— Ваше высочество, я думаю лишь о вашем благополучии. Вы знаете, что ваша матушка такого не одобряет и придет в ужас, если узнает.
— Вы ей не скажете! Я категорически запрещаю вам говорить ей! — снова донесся женский голос, теперь еще более пронзительный и с паническими нотками.
— Тогда я настойчиво призываю вас быть благоразумной и прекратить это сумасбродство, пока вы еще можете.
— Но я не хочу ничего прекращать! Это моя единственная радость в жизни!
— Это ваш выбор, но я никак не буду вам помогать. Хорошего дня, ваше высочество.
Этот разговор потряс и заинтриговал меня не меньше предыдущего. В нем участвовала одна из королевских дочерей или, может быть, внучек, хотя голос был слишком взрослым для десятилетней девочки. Чего она хотела? И в чем отказал ей доктор Рид, если, конечно, это был он?
Жизнь в Ницце гораздо интереснее, решила я и уже собралась было повернуть обратно, чтобы присмотреть за своей выпечкой в духовке, когда раздался очень странный звук — не то придушенный хрип, не то крик о помощи. Я и представить не могла, что это такое, поэтому обежала здание, чтобы увидеть источник звука своими глазами. Перед королевским входом отеля стояла крохотная тележка, запряженная белым ослом который и издавал столь впечатляющий рев. Сначала я решила, что это приехал торговец овощами, но тут же сообразила, что ему не позволили бы оставить свою повозку на главном дворе возле роскошных карет. Потом до меня дошло. «Как мило! — подумала я. — Должно быть, это для королевских внуков».
— Отгадайте, что я сейчас видела? — спросила я, вернувшись на кухню. — Перед отелем стоит повозка, запряженная ослом!
— Да-да, повозка с ослом, я о ней слышал, — сказал мистер Анджело, понимающе улыбаясь мистеру Фелпсу. — Ходит слушок, что королева встретила крестьянина, который плохо обращался со своим ослом, и была так потрясена и расстроена, что не сходя с места выкупила у него несчастную скотину. И теперь держит осла в конюшне, чтобы ездить по окрестностям в повозке. — Он обернулся ко мне и снова усмехнулся: — Он перед входом, да? Пойдемте посмотрим. Мне бы хотелось самому его увидеть.
Остальные повара решили, что им тоже любопытно глянуть на такое, поэтому мы вывалились через черный ход и поспешили к фасаду отеля. Не успели мы свернуть за угол, как услышали властный голос:
— Да не так, глупец. Придержи голову этой скотины, пока я помогаю ее величеству.
Это был королевский мунши. Королева Виктория, схватившись за его локоть и опираясь на палку, направлялась к ослу. Следом шли двое ее внуков, с которых не спускала глаз их мать.
— Все вы точно там не поместитесь! — воскликнула принцесса Беатриса, когда королеве помогли сесть в повозку. — И разве у бедного ослика хватит сил, чтобы тащить такую тяжесть?
— Ерунда. Они ведь совсем крошки, вообще места не займут, — возразила королева. — Сюда, дети! Поедем кататься, правда же?
Оба ребенка охотно забрались в повозку, втиснувшись рядом с бабушкой, и осел двинулся вперед. Конюх шел рядом с ослом, а мунши — рядом с королевой.
Мистер Анджело, улыбаясь, повернулся к нам:
— Как только люди не развлекаются, а? Хотя, думаю, если ты императрица половины мира, для разнообразия можно чуть-чуть пожить как крестьянка.
Он отправился обратно в сторону кухни, и я готова была последовать за ним, когда сзади меня окликнули:
— Вы, девушка!
Я повернулась на голос и увидела, что меня манит к себе принцесса Елена. Подойдя, я сделала реверанс.
— Вы что-то желаете, ваше высочество?
— Да. Я хочу, чтобы вы выполнили небольшое поручение. Возьмите эту бумагу и найдите в городе аптеку. Отдайте бумагу аптекарю, заплатите и принесите то, что он вам даст, лично мне. Вы поняли?
Она сунула мне лист бумаги.
Я почувствовала, что краснею от неловкости:
— Но, ваше высочество, я не могу идти в город. У меня тут работа.
— Чепуха! Уверена, ваша работа подождет. А я ждать не могу!
— Ваше высочество, я ведь повариха. Я должна приготовить несколько блюд к обеду, и у меня в духовке пирожные, которые вот-вот нужно будет вынимать.
Принцесса посмотрела на меня так, словно я была каким-то странным насекомым, которого она прежде не видела:
— Так вы говорите, что служите поварихой у моей матери?
— Да, мэм, — кивнула я, а потом храбро добавила: — Сейчас я исполняю обязанности шеф-кондитера.
— Женщина-шеф? Как это своеобразно. И новаторски. — Она вздохнула. — Ну, в таком случае, полагаю, я не могу отрывать вас от ваших обязанностей. Моя мать не обрадуется, если обед подадут с опозданием.
Я на всякий случай вновь присела в реверансе:
— Прошу меня простить, ваше высочество. Но разве ваша горничная не может выполнить это поручение? Или кто-нибудь из служащих отеля?
— Боюсь, моя горничная обо всем доложит матери. Но вы правы — в отеле должен быть посыльный, который вполне с этим справится. Пойду посмотрю. — И она зашагала через двор.
Пока я провожала ее взглядом, мне вдруг стало ясно, что именно ее голос раздавался из окна. Значит, это она спорила с врачом. И я успела заметить, что было написано на бумаге, которую она пыталась мне всучить: «2 бут. героина Байера, 1 бут. лауданума, 1 уп. игл». Все наконец встало на свои места.
У меня не было ни опыта, ни реальных знаний на эту тему, но слухи достигали и моих ушей, а еще матушка перед смертью полюбила лауданум, да так, что отец стал за нее беспокоиться. Так что теперь я поняла, почему в голосе принцессы было столько отчаяния. Иглы нужны были не для шитья, а чтобы вводить зелье в кровь: принцесса Елена пристрастилась к наркотикам! Еще один факт, который я узнала, но о котором никому не смогу рассказать.
Я направлялась на кухню, опасаясь, как бы мои пирожные не пригорели, когда вдруг услышала свою фамилию — вернее, ту, под которой меня тут знали.
— Бартон? — вопросил мужской голос. — Не припомню такой среди тех, кто служит у ее величества. — Он говорил по-французски с сильным английским акцентом.
Обернувшись, я увидела одного из джентльменов ее величества, который разговаривал с парнишкой, похожим на посыльного. Глубоко вздохнув, я подошла к ним:
— Это я Хелен Бартон. Я служу у ее величества поварихой.
— Вы готовите еду ее величеству? Поразительно! — изумился джентльмен.
Я увидела в руках у посыльного письмо и спросила по-французски:
— Это для меня?
Посыльный кивнул и протянул письмо мне:
— От виконта Февершема.
Я взяла его и покраснела.
— Боюсь, у меня нет при себе денег, — запинаясь, проговорила я.
— Хозяин хорошо мне платит. Не беспокойтесь! — Посыльный поклонился и был таков.
