллу, вон там, справа? Это моя. Вилла «Ангельская». Дурацкое название, не находите? Каприз моего мужа. Он говорит, оттуда такой прекрасный вид, что даже ангелам наверняка захотелось бы там жить. На него время от времени находят такие причуды.
Я посмотрела вниз на романтичную виллу посреди красивого сада, а потом подумала о фамилии ее хозяйки.
— Ваш муж — француз?
— Да, маркиз де Крозье. Бравый француз. Когда мы познакомились на парижском балу, моя родня сочла его совершенно неподходящей партией. Но я сказала им, что они в лучшем случае смогут найти для меня баронета или, допустим, виконта, а этот все-таки маркиз. И, должна сказать, я ни разу не пожалела. При всей своей бравости он оказался на диво преданным, а я подарила ему четырех здоровых сыновей. Так что все в порядке. — Она замолчала и слегка вздохнула. — Только порой я скучаю по Англии, по лондонскому театру, булочкам со взбитыми сливками… Зато теперь, когда Ривьера становится зимним курортом, я могу снова бывать в обществе своих соотечественников.
— Мне кажется, тут чудесно, — улыбнулась я. — Если бы я здесь жила, мне не захотелось бы уезжать.
— Понимаете ли, французы могут быть весьма утомительны, — проговорила она. — Постоянные сплетни, интриги и разговоры о том, кто с кем спит. К счастью, Франсуа, как и я, находит все это ужасно скучным. Именно поэтому мы в первую очередь сбежали сюда из Парижа и построили виллу. А теперь я бы хотела вас спросить: вы свободны нынче вечером?
В голове у меня заметались мысли: я была прислугой, она что, догадалась об этом по моей одежде и просит помочь ей во время soirée
[21]? Или, может быть, действительно приглашает меня в гости? Могу ли я принять приглашение маркизы?
— О, пожалуйста, соглашайтесь! — Она накрыла мою руку своей. — У меня соберется интересное общество. Все совершенно без церемоний, но вы нужны просто отчаянно.
— Нужна? Но для чего?
Она засмеялась:
— Незачем так пугаться. Все дело в ваших волосах, деточка. Видите ли, сейчас в моде живые картины, и мне пришлась по душе мысль тоже представить у себя одну, с Карлом Вторым и Нелл Гвин — ну знаете, той разносчицей апельсинов, которую король встретил перед театром и которая стала одной из его самых приближенных фавориток. Но Нелл Гвин славилась своими рыжими волосами, а у меня, увы, нет рыжих знакомых. И тут вдруг, как по волшебству, появляетесь вы. Поэтому, пожалуйста, скажите, что придете ко мне! С вами мой вечер наверняка удастся.
Ну как можно было после этого отказаться?
— Конечно, маркиза, буду очень рада, — согласилась я.
Она сильнее сжала мою руку:
— Вы должны звать меня Мэри, потому что я знаю: мы станем добрыми подругами. — Она снова вгляделась мне в лицо. — У вас такое славное личико. Такое английское. Вы даже не представляете, каково это, когда у вас полон дом неугомонных мужчин разных возрастов. Я так мечтала о дочке вроде вас! — Она встала. — О, вижу, подъезжают мои поставщики вина. Я должна идти, не то они все поставят не туда. Прощаюсь до вечера. Приходите где-нибудь к восьми, чтобы мы успели подогнать ваш костюм. — Она вскочила и поспешила вниз так быстро, как только позволяли ее узкие юбки.
ГЛАВА 16
Дождавшись, когда мистер Анджело пробудится от дневного сна, я отвела его вниз познакомиться с французскими поварами. Встреча вышла короткой и преувеличенно вежливой, но я все же уповала на то, что обстановка разрядится, когда мы станем работать вместе.
— Проклятье! Их главный — подозрительный малый, не так ли? — пробормотал, обращаясь ко мне, наш шеф-повар, когда мы поднимались к себе. — Чувствую, работать с этой шайкой будет тем еще весельем. Но все должно идти гладко, если мы станем держаться своей стороны кухни, а они — своей.
Я кивнула, а потом осторожно спросила:
— Так что, я свободна сегодня вечером?
— До приезда ее величества мы все свободны. Завтра разберем багаж, расставим все по полкам и закупим провизию для первых трапез. К счастью, кое-что необходимое я захватил с собой: приправы, травы и хороший английский чай, а не тот, что вам пришлось сегодня пить.
