Человек взял меня за руку и потащил со словами:
— Не сопротивляйтесь и быстро идите со мной.
Я наконец узнала этот голос, хотя по-прежнему не могла разглядеть лицо того, кому он принадлежал. Меня тащил куда-то не кто иной, как Жан-Поль Лепин, и это его рука вцепилась в мою. Вместе мы поспешили прочь, подальше от основного людского потока, в тихую заводь какой-то площади.
— Мне нужно постоять, я задыхаюсь, — едва выговорила я, потому что мы шли очень быстро.
Лепин остановился.
— Ничего глупее, чем гулять в одиночку в такую ночь, и не придумаешь! — испепеляя меня сердитым взглядом, заявил он. — Вам невероятно повезло, что я оказался рядом.
— Я была не одна, — объяснила я, — а вместе с другими поварами. Потом начались выстрелы, кто-то закричал, что королеву застрелили, и все побежали, меня тоже поволокло, я перестала понимать, где нахожусь, а потом подошли эти люди.
Я выпалила все это очень быстро, не зная даже, грамотно ли строю французские предложения и можно ли меня понять. Неожиданно для себя я не то всхлипнула, не то икнула.
— Если бы вы не появились и не спасли меня, то… — И я начала плакать.
Его руки крепко обхватили меня, и я оказалась у него в объятиях.
— Все в порядке, ma petite. Теперь вы в безопасности. Вы со мной. Все хорошо.
— Но королева! Королеву застрелили! — По моим щекам текли слезы.
Жан-Поль гладил меня по голове:
— Не плачьте. Не думаю, что в нее попали.
— Вы уверены?
— Нет, но слышал, как люди говорили, что пули пролетели мимо.
Я подняла на него взгляд. Его глаза сверкали в свете уличного фонаря. Потом он неожиданно поцеловал меня, а я, к собственному удивлению, ответила на поцелуй и прижалась к нему всем телом, чувствуя, как его сердце бьется рядом с моим. Когда мы, задыхаясь, разомкнули объятия, он улыбнулся мне.
— Послушайте, cherie, мы не обязаны немедленно возвращаться. У моего кузена тут неподалеку небольшая гостиница. Почему бы нам не пойти ненадолго туда?
— Зачем нам гостиница, если все уже позади и мы можем отправиться прямо в Симье? — спросила я.
Он усмехнулся, как будто я сказала что-то забавное.
— Но вы пережили потрясение. Неужели вам не хочется где-нибудь отдохнуть и прийти в себя, возможно, выпить коньяка? А еще вы и я… Мы с вами могли бы получше узнать друг друга в стороне от королевского отеля.
Я тут же вспомнила слова принца Уэльского, который тоже хотел, чтобы мы с ним узнали друг друга получше, вспомнила этих ужасных мужланов, схвативших меня на улице. Я отступила на шаг и воскликнула:
— Нет! У вас, мсье, сложилось обо мне ложное впечатление!
Жан-Поль выглядел озадаченным.
— Простите, если я превратно вас понял, — сказал он. — Я вовсе не хотел вас оскорбить, но ведь вы определенно ответили на мои поцелуи. На самом деле у меня возникло впечатление, что вы не против провести время со мной наедине.
Мои щеки вспыхнули от смущения:
— Меня утащили неизвестно куда. Я испугалась, и весь этот хаос… Я не понимала, что делаю.
— Думаю, вы отлично все понимали и делали то, что делали, очень хорошо. — Он не смог сдержать улыбку.
И тут я услышала свой голос, высокий и холодный:
— Я шокирована тем, что вы приняли меня за девушку, готовую пойти в гостиницу с едва знакомым мужчиной. Я выросла в хорошей семье. Или все дело в том, что я теперь стала служанкой и кажусь легкой добычей?
Он отодвинулся от меня на шаг:
— Но, мадемуазель, вы неправильно меня поняли. Я вовсе не хотел…
— Конечно хотели! Вы как все остальные мужчины. Вы охотитесь на нас, невинных женщин!
— Прошу прощения, мадемуазель, — чопорно произнес он. — Могу заверить, что в будущем я стану держаться от вас подальше.
— Я должна вернуться в отель, — сказала я. — Королева… Я могу понадобиться королеве.
— Вы можете ей понадобиться? И с чего бы это вдруг? — требовательно спросил Лепин. — Думаю, если ей кто и может понадобиться, то это ее врач, но никак не су-шеф.
Эти слова прозвучали как пощечина.
— Спасибо, что спасли меня, мсье, — процедила я холодно. — Будьте любезны, укажите мне кратчайший путь наверх.
— Я вас провожу.
— В этом нет необходимости, — ответила я. — Уверена, у вас нет желания терять время в обществе какого-то су-шефа.
— И тем не менее я не могу позволить вам бродить в одиночестве в такой вечер, как этот. Я, как честный француз, знаю свой долг, — сказал он. — Пойдемте. Нам сюда.
Он взял меня под руку и быстро зашагал по улице. Поднимаясь на холм, мы не сказали ни слова. Я задыхалась и все время боялась, что вот-вот расплачусь. Когда мы оказались в главном дворе отеля, Жан-Поль слегка поклонился мне.
— Здесь вы будете в безопасности, — произнес он и исчез в ночи.
ГЛАВА 27
Прежде чем войти в отель, я какое-то время постояла в темноте, стараясь отдышаться и привести себя в порядок. Во дворе кипела жизнь. Свет фонарей освещал два стоявших там полицейских фургона, вокруг которых суетились люди в форме (я сочла их французскими блюстителями порядка). Здесь же толпились газетные репортеры и просто зеваки: гости отеля вперемешку с местными жителями, которые, вероятно, последовали сюда из города за королевской процессией. Я осмотрелась в поисках королевского экипажа, чтобы понять, не пришлось ли везти ее величество в больницу, но, к своему облегчению, увидела, что коляска стояла у каретной. К тому времени я уже умирала от любопытства и тревоги, поэтому стала искать в толпе знакомые лица. Чуть в стороне от остальных стояли несколько лакеев королевы.
— Есть какие-то новости? С ее величеством всё в порядке? — подойдя, спросила я у них.
— По счастью, да, — сказал один из слуг. — По-моему, это четвертое или пятое покушение на ее жизнь, но негодяи каждый раз промахиваются.
— На этот раз они не совсем промазали, — возразил другой. — Королева могла погибнуть, если бы этот граф-немец не оттолкнул ее и не прикрыл собой. Он сам словил ее пулю.
Услышать, что граф Вилли оказался способен на геройский поступок, было совершенно неожиданно. Поистине невероятная новость!
— В графа Вильгельма попали? Он убит?
— Нет, пуля только плечо зацепила. Снайпер из этого стрелка никудышный, доложу я вам. Один из тех студентов-фанатиков, что все норовят мир переделать.
— Так это был студент?
— Его пока не поймали, — проговорил первый лакей. — И я сомневаюсь, что поймают вообще. В такой толпе никто ничего не замечал, пока не началась стрельба. А потом была настоящая паника, верно? Все побежали, заорали. Вы же там были?
