Да. Уж их политические возможности я видела лично. А если ещё и остальные страны решат объединиться… Вряд ли, конечно, но мало ли, что они им наплетут. Ведь нашли же тех, кто готов был убить нескольких драконят с матерью, как бы кощунственно и невозможно это ни звучало!
— Я… попытаюсь переговорить с Арабергом, — произнесла я неуверенно. — Чтобы понимать, какую линию политики предпочтёт Илсант.
Хотя отношение Араберга к Эрдану сложно было не заметить!
— Ну уж нет, — хмуро отозвался он. — Я сам с ним разберусь.
57
Несмотря ни на что, этот день Эрдан всё-таки провёл со мной. Ни к Арабергу не отпустил, ни к своим драконам не пошёл.
Никто больше не тревожил нас, и мы бродили по окрестностям, а после сидели у костра. И говорили, говорили.
Эрдан рассказывал о своей жизни в крепости с Фертом. Я — о детстве, о том, как расстроился отец, узнав, что у меня сильный дар, а у Антуана — нет.
Нарш принёс нам миски с едой. Потому что, несмотря на голод, расставаться не хотелось. И, кажется, никто из нас не готов был первым об этом заговорить.
Стемнело, когда, засидевшись, мы решили снова пройтись по местным улочкам. Наверное, костры разводили ещё и для освещения: здесь не было уличных светильников.
На пороге одного из домов сидел Антуан.
Я замерла, осознав, что в руках он держит переговорный артефакт. Теребит его, перекладывает. Словно сомневается, использовать ли.
Эрдан тоже остановился.
— Думаешь, доложил? — произнёс мрачно.
— Не знаю, — повела я плечами. — Пожалуйста, не сердись на него. Он был предан Ниссвилу… мне следовало сразу с ним поговорить.
— Преданный воин — это хорошо. Но если он при этом не способен шевелить мозгами, то может оказаться хуже врага.
— Я всё ему объясню… — начала я, однако Эрдан нетерпеливо откликнулся:
— Ты пытаешься уже не в первый раз, Эль. Прости, но я по-прежнему не лучшего мнения о твоём брате.
— Ты ведь… знаешь, что происходит там, во дворце? В Лаоре?
В конце концов, даже если Антуан и успел донести, хотя я очень надеялась, что он всё же не настолько глуп. Но у Эрдана всё равно огромное преимущество! Он будет знать о планах Ниссвила заранее…
— Да? — я повернулась к нему.
Эрдан как-то напрягся.
— Знаю, — ответил с долей сомнения, словно прислушиваясь к себе.
— Я поговорю с ним, — отозвалась я, сжав на миг его руку. — Иди отдыхай. У тебя был сложный день.
— Хорошо, что ты плохо представляешь, что такое «сложный день», Эль, — усмехнулся Эрдан.
Откуда-то из глубины мне послышался рык Иш-Асса.
Антуан подняла глаза, заметил нас. Эрдан на миг прижал меня к себе, коснувшись губами щеки.
— Доброй ночи, Эль, — шепнул, уходя.
Антуан не сводил с нас взгляда. Губы презрительно изогнулись, когда я приблизилась и села рядом на деревянные ступени.
— «Я же говорила»? — хмыкнул брат, продолжая кривиться.
— Я пыталась тебе объяснить, — согласилась я.
— Ты сразу же знала, кто он? Хорошо устроилась, перебираясь от принца к принцу?
— Антуан! — возмутилась я. — Если бы я знала сразу, то сразу же сняла бы печати. Ты ведь понимаешь, что из-за этого к нам перестали прилетать драконы! Из-за этого Атавия ослабела! Как ты можешь так говорить?!
— Тебе-то хорошо, Эльвин. Пококетничаешь, глазки построишь, благосклонность изобразишь — и принцы готовы всё простить. А мне? Что делать мне? Льёрд Ниссвил возвысил меня, дал мне почётную миссию, благодаря ему…
— Силой привести твою сестру? Настоящего принца, которого лишили всего? Это — почётная миссия?!
— Не всем с рождения дана сила! — горько бросил брат. — Я много работал, чтобы добиться того, чего добился.
Вдруг вспомнились слова Эрдана. Добился ли бы Антуан всего того же, если бы Ниссвил не решил жениться на мне? Или его положение было лишь благосклонностью монарха?
— Мир не вращается вокруг тебя, Антуан, — тихо произнесла я.
— Разумеется. Только вокруг тебя!
Я всегда знала, что он завидует, злится. Но впервые видела, чтобы брат выражал это так неприкрыто. Мы всегда ладили. Были семьёй… несмотря ни на что. И я искренне радовалась его успехам и хотела помочь!
— Ты думаешь, ты потерял больше? Я должна была стать королевой!
— Ты просто сменила принца.
— Не говори так! Эрдан ничего не предлагал мне. И вряд ли предложит. Из-за Ниссвила, между прочим! Подумай о самом Эрдане. Чего его лишили! Как с ним обращались! Едва не убили!
— Теперь-то ему ничего не грозит. И его дракон, и все драконы Атавии, которые ещё остались, при нём.
— Ты правда считаешь, что твоя трагедия сильнее? Почему бы тебе не попытаться верно служить настоящему принцу?
— А то я не вижу, как он ко мне относится.
Какое-то время я рассматривала его. И не узнавала.
— Ты… сообщил Ниссвилу? — спросила наконец.
Антуан несколько мгновений молчал, глядя в мои глаза.
— Нет, — выдал наконец.
Я выдохнула с облегчением.
— Здесь мы в безопасности, — отозвалась. — У тебя есть время всё обдумать.
— Мы? — изогнул брови брат. — А о родителях ты подумала? Что сделает с ними льёрд Ниссвил, если узнает правду?
Сердце пропустило удар. Хотелось бы сказать, что Ниссвил не такой, только теперь уже я понимала: ничто не остановит его. Он может попытаться воздействовать на меня. Но я ведь больше не имею на Эрдана никакого влияния…
Если он узнает, что произошло, то должен понимать: над оборотным драконом никто не властен!
Но ведь он может просто отомстить. Решить, что я во всём виновна… ведь в какой-то мере так и есть.
— Я передал сообщение маме, — произнёс Антуан в ответ на мой испуганный взгляд. — Чтобы они срочно собирались и уезжали. Пока ещё есть возможность. Просто чтобы поверили и уехали.
Захотелось выхватить у него артефакт. Услышать мамин голос… Но вдруг Мерс и прочие телепаты следят? Вдруг перехватят разговор, и я лишь сделаю хуже? Надеюсь, родители поверят Антуану, не станут раздумывать или пытаться что-нибудь выяснить! А просто сделают, как он сказал.
— Значит, ты понимаешь, что представляет из себя Ниссвил, — прошептала я.
— Я понимаю, что если эти двое схлестнутся, начнётся мясорубка.
— Антуан… спасибо, — в порыве я обняла его, но он не ответил на мой жест.
Снова криво усмехнулся.
