Обхватив себя руками, я уставилась на широкую каменную лестницу, поднимавшуюся прямиком к дверям храма. На пороге слабо светили маленькие фонари. Как только солнце взойдет, птичьи духи стекутся, чтобы готовить святилище к празднику. Мне стоило вернуться в спальню и забыться сном до заката.
Но я села на ступени и уткнулась лицом в колени. Даже в окружении себе подобных я больше не чувствовала счастья. Двадцать лет пряталась от прошлого и снова пошла по тропе, которая ведет к нему. Боги, так, может, мне открыть ворота и пусть он найдет меня наконец? Заберет хого и Коджи, убьет нас всех. Я исполню наше с ним соглашение. А Хэджам… Может, он сжалится и вернет меня домой.
– Домой… Как же я хочу домой.
– А, ты здесь.
Я нехотя подняла голову. Хого стоял в нескольких шагах от лестницы со скрещенными руками и устало смотрел на меня. Я вдруг поняла, что совсем расклеилась, потому что мне ужасно захотелось попросить его сесть рядом и обнять меня. Глупая женщина.
– Зря не спишь. Мэйко скоро проснется и заставит тебя работать. А ты еле на ногах стоишь.
– Я искал тебя. Надеялся, что ты все-таки сдержишь свое обещание по поводу Ёми, но ты была занята другим.
Голос хого прозвучал резко, губы изогнулись в неприятной ухмылке.
– В чем дело?
– Я видел, как ты обучала Тэйго своим походам в темноту.
Реплика прозвучала как упрек, и я опешила.
– Извини, Шиноту, но Тэйго хорошо управляет своей силой и мне безопаснее пойти с ним.
– С чего бы? – Хого сделал шаг вперед, карие глаза злобно сверкнули. – Это я ищу Мидори, это мне она нужна. Почему я должен сидеть здесь и ждать, пока два совершенно незнакомых мне существа…
– Потому что я тебе обещала! – зарычала я сквозь зубы, но хого отмахнулся от моих слов.
– Никому нет дела до нее. Кацу и Коджи тоже обещали, но, кажется, у них появились дела куда интереснее.
Я в недоумении уставилась на него. Хого и вправду был в ярости. Ноздри раздувались, на скулах играли желваки.
– Либо ты эгоист, каким я раньше тебя не считала, либо тебе совестно за что-то, раз ты так стремишься найти ее, мертвую. Два года уже прошло. Ее судьба не изменится – найди ты ее днем раньше, днем позже. Но ты начинаешь сходить с ума от нетерпения. В чем ты виноват перед ней, хого?
Шиноту нервно усмехнулся, и искалеченное веко опасно задрожало.
– Снова делаешь вид, что знаешь меня. Читаешь как открытую книгу. Мой персональный предсказатель! – Хого пнул землю и раскинул руки, пронзая меня яростным взглядом. – Давай, читай! Расскажи обо мне все! В чем моя вина, Рэйкен, а?
Сердце зашлось в бешеном ритме. Голос разума спорил со злостью в слабых попытках убедить меня остановиться, не говорить то, что я могла сказать. Он напуган неизвестностью, одурачен магией леса и крепости, наверняка чувствует себя преданным другом и племянником. И моя правда окажется тем, что ранит его сильнее, чем он может представить. Но в его взгляде была такая ненависть, что меня саму захлестнула ярость. Я устала терпеть злобу только потому, что понимала больше, чем эти дураки-смертные.
– Сильный, обаятельный хого, единственный наследник Сугаши, владелец рисовых полей и шикарного поместья, – зашипела я, упираясь ладонями в ступень, на которой сидела. – «Ах, господин, – причитают хорошенькие крестьянки, – вы так добры и щедры, вы с детства заботитесь о двух сиротках, но кто же позаботится о вас?» Но ты лишь улыбаешься. Ведь это большое счастье – исполнять волю покойного брата. Любить тех, кого тебе завещали любить, защищать тех, кого было наказано защищать. Но, мне кажется, ты отчаянно ищешь то, что можешь полюбить сам, потому что тебе так захочется. Девушку? Да, наверное, ты иногда позволяешь себе мечтать о собственной семье. О девушке. Простой, честной, доброй, которая будет нуждаться в тебе и никогда не покинет. Наверное, ее прообразом служит Анда, жена Такимару, потому что брат всегда все делал правильно. Ты бы так хотел по-настоящему влюбиться, но… что же идет не так, хого? Ты же такой хороший человек! Или все заблуждаются на твой счет? – Я с издевкой фыркнула, наблюдая за тем, как бледнеет лицо Шиноту. Его глаза расширились, и ненависть сменилась недоверием. Я добилась своего. Задела, уколола, и стоило бы теперь замолчать, но я уже не могла остановиться. – Убедившись, что Мидори и Коджи в безопасности, ты приглашал кого-нибудь из деревни на свидание, выгуливал ее, наверное, показывал звезды на берегу озера, и пока она восторженно смотрела на небо своими наивными глазками, ты смотрел на нее и умирал от скуки и равнодушия своего чертова сердца. А в другие дни коротал ночи с какими-то девицами. Думал, может, хоть после физической близости что-то екнет внутри. Но нет же, так? Ты равнодушен. Как мертвец.
Хого опустился на ступени рядом со мной и, прищурившись, заглянул в глаза:
– Ты столько слов выдала, но так и не сказала, в чем же моя вина.
Замолчи, Рэйкен. Он не сделал тебе ничего плохого, ты не имеешь права…
– Ты решил, что Такимару завещал тебе защищать своих детей…
– Он так сказал!
Не говорил! Не он. Это был не он.
– О, ну хорошо, Такимару сказал тебе защищать его детей. И ты делал это. Защищал, но… Ты не любил Мидори, – шепотом добавила я. – Точнее, не любил настолько, чтобы все время думать о ней. Отправился в несусветную даль, чтобы найти ее, но отвлекся на новый мир. И позволил себе пожелать меня. Демона, подобных которому ты винишь во всех бедах своей семьи. И теперь злишься…
Я запнулась: хого уперся локтями в свои колени и подался вперед, а я невольно отклонилась.
– Продолжай, – бесцветно сказал он. – На что же я злюсь?
– Что именно я могла бы стать той первой женщиной, к которой ты что-то почувствовал… помимо плотского влечения. Ты все понимаешь, ругаешь себя за это, и все же не можешь отделаться от мысли, как сильно тебе хочется наконец оставить свое дурацкое поместье, своих племянников и все, что взвалил на тебя умерший братец, и предаться своим обычным, эгоистичным, человеческим желаниям! Потому что ты не святой мученик, а такой же, как все мы…
Хого резко схватил меня за волосы и дернул назад. Его лицо нависало надо мной в опасной близости. Он шумно дышал сквозь стиснутые зубы. Я невольно оскалилась, выпуская клыки.
Давай, сделай что-нибудь! Я тебя в клочья порву! Не будет тебя – не будет проблемы, ведь без самого сильного хого я Хэджаму не нужна!
Прошло бесконечное количество минут, прежде чем он процедил:
– Разве можно в здравом уме желать жизни с такой, как ты?
Яростно зарычав, я плюнула ему в лицо. Хого резко дернул меня за волосы и, разжав пальцы, отшатнулся, вытирая щеку ладонью.
– Я злюсь, потому что связался с тобой, – процедил он. – Это было моим решением, ведь такого мне брат точно завещать не мог.
Тяжело дыша, я наблюдала за тем, как он покидает территорию храма. В сердце что-то екнуло и оборвалось.
