– Я тоже начинала с Ёми. Тот инугами, с которым мы сегодня встречались, был моим… приятелем. Ты, верно, не знаешь, но инугами – демоны-ищейки. Раньше, еще до появления хого, они стояли на защите людей, им поклонялись, но потом… Собственно, это сейчас неважно. Главное, что теперь к ним обращаются другие демоны, чтобы кого-то найти. Так вот этот инугами служил моему преследователю. И вместе с ним мы впервые отправились в Ёми.
– Чтобы найти Касси? – Кажется, я начинал понимать, к чему она клонит.
Рэйкен удивленно посмотрела на меня. Как будто не ожидала, что я запомнил имя ее брата.
– Не только его.
– О… – выдохнул я.
Касси и маму. Оказывается, она искала свою семью.
– Я не знаю таких чисел, чтобы сосчитать, сколько миров я обошла, когда поняла, что в стране мертвых их нет. Я провела в темноте бесконечное количество часов, дней или, может быть, лет. Я правда не знаю. Но когда я вернулась в этот мир, на солнце мое тело начало умирать. Оно попросту отвыкло от него.
Я не знал, что сказать. Просто смотрел на ее печальное лицо, так не к месту радуясь этому откровению и боясь расспрашивать дальше. Рэйкен обхватила себя руками.
– Спустя годы я узнала, что иногда души уходят в миры, недоступные живым. Может, потому, что мертвые должны оставаться мертвыми? Иногда я жалею, что не смогла понять этого раньше – когда еще был шанс придать своему существованию смысл. Я прожила больше ста лет, гоняясь за мертвыми, а в итоге сама пребываю в темноте. Так ведь не должно быть? Живые должны жить, пока их час не придет. Неужели ты хочешь стать таким, как я? – Она немного помолчала и едва слышно добавила: – Ты был прав: никто в здравом уме не захочет быть со мной просто так, не требуя ничего взамен. Потому что я сама ни дня не желала быть в мире живых.
– Рэйкен, нет… подожди. Прости. Я столько глупостей тебе наговорил. Но я так не считаю, – оправдывался я, но она лишь покачала головой, устало прикрыв глаза.
– Извини, хого, но я ничем не могу тебе помочь. Не знаю, в чем твоя вина перед Мидори, но постарайся понять: ни ты, ни Коджи – вы не толкали ее с обрыва, этот шаг она сделала сама. Эта девочка ушла в другой мир. И тебе туда дороги нет. Вместо того чтобы думать, как ее найти, научись жить без нее. Потому что ты все еще жив.
Глава 2. Близость
Шин
Улицы крепости захватило веселье птичьих духов. А мне веселиться не хотелось, но и возвращаться тоже. Я видел радостного Коджи. Племянник держался в поле моего зрения, но на расстоянии. Он широко улыбался, но стоило нам встретиться взглядами, как юное и счастливое лицо искажала вина. Мне было обидно. Обидно, черт возьми, что он так беззаботно вел себя, когда…
– Дай ему время, – пробасил Нобу, дружески хлопнув меня по плечу. – Сегодня волшебная ночь. Пусть отдохнет. Кажется, последние годы принесли вам много мрачных мыслей. Парень заслужил. Пойдем!
Нобу кивнул на дверь напротив обеденного зала, и мы вошли. Поднялись по глянцевой красной лестнице на второй этаж и оказались в просторной чайной комнате, утопающей в приглушенном янтарном свете фонарей, аккуратно расставленных на светлых татами. По всему периметру в окружении мягких подушек стояли лакированные столики, часть из которых уже заняли другие мужчины. Рядом с ними сидели девушки. Они сдержанно улыбались, наполняли чаши ароматным чаем и предлагали гостям сладости.
Мы с Нобу сняли обувь, омыли руки в чаше у входа, ополоснули рты и заняли места в противоположной части зала. Где-то под потолком звучала музыка, обволакивая приятным перезвоном флейты и колокольчиков. В воздухе стояла прохлада, а от живых цветов на подпорках крыши пахло свежестью. Да, хорошее место. На улице слишком шумно.
– Знаешь, Нобу, – тихо сказал я, наблюдая за девушкой у жаровни в центре зала: она наполнила котелок тягама водой, поставила на угли и, перехватив мой взгляд, улыбнулась, – я хоть и вырос при традиционном укладе, но никогда особо не следовал традициям. Службы, церемонии – все проходило мимо меня, и, наверное, если бы я был крестьянином – по статусу, ведь в душе я именно такой, – нашелся бы кто-то, кто осудил мой образ мыслей.
– Понимаю, – ухмыльнулся Нобу. – Здесь все проще, да?
– Именно! Я вижу много традиций, которые соблюдает ваш народ, но в то же время вы как будто… – я запнулся, пытаясь правильно подобрать слова. Меньше всего мне хотелось его обидеть. – Как будто вы иностранцы. Берете то, чем живут другие, и меняете под себя.
– Так и есть. И это нормально, Шиноту. Посмотри на себя: ты не простой человек. Как и я, и каждый здесь. Природа изменила нас еще в утробе, сделала очень похожими на людей и все же изменила. Так если мы немного другие, почему бы и все остальное не сделать… немного другим?
Эта мысль мне понравилась.
Девушка сняла с жаровни котелок и перелила кипяток в керамический чайник, а потом поставила на лакированный поднос рядом с пиалой с зеленым порошком, в который заранее стерла чайные листья венчиком и бамбуковой ложкой. Нобу завязал тихий разговор с мужчиной справа, а мои мысли унеслись далеко. Я отстраненно наблюдал за девушкой – как она подошла ко мне, поставила поднос на стол и наполнила пиалу водой. Чувствовал на своем лице мягкую улыбку, но смотрел словно сквозь нее.
Один вопрос мучил меня. Только один. Что будет завтра?
Ведь прежней жизни уже нет. Мидори нет. И мне следовало либо упокоить ее в своих мыслях и отпустить со всеми почестями, либо найти другое существо…
Не знаю, сколько прошло времени. Девушка, чьего имени я до сих пор не спросил, все еще сидела рядом со мной, возможно, даже что-то говорила или пела, но в комнате вдруг стало очень тихо и пусто. Краем глаза я уловил движение в стороне. Что-то белое, остро пахнущее. Но голова моя была пьяна от мыслей – я даже повернуть ее не мог.
– Пошла вон, – рявкнула Рэйкен. Девушка удивленно пискнула, вскочила, низко поклонилась мне и торопливо удалилась.
А у меня даже не было сил, чтобы отреагировать. Я несколько раз моргнул: мужчины и вправду разошлись, а пиала в руке давно остыла, и я поставил ее на столик. Я не смотрел на Рэйкен, только по бликам, отбрасываемым ее светлыми волосами, понимал, что она приближается ко мне.
Рэйкен опустилась на колени за моей спиной. Я дернулся, хотел обернуться, но она положила холодные ладони на мою голову, накрыв лоб и виски, и бесстрастно шепнула:
– Расслабься.
Я был бы и рад последовать ее совету, но невольно напрягся еще больше. Все, что накопилось за прошедшие дни, зашевелилось, слившись в огромный ком. Он давил на грудь, грозил разорвать изнутри, а потом резко устремился вверх, в голову, и взорвался ужасной мигренью. Я стиснул зубы и крепко зажмурился, из последних сил сдерживая совсем не свойственные мне рыдания, думая, что еще мгновение и я ничком упаду на татами. Как вдруг Рэйкен немного опустила ладони и надавила большими пальцами мне на виски, а потом ее губы приникли к моему затылку.
