В период регулирования торговли прибыли оказывались гораздо больше, чем было необходимо для обеспечения услуг торговцев. Во время этого процветания эффективный барьер для появления новых фирм оставлял очень большие прибыли тем, кто уже работал в этой сфере.
Такая ситуация характерна не только для Африки и британского колониального правительства. Среди множества государственных органов, ограничивавших количество компаний и отдельных людей, которым разрешено работать в тех или иных отраслях, были Совет по гражданской авиации и Комиссия по торговле между штатами в Соединенных Штатах. По сути, правительства всего мира и всех времен устанавливали, сколько (и каких) людей будет заниматься конкретной деятельностью или создавать компании в конкретных отраслях. В прошлые века это было распространено еще шире: монархи часто предоставляли отдельным лицам или предприятиям монопольные права на производство соли, вина и многих других товаров, иногда проявляя щедрость к фаворитам, а иногда продавая такие права за деньги.
Цель и результат барьеров для входа на рынок — сохранение уровня доходов, превышающего тот, который существовал бы в условиях свободной рыночной конкуренции, и более высокого, чем необходимо для привлечения требуемых ресурсов. Вот что можно с полным основанием назвать эксплуатацией потребителей, поскольку это плата сверх величины, заставляющей людей предоставлять продукт или услугу. Однако более высокие доходы, чем в условиях свободного рынка, не всегда означают, что они выше доходов в конкурентных отраслях. Иногда неэффективным компаниям удается выжить под защитой государства, хотя в условиях свободной рыночной конкуренции они бы погибли. Именно поэтому даже получаемая ими скромная норма прибыли по-прежнему означает, что потребители вынуждены платить больше, чем на свободном рынке, где более эффективные компании производят большую долю продукции отрасли, вытесняя менее эффективные из бизнеса за счет своих низких цен.
Притом что такие ситуации можно с полным основанием назвать эксплуатацией (когда цены выше, чем необходимо для предоставления продуктов или услуг), обычно не на них навешивают этот ярлык. Правомерно было бы назвать эксплуатацией ситуацию, когда работникам платят меньше, чем они получали бы на свободном рынке, или меньше суммы, необходимой для привлечения постоянного количества людей с их уровнем умений, опыта и талантов. Однако в таких ситуациях гораздо выше вероятность привлечь людей с высокой квалификацией и высокими доходами, чем с низкой квалификацией и низкими доходами.
Если определять эксплуатацию как разницу между богатством, создаваемым человеком, и суммой, которую ему платят, то, возможно, великий бейсболист Бейб Рут по прозвищу Бамбино был бы самым эксплуатируемым человеком всех времен. Стадион «Янки» — «дом, который построил Рут», да и вся команда «Нью-Йорк Янкиз» строились на результатах этого выдающегося игрока. До его прихода она никогда не выигрывала турнир в своей лиге, не говоря уже о Мировой серии
[78]. У них не было собственного стадиона, и они проводили матчи на стадионе клуба «Нью-Йорк Джайентс», когда те играли на выезде. Игра Бамбино собирала огромные толпы болельщиков, и выручка за билеты стала тем финансовым фундаментом, на котором «Янкиз» формировали команды, десятилетиями доминировавшие в бейсболе.
Максимальная зарплата Рута в 80 тысяч долларов в год — даже в ценах 1932 года — и близко не соответствовала той финансовой выгоде, которую он приносил команде. Однако эксклюзивные долговременные контракты той поры означали, что «Янкиз» не приходилось торговаться за услуги Рута с другими командами, которые щедро заплатили бы за то, чтобы заполучить Бамбино в свой состав. Здесь, как и везде, предотвращение конкуренции имеет большое значение для эксплуатации. Стоит также отметить, что, хотя «Янкиз» могли «эксплуатировать» Рута, они не могли делать это в отношении неквалифицированных рабочих, подметавших полы на «Янки-стэдиум», поскольку уборщики могли получить ту же работу в бесчисленных офисах, фабриках или домах, поэтому им никак нельзя было платить меньше, чем получали такие же работники в других местах.
В некоторых ситуациях людям определенных профессий могут платить меньше, чем необходимо для привлечения достаточного количества квалифицированных специалистов в эту профессию. Например, врачи уже вложили огромные средства в образование в дорогих медицинских институтах в дополнение к инвестициям в виде упущенного заработка за время учебы в колледже и институте и последующей низкооплачиваемой работы в качестве интерна, прежде чем наконец приобрели нужную для ведения собственной медицинской практики квалификацию. В рамках государственной медицинской системы правительство в любой момент может установить размер заработной платы или шкалу оплаты за конкретные медицинские процедуры, которых недостаточно для привлечения большего числа людей той же квалификации в медицину в будущем.
Тем не менее у практикующих врачей нет другого выбора, кроме как соглашаться на условия государства, если оно оплачивает все счета или нанимает всех докторов. Альтернативных профессий, куда мог бы перейти врач, чтобы зарабатывать больше, практически нет, поскольку, чтобы стать юристом или инженером, опять потребуются крупные инвестиции в образование и обучение. По этой причине у большинства работающих врачей редко бывают реальные альтернативы и они вряд ли станут водителями грузовиков или плотниками только потому, что не пошли бы в медицину, если бы заранее знали о фактическом уровне оплаты труда.
Низкооплачиваемых работников также можно эксплуатировать в ситуациях, когда они не в состоянии перейти или переехать в другое место, например, из-за высоких транспортных расходов или проживания в субсидируемом муниципальном жилье, которое они потеряют в связи с переездом, после чего им придется платить за дом или квартиру рыночную цену как минимум до тех пор, пока они будут стоять в очереди на получение муниципального жилья на новом месте. В прошлые века рабов можно было эксплуатировать, потому что их удерживали силой. У законтрактованных работников (особенно работающих за границей) затраты на переезд тоже очень высокие, поэтому короткое время можно эксплуатировать и их. Однако многие низкооплачиваемые контрактные работники предпочитают продлевать срок работы там, где уже лично знакомы с оплатой и условиями труда. Это явно указывает, что, какими бы низкими ни были зарплаты и какими бы плохими ни были условия труда, они достаточны, чтобы привлечь людей к данному занятию. Объяснять такую ситуацию логичнее не эксплуатацией, а отсутствием альтернатив или квалификации, позволяющей претендовать на более удачные варианты.
Когда для определенного вида деятельности есть только один работодатель, то он, конечно же, может установить расценки ниже тех, которые привлекают в профессию новых людей. Однако это произойдет скорее с узкоспециализированными и квалифицированными людьми (например, астронавтами), а не с неквалифицированными, поскольку неквалифицированных работников могут нанять различные предприятия, государственные организации и даже частные лица. Во времена, когда транспорт был мало распространен, местные рынки труда порой оказывались изолированными, и какой-то работодатель мог быть единственным для множества местных жителей, имеющих определенную профессию. Однако развитие транспортной инфраструктуры сделало такие ситуации редкостью.
