Как и у всего в экономике, у брендов есть и выгоды, и издержки. Отель с вывеской Ritz-Carlton на фасаде возьмет с вас больше денег, чем вы заплатите за номер в аналогичном местном отеле такого же размера и качества с тем же набором услуг — если бы вы знали, где такой искать! Человек, который регулярно бывает в командировках в этом городе, вполне мог бы найти более выгодный вариант. Однако при первом приезде искать известный бренд так же разумно, как постоянному путешественнику возвращаться туда, где он получит такой же комплекс услуг за меньшие деньги.
Поскольку торговые марки заменяют осведомленность о продукте или услуге, их ценность зависит от того, что вам уже о нем известно. Тот, кто хорошо разбирается в фотографии, возможно, смело купит камеру или объектив производителя без бренда или даже подержанную фототехнику. Но если тот же самый человек плохо знаком со стереоаппаратурой, то лучше ему приобретать только известные бренды.
Многие критики брендов утверждают, что все основные бренды похожи. Но даже в этом случае торговые марки выполняют ценную функцию. Дело не в том, лучше ли суп Campbell’s, чем продукт другой марки, а в том, что они оба лучше, чем были бы в том случае, если бы продавались анонимно под общим названием «суп». Если бы на этикетке супов Campbell’s значилось просто «Томатный суп», «Клэм-чаудер» или «Минестроне»
[130] без указания бренда, то снизилось бы давление на всех производителей консервированных супов, заставляющее их поддерживать высокое качество и гарантировать безопасность.
Бренды существовали не всегда. Они возникли и распространились по определенным причинам. Например, в Англии XVIII века с торговой маркой производителя связывалось всего несколько предметов роскоши — например, мебель «чиппендейл». Когда Джозайя Веджвуд поместил свое имя на фаянсе, произведенном на его фабрике, это было новшеством; в итоге керамика Веджвуда прославилась на весь мир качеством и внешним видом. В США торговые марки начали преуспевать примерно во времена Гражданской войны. В Америке XIX века большинство производителей пищевых продуктов не ставили на продаваемый товар никаких клейм, поэтому процветала фальсификация. Занявшись этим бизнесом, Генри Хайнц стал продавать качественные продукты и указывать на них свое имя; в результате предприниматель пожинал плоды хорошей репутации и компания быстро расширялась, а новые товары с его именем общественность легко принимала с самого их появления.
В общем, развитие брендов способствовало повышению качества, что позволяло потребителям различать товары и выбирать среди них, а также вынуждало производителей брать на себя ответственность за свой продукт. От хороших предприниматели получали выгоду, из-за плохих — теряли клиентов. В 1950-х и 1960-х компания McDonald’s революционизировала стандарты качества для гамбургеров, молочных коктейлей и картофеля фри; ее методы и оборудование впоследствии скопировали конкуренты. Но повысились стандарты во всей отрасли, поскольку компания потратила миллионы долларов на исследования в области выращивания, хранения и обработки картофеля. Кроме того, компания McDonald’s ввела политику проверки качества без предупреждения для своих поставщиков картофеля, мяса для гамбургеров, а также заставила молочные предприятия поставлять смеси более высокого качества для молочных коктейлей.
Естественно, конкуренты McDonald’s были вынуждены сделать то же самое, чтобы остаться на плаву в бизнесе. Пусть некоторые и говорят, что в последующие годы ведущие сети по продаже гамбургеров стали «похожими», тем не менее все они улучшились, поскольку McDonald’s сумела пожать плоды того, что ее имя ассоциировалось с продуктами более высокого качества, чем использовавшиеся ранее для приготовления гамбургеров в киосках.
Даже в том случае, когда различные бренды по закону используют одну и ту же формулу (например, аспирин), указанное на каждой пачке название производителя имеет значение для контроля качества, поскольку при анонимности ему уделяется меньше внимания. Более того, самые известные бренды как раз больше всего и потеряют, если в аспирин попадет какая-нибудь примесь, что станет причиной болезни или смерти. Это особенно важно для продуктов питания и лекарств.
Как обычно, лучше понять значение торговых марок можно, посмотрев, что происходит при их отсутствии. В странах, где брендов нет или есть только один производитель, созданный или разрешенный государством, качество продуктов и услуг, как правило, ниже. Во времена Советского Союза единственная в стране авиакомпания «Аэрофлот» прославилась плохим обслуживанием и грубым обращением с пассажирами. После распада СССР новая компания с частным финансированием добилась успеха, в том числе потому, что пассажиры оценили, что с ними в кои-то веки стали обращаться по-человечески. Руководство новой компании заявило, что не нанимает никого, кто когда-либо работал в «Аэрофлоте».
Что касается потребительских товаров, то советские клиенты пытались восполнить отсутствие торговых марок, изобретая собственные способы выяснить, где был произведен тот или иной продукт. Журнал The Economist сообщал:
В Советском Союзе, где все продукты должны были быть одинаковыми, потребители (в качестве замены брендам) научились читать штрихкоды, чтобы идентифицировать товары, поступающие с надежных фабрик.
По сути, советские потребители для своего удобства фактически создали бренды там, где их не было, и это указывает на то, что бренды имеют ценность не только для производителей, но и для потребителей.
В активы бизнеса входят, в частности, денежные средства, недвижимость, оборудование и прочее материальное имущество компании. Однако торговая марка, будучи нематериальной, может оказаться крупнейшим из них. По оценкам, рыночная стоимость компании Coca-Cola превышает стоимость ее материальных активов более чем на 100 миллиардов долларов, и 70 миллиардов из них приходятся на стоимость бренда. Именно поэтому у компании есть большой стимул поддерживать качество и безопасность своей продукции ради сохранения финансовой ценности такого актива.
Некоммерческие организации
Мы видели, что роль коммерческих предприятий лучше понятна, если воспринимать их как организации, которые признаются как прибыльные или убыточные: ограничения и стимулы, создающие эти две противоположности, заставляют предприятия реагировать на поведение людей, использующих их продукты и услуги, а также на действия тех, кто вложил капитал в бизнес и чьи инвестиции необходимы для продолжения его существования и процветания. Мы также лучше поймем роль организаций, именуемых некоммерческими, если будем считать их предприятиями, которые в определенной степени избавлены от необходимости реагировать на действия тех, кто пользуется их продуктами и услугами или вложил деньги в их создание и работу.
Как правило, люди, управляющие любой организацией — коммерческой или некоммерческой, военной, религиозной, образовательной или иной, — склонны использовать ее ресурсы, чтобы получить какую-то пользу для себя, даже в ущерб объявленным самой организацией целям. Масштаб такой тенденции ограничен влиятельными заинтересованными людьми со стороны, от которых зависит существование организации, — то есть инвесторами, либо получающими удовлетворительную норму прибыли от своих вложений, либо перенаправляющими деньги в другое место, либо клиентами, которые либо получат продукты или услуги по той цене, которую готовы заплатить, либо отнесут свои деньги в другое место. Влияние этих внешних категорий людей на некоммерческие организации проявляется не так сильно. Это не означает, что у некоммерческих организаций имеются неограниченные средства или что им не нужно беспокоиться о том, чтобы тратить больше, чем они получают. Однако, какими бы средствами они ни располагали, на них оказывается гораздо меньшее давление, требующее достижения поставленных целей с помощью имеющихся в их распоряжении ресурсов в максимально возможной степени. Эти ресурсы им дает общественность (она не может внимательно следить за тем, на что идут ее пожертвования), а также люди, создавшие фонды, откуда финансируются некоммерческие организации. Многие из этих людей уже умерли и вообще не контролируют финансирование.
