К тому времени моя жизнь целиком и полностью была отражением жизни Хэджама. Я стала его частью. Или он – моей. Все, что я делала, и все, чего желала, так или иначе было связано с ним. И все же неосознанно что-то внутри меня бунтовало, что-то хотело стать участником событий, к которым Хэджам не имел никакого отношения. Прошло девяносто лет, а я так до сих пор и не показала ему мир, в котором хранила его же подарок. Или вот этот день, день памяти моих друзей. Даже если Хэджам знал о моих вылазках, то никогда не спрашивал, а я не стремилась рассказывать.
Пробыв на вершине до заката, я улыбнулась солнцу, вспыхнувшему янтарными красками в предвкушении скорого сна, и решила побродить по миру. Эта игра была моей любимой – открывать двери наугад, отдаваться судьбе, которая всегда приводила меня в новые места. Так я оказалась в лесу, окружавшем другой вулкан – Бандай. В отличие от места, которое выбрал Саваки, здесь было темно и серо, никакой воды и свежести – сплошное уныние, словно кто-то высосал все соки из этой жизни.
«Что-то судьба неблагосклонна ко мне сегодня», – фыркнула я и уже хотела вернуться в замок, как вдруг между деревьями заметила маленькую фигуру.
Ловкости мне было не занимать, даже с моим ростом, и я бесшумно подобралась ближе. На нижней ветке раскидистой ели сидела девочка, на вид лет десяти-двенадцати, с блестящими черными волосами по плечи и в изумрудном кимоно. Она беззаботно болтала миниатюрными ножками в белоснежных таби
[35] и ела яблоко.
– И кто ты такая? – вырвалось у меня.
Девчонка не испугалась и даже не вздрогнула от неожиданности, только повернула ко мне голову. Румяное, открытое лицо вмиг озарила лучезарная улыбка.
– А ты кицунэ?
Я недовольно закатила глаза и, скрестив руки на груди, привалилась к дереву напротив девчонки.
– Значит, не кицунэ, – заключила она. – А я – Мэйко, принцесса Блуждающей крепости. А ты красивая!
– Спасибо, принцесса. – Я невольно улыбнулась, сраженная простотой этого существа. – Что за крепость?
Мэйко прищурилась и какое-то время оценивающе рассматривала меня.
– Если не знаешь, значит, и я не скажу. Вот увидишь во сне, тогда сама придешь.
Меня так удивил этот командный тон, что я рассмеялась и кивнула.
– Я Рэйкен, кстати. Ты что здесь делаешь? Твоя крепость где-то неподалеку?
Мэйко скорчила такую гримасу, словно я озвучила самую большую чушь на всем свете.
– Я за деревней слежу. Там, смотри.
Она кивнула вперед. И действительно, за деревьями виднелись очертания ветхих домов, очень похожих на тот, в котором выросла я, но, кажется, еще более старых.
– Жутко. Не знала, что кто-то здесь живет. Место такое унылое.
– А то. Там, выше, живет ямауба. Противная ведьма, чтоб ее. Бабушка рассказывала, что когда та была молодая, то вечно крала из деревни детей и убивала их матерей, а теперь – такая рохля, что даже ходить без скрипа не может. Я бы на ее месте давно легла и умерла, да она такая злая, что все никак не может перестать играть. Вот и выходит в ночи. Забирается повыше и воет. А эти бедолаги, – Мэйко снова кивнула в сторону деревни, – спать не могут. Я им помогаю.
– Это как? – Я осторожно присела на ветку рядом с девчонкой.
– Ты действительно ничего не знаешь? Я же принцесса ветра, ну!
Еще один потомок Сусаноо? Ты смотри, как мне на них везет.
– Насылаю морок, чтобы они спали как убитые и не слышали ее воплей.
– Ого! Мой друг тоже может управлять снами, но я не знала, что это можно делать на таком расстоянии, да еще и с несколькими людьми одновременно.
– Видимо, твой друг – слабак. – Мэйко одарила меня самой сладкой улыбкой, а потом вдруг погладила по голове и чмокнула в щеку. Я растерянно захлопала глазами.
– И давно ты сюда ходишь?
– Всего третий день. Надеюсь, карга скоро сдастся, ведь если никто не боится, то и стараться не нужно, правда же?
Я пожала плечами. Не в моих правилах нагонять на кого-то страх. Откуда мне знать, как оно бывает.
Так я впервые встретила Мэйко Хаджаву – как всегда, случайно, по воле загадочной судьбы Странника. Хэджам все правильно понял: рано или поздно я соберу для него всех, кто нужен, чтобы взойти в Такамагахару.
В ту первую встречу Мэйко сказала мне напоследок:
– Спи крепко и запоминай, что тебе снится. Я знаю, скоро мы увидимся снова.
Так и случилось. Сначала Блуждающая крепость вторгалась в мои кошмары размытыми образами, и я даже понять не могла, что видела, но с каждой ночью ее очертания становились четче, пока я не рассмотрела исполинские ворота – приоткрытые, и сквозь щель сочился волшебный свет мерцающего озера.
Когда Хэджам услышал об этом, его лицо тоже засветилось.
– Конечно, я знаю о крепости, но ни разу в жизни не получал приглашения! А ведь мы с птичьим народом, можно сказать, родственники! Ты – счастливица, мое сокровище.
Да уж.
– И как мне попасть в эту крепость?
– Сны – это само по себе приглашение. Насколько я знаю, рано или поздно ты набредешь на нее – неважно, куда будешь идти. Крепость не имеет постоянного местоположения, она повсюду и нигде. Эти птичьи духи, так они себя иногда называют, окружили свой дом хорошей защитой. Не знающий человек может стоять рядом с крепостью и никогда ее не увидеть. Но тому, кому она явилась во сне, рано или поздно предстанет и наяву.
Точно так же, как я оказалась в лесах Бандая, спустя несколько дней я увидела ворота Блуждающей крепости. К слову, наша встреча случилось почти в том же самом месте, среди полей, где через три десятка лет ее обнаружит Коджи. Флейта пела так же звучно, и звезды на небе сияли ярко. Мэйко выбежала ко мне и, улыбаясь так, словно все ее мечты в одночасье осуществились, заключила меня в объятия.
Я видела, как росла эта девочка, как ее детские, наивные черты лица еще сохраняли свою округлость, но мягкий, лучезарный взгляд приобрел жесткость, а в голосе все чаще скользили командные нотки. Когда она превращалась в птицу и кружила над моей головой, я в полной мере ощущала свободу и иногда сама цеплялась за темноту, взбираясь выше, чтобы дотянуться до нее.
Я ее полюбила – искренне, всем сердцем, как младшую сестру. Мы встречались в крепости, а иногда вблизи какой-нибудь деревни, на жителей которой Мэйко наводила морок. Шла война, и сны бедняг были беспокойными. Меня восхищало это бескорыстное желание принцессы – помогать им. Ее цель, ее призвание, как и мое, – давать отважным шанс на спасение родных.
Однажды мы сидели на берегу мерцающего озера, и я рассказала ей о своей способности находить другие миры. Поделилась тем, что никогда не обсуждала с Хэджамом.
