И вот Ашимару подошел к тропинке, ведущей к нашему дому, заметил меня и улыбнулся – устало, но искренне, как всегда, – и я увидела тени на его лице. Сначала решила, что всему виной старая липа, но быстро поняла, что дело в другом: тени эти хаотично блуждали по щекам, перебирались на лоб и волосы и резко спускались ниже. Я вскочила, подбежала к нему и, прищурившись, начала внимательно его рассматривать. И вдруг губы Ашимару задвигались:
– Рэй, теперь мы можем говорить с тобой.
Я отшатнулась и пронзительно закричала, и чем больше он скалился, тем сильнее я кричала. Дети бросили играть и прибежали к нам, из хижины выскочила мама, со всех сторон деревни тянулись запыхавшиеся соседи. На меня были устремлены недоумевающие взгляды, а я кричала и кричала, пока жуткий голос губами Ашимару не произнес:
– Зачем ты так, Рэй? Мы же друзья. Ты одна из нас. Разве тебе не хотелось поговорить с нами?
– Нет!
Одна из теней отбилась от собратьев и поползла по руке Ашимару. Когда она достигла его ладони, я резко ударила по ней. Каким-то образом моим пальцам удалось проникнуть под кожу. Не разорвать ее, а скользнуть внутрь, словно его тело было из масла. Со знанием дела я ухватила тень за хвост и дернула на себя, вытащив наружу безобразное прозрачное существо, похожее на болотную воду.
– Рэй, что ты делаешь? – услышала я голос матери.
А я не знала, что делала. Просто так было нужно. Что-то внутри подсказывало, что именно так и следовало поступить. С минуту я наблюдала за извивающимся мерзким существом, а затем сжала его в ладони и со всей силы приложила о камень у себя под ногами. И оно исчезло, окропив мои босые ступни склизкой жидкостью.
Ашимару залился неприятным смехом и бросился бежать, а все вокруг смотрели на меня боязливо и с осуждением. Краем глаза я заметила, как мать прижала к себе Касси, а тот спросил:
– Мама, Рэй может бороться с демонами?
– Нет, юноша, – откликнулся кто-то из соседей. – Просто сестрица твоя – сама из этих.
– Еще бы! – подхватил другой. – Вспомните ее папашу!
Потрясение сменилось такой сильной обидой, что у меня зазвенело в ушах. Мать обняла меня за плечи и втолкнула в хижину, бросив соседям, чтоб забирали детей и расходились. А я не понимала, что сделала не так.
Надо ли говорить, что с тех пор моя жизнь превратилась в кошмар?
Прежние друзья делали вид, что меня не существует, не отвечали на вопросы, а если им нужно было что-то сказать мне, называли меня «демоница» или, что еще хуже, «безумная». Однажды мальчишка, с которым мы вместе ходили в школу, запустил в меня камнем и рассек кожу в районе яремной впадины. Где бы я ни появлялась, все расходились. Люди, которые застали мое рождение, слышали мои первые слова и видели первые шаги, люди, которые уважали моего отца и никогда не брезговали его помощью, в одночасье вычеркнули меня из своей жизни. Как будто Рэй Кеноки и вовсе не существовало.
Мама держалась стойко, пресекала любые нападки, но я часто слышала, как она плакала ночами, думая, что мы с братом спим. А Касси приходил ко мне, садился в ногах, прислонял голову к коленям и говорил, что даже если я стану самым опасным демоном, он никогда не разлюбит меня.
– А еще, сестрица, я так злюсь, что сам я – человек. Вот бы стать таким, как ты. Уж я бы им задал!
– Не говори глупостей, Касси!
– Ничего не глупости. Несправедливо, что ты так одинока. Если бы я стал таким, как ты, мы бы могли убежать отсюда и задать всем жару!
Впервые брат заговорил об этом, когда ему исполнилось девять лет, а мне – четырнадцать. Это было начало конца. Да, я действительно была одинокой. И глупой.
Шин
Я не стал рассказывать друзьям о том, что случилось. Да меня никто и не спрашивал. Завидев Рэйкен, Коджи засветился так, будто получил вожделенный подарок. Даже Кацу повеселел.
– Нам нужно выбраться из леса, тогда я смогу попасть в Ёми, – сообщила Рэйкен.
– Откуда попасть? – спросил Кацу.
– Разыщем темное и безопасное место.
– А почему здесь нельзя?
– Демоны. Их очень много в лесу – я просто не пройду. Давайте найдем другое место для ночлега. Вам надо выспаться. Дальше пойдем без остановок.
Никто и не думал спорить. Мы быстро сложили мешки и покинули поляну.
От обещаний Рэйкен у меня открылось второе дыхание. Совсем скоро – возможно, через пару дней – я увижу Мидори! В приподнятом настроении я шагал за Рэйкен, по-прежнему стараясь не смотреть по сторонам, чтобы ненароком снова не увидеть лиц на деревьях или еще какого наваждения, насылаемого лесом. Вместо этого я напряженно вслушивался, но эта часть ночи была мертва. Стояла такая тишина, что я слышал дыхание Кацу, замыкавшего процессию.
В какой-то момент Рэйкен остановилась, принюхалась и резко сменила курс, нырнув вправо, в кусты дикой малины.
– Вода – там, – ответила она на незаданный вопрос.
– Вода? – озадаченно повторил Коджи.
– Приглушает запахи. Защита вашего хого сильна, но для некоторых существ ничего не стоит пробиться и через нее.
– Для каких существ? Неужели нас кто-то ищет?
– Не нас, – шепнул я, обернувшись к Кацу, и, поймав его озадаченный взгляд, кивнул в сторону полукровки.
– Значит, опасна не только она, но и кто-то, кто охотится на нее? – шепнул в ответ друг.
– Я все слышу, – пропела Рэйкен.
– У нас нет выбора. Найдем Мидори и навсегда забудем о ней.
– Если нас раньше не грохнут.
– Я все еще слышу вас.
Коджи прыснул. Я вздохнул, подавив улыбку.
– Но я вот чего не понимаю, – уже громче сказал Кацу. – Защита Шиноту работала в поместье, и нас никто не мог найти. Почему здесь иначе?
– Пораскинь мозгами. Вы же сами пришли в этот лес. Не настолько твой друг силен, чтобы оставаться невидимым в гостях.
Кацу закатил глаза, но от комментариев воздержался.
Рэйкен прокладывала дорогу, когтями ловко расправляясь с ветками дикого кустарника, который до этого казался непроходимым. Было странно это видеть. Почему-то я решил, что, избавившись от прежнего белого облика, она превратилась в обычную женщину. Какая глупость! Стоило ей взмахнуть рукой – и ногти в мгновение заострялись, оставляя за собой искрящиеся золотые разрезы. Демоническая сущность всегда будет с ней – неважно, какого цвета ее одежда и волосы. Об этом не стоило забывать.
Спустя десятки минут, сотни царапин на ногах и руках и бессчетное количество ругательств, которыми тихо разбрасывался Кацу, мой слух наконец уловил умиротворяющий рокот воды. Кожу защекотала прохлада. Рэйкен была права. Из зарослей кустарника мы вышли на поляну, которую венчал водопад. Его исток терялся где-то в вышине, укрытый массивными ветвями деревьев, а устьем стало небольшое озеро с невероятной лазурной водой, подсвечиваемой мерцающими светлячками.
