— Я не знал, — с озадаченным видом проговорил Джайлс. — Вы же представились как Хелен Бартон!
— Именно под этим именем я была известна во дворце, когда начала работать там поварихой.
— Поварихой? — Теперь граф казался потрясенным. — Вы стали поварихой?
— По необходимости, милорд. Мои родители умерли. Мы с сестрой остались без денег, идти нам было некуда. Я должна была кормить ее, поэтому пошла в услужение.
— Но почему же вы не обратились к нам?! — взорвался граф. — Мы ведь даже не догадывались, что у Родди есть жена и дети. Мы думали, что он по-прежнему живет в Индии.
— Дело в том, что я ничего о вас не знала. Отец говорил, что поссорился с семьей и не может обращаться к ней за помощью.
— Глупый мальчишка! — воскликнул граф, сердито глядя на сына. — Боюсь, Изабелла, ваш отец был не самым простым человеком. Он влип в неприятности, когда учился в Оксфорде. Карточные долги, необеспеченные чеки — все в таком роде. Как я понял, он связался с дурной компанией, слишком много пил и жил на широкую ногу, не имея на то средств. Его родители уже умерли, и учебу оплачивал мой отец. Он сказал Родди, что погасит его долги, а его самого отправит обратно в Индию, чтобы сделать из него человека. Он устроил племянника в один из полков и не желал больше его видеть. С тех пор мы ничего не слышали о Родди. Предполагалось, что он до сих пор в Индии.
— Отцу пришлось уйти со службы и вернуться в Англию, потому что матери не подходил индийский климат, — сказала я. — К сожалению, выпивка в конце концов доконала его.
— Печальная история, — кивнул граф. — Но вы, кажется, сделаны из более прочного материала и доказали, что в ваших жилах течет настоящая кровь Уэверли. Молодчина, Изабелла! И вы должны называть меня дядя Джордж. Подойдите, сядьте возле меня и расскажите, как живется при дворе у королевы. — Он похлопал ладонью по дивану рядом с собой.
Я перехватила взгляд леди Мэри, и та ободряюще кивнула мне.
Мы долго разговаривали с графом, а когда доели сэндвичи с огурцами и птифуры, он велел Джайлсу проводить меня в отель. Мне даже показалось, что граф при этом подмигнул сыну.
— Почему ты не сказала мне, что мы в родстве? — спросил Джайлс, едва мы покинули виллу. — Я теперь чувствую себя по-дурацки.
— Потому что тогда мне нужно было скрывать, кто я на самом деле, — объяснила я и рассказала почему.
— О боги, ну и история! — воскликнул Джайлс. — Бедная девочка, сколько тебе пришлось пережить!
— Теперь это уже позади, — сказала я. — И все наконец-то пошло на лад!
— И что ты теперь будешь делать? — спросил он. — Ты же не можешь и дальше служить поварихой!
— Я в этом не уверена. Твой отец пригласил меня к вам, в Кингсбери, и это очень мило с его стороны. Леди Мэри предлагает мне пожить у нее, а королева не хочет, чтобы я уходила. Все это кажется нереальным, особенно для человека, который так долго чувствовал себя никому не нужным.
— Надеюсь, ты примешь наше приглашение, — сказал Джайлс. Он смотрел на меня глазами собаки, ожидающей угощения. — Я хочу чаще тебя видеть, Белла. Думаю, и отец хотел бы, чтобы мы познакомились поближе. Едва увидев тебя, я понял, что ты необыкновенная девушка. А теперь я знаю, какая ты сильная, и думаю, что ты могла бы стать мне прекрасной женой. Чтобы не сбиться с пути, мне нужна такая женщина, как ты. Ты же знаешь, отец давно настаивает, чтобы я остепенился и женился, и думаю, ему может понравиться, если это произойдет, так сказать, внутри семьи.
— Немного рановато об этом говорить, — ответила я. — Ты же совсем меня не знаешь, Джайлс.
— Я из тех парней, которые быстро принимают решения, — ответил он. — Если я вижу что-то, что мне нравится, то сразу это понимаю. Вот и про тебя все сразу понял, Белла. Я думаю, мы проживем с тобой прекрасную жизнь. Когда-нибудь я унаследую Кингсбери, а мой отец — человек небедный. Ты наконец-то окажешься там, где тебе предназначено быть. — Он помолчал, глубоко вздохнул, а потом сказал: — Может, я не самый умный парень в мире и не самый сильный, но я из хороших ребят. Ты не думаешь, что могла бы стать счастливой, выйдя замуж за кого-то вроде меня?
— Думаю, могла бы, — осторожно сказала я. — Но давай не будем спешить, Джайлс.
— Конечно, — кивнув, согласился он. — Не хочу тебя торопить. Скажи хотя бы, что приедешь погостить. — Джайлс взял мою руку в свои. — А там посмотрим.
Разве я не хотела всегда чего-то подобного, не мечтала, чтобы моя судьба сложилась именно так? Конечно же мечтала! Стать хозяйкой громадного дома, иметь массу свободного времени, деньги на наряды и на путешествия… Но все же я колебалась.
«Carpe diem!» — прозвучал в голове отцовский голос.
— Я непременно погощу у вас, — сказала я. — Но бросить тут остальных поваров на произвол судьбы не могу. Придется подождать возвращения в Лондон.
— Я могу ждать сколько потребуется, если буду точно знать, что ты приедешь, и предвкушать это, — ответил он, сжимая мою руку.
Вернувшись, я переоделась в рабочую одежду и как в тумане побрела на кухню. Там я стала механически смешивать ингредиенты для пудинга к ужину… Хочу ли я заниматься этим всю оставшуюся жизнь? Готовить вкусные блюда для других людей? Быть прислугой, когда у меня есть возможность повернуть все так, чтобы прислуживали мне самой?
— Сосредоточьтесь! Обратите внимание на то, что делаете! — голос, прозвучавший у меня за спиной, вернул меня к реальности. — У вас масло пригорает!
Я вздрогнула, сняла кастрюлю с огня и, обернувшись, увидела Жан-Поля.
— Я наблюдал за вами, — сказал он. — Сегодня вы витаете где-то в облаках. — Его взгляд был озабоченным. — Что случилось? Вы до сих пор встревожены? Насколько я понял, вас больше не обвиняют в смерти этого аристократа. Говорят, он покончил с собой. Насколько я слышал, при помощи наркотиков.
— Значит, теперь говорят так? — переспросила я. — Прошу прощения: я сегодня немного не в себе. Мне, кажется, только что сделали предложение руки и сердца.
— Кажется?
— Просто оно не было официальным, но тем не менее явно было.
— И вы его приняли?
— Нет, но намекнула, что склонна принять, — призналась я.
— И кто этот человек? — Его голос звучал теперь резко.
— Один английский милорд, — сказала я. — Я стану виконтессой и буду жить в красивом доме.
— А как же ваша страсть? — требовательно спросил он. — Она испарилась? Вы же больше не будете поваром, и кто-то другой станет готовить для вас. Вам придется есть посредственные блюда, зная, что сами вы приготовили бы их куда лучше, а в промежутках между едой вам придется коротать время за вышиванием и сплетнями. Вы действительно этого хотите?!
— Не кричите, — попросила я, поняв, что в кухне установилась гробовая тишина и все на нас смотрят.
