А русская броня, пройдя через Новую Гуту, натолкнулась на огонь 2-фунтовых пушек противотанковой роты английской пехотной бригады. Эти 40-миллиме-тровые пукалки, стоящие на бесколёсном трёхлапом станке, смогли сбить гусеницу только у одной русской самоходки. И это было всё, на что они способны. Открыто стоящие между деревьями на опушке леса противотанковые треножники были уничтожены первым же слитным залпом русских танков. Редкий лесок, отделяющий Гуту от Новой Гуты, не препятствовал движению русских танков. Но они останавливались. По шоссе подтянулись мотострелки на бэтээрах. Английская пехота затаилась в сугробах под деревьями и не могла понять, почему русские не продолжают атаки. Ответ пришёл с неба. Прилетела пара эскадрилий русских штурмовиков и прошлась по лесу своими сверхмощными фугасными ракетами. После этого налёта остатки английской 11-й пехотной бригады побежали. Ну как побежали, по заснеженному лесу особо не побегаешь. Но бравые британцы искренне надеялись, что их бег быстр, как никогда. Они ошибались. Двадцать километров в час по снегу, пусть и не шибко глубокому, ни одному человеку не выжать. А КВ и СУ не напрягаясь выдавали именно этот результат. В общем, до Гуты не добрался ни один англичанин. Передовым частям 3-й танковой армии РККА некогда было заморачиваться с приёмом в плен, тем более бывших союзников.
Русские пошли дальше, через час на окраине Гомеля их попытались остановить бельгийский пехотный полк и две датские артиллерийские батареи. Попытались – ключевое слово. И были намотаны на гусеницы.
Ещё до заката в Гомеле на главных зданиях поменялись флаги, свастики на красных полотнищах сменились красными флагами со звездой, серпом и молотом.
Ну, а остатки 10-й и 28-й пехотных бригад на следующий день организованно сдались в плен тыловым частям наступающей Красной Армии и поехали в Сибирь убирать снег. По крайней мере так англичане поняли реплику одного из своих конвоиров.
28 февраля – 1 марта 1943 года
Черниговская область
Официально штаб 2-й танковой армии Вермахта должен был находиться в Гомеле, но в преддверии запланированного наступления генерал-полковник Шмидт, забрав с собой почти все службы штаба, выдвинулся на передовой пункт управления в украинский городок Городня.
Приказ фюрера на наступление именно по левобережной Украине в текущей ситуации позволял армии двинуться на юг только из двух близко расположенных пунктов – Городня и Репки. У этих украинских городков заканчиваются белорусские леса и начинаются украинские поля, переходящие в степи. Через эти же городки проходят железные и автомобильные дороги, ведущие от Гомеля к Чернигову. Дороги эти стиснуты на всём своём протяжении до выхода на украинские просторы болотистыми лесами и лесистыми болотами. Сорок километров между ними. От Репок до Чернигова, занятого русскими, 40 километров, от Городни до того же Чернигова – 50.
Для успешного удара на Киев необходимо взять Чернигов, без этого никак. Но в Чернигове, по данным разведки, – сильная группировка русских. Если заниматься штурмом этого города, то можно там надолго завязнуть, и ни о каком взятии Киева после этого уже речи не будет. Соответственно, было принято решение Чернигов не штурмовать, а обойти и блокировать соединениями второго-третьего эшелонов. Ага, в армии был и третий эшелон. Голландско-датский пехотный корпус, который в данный момент пешим порядком выдвигался из Бобруйска в Жлобин. Как раз к 5 марта успеют до Чернигова дотопать.
В первом эшелоне у армии были два корпуса – 47-й танковый и 35-й армейский. Во втором – 53-й армейский корпус, усиленный 4-й британской пехотной дивизией. Вот 47-й и 35-й корпуса должны были обойти Чернигов с востока и запада соответственно, а 53-й корпус и англичане должны были блокировать город до подхода голландцев с датчанами. Далее – 125 километров до Киева. Как уж там сложится – вопрос военного счастья. Чего-то последнее время это счастье всё больше русским подваливает. Может, в этот раз солдатам фюрера повезёт?
Именно на везение и рассчитывал генерал-полковник Шмидт. А как иначе? Танковая армия у него под началом. Круто! Но круто только на бумаге! В 35-м и 53-м корпусах танков нет от слова «вообще», только чисто пехотные дивизии. В 47-м танковом корпусе? Ага. В этом корпусе две пехотные дивизии, что означает почти полное отсутствие автотранспорта для перевозки личного состава. Все передвижения на своих двоих или на гужевом транспорте, на телегах – попросту говоря. Ну ладно, но ещё есть в корпусе 18-я танковая дивизия! Шикарно. Два моторизованных полка, артполк на автомобилях и аж цельный батальон танков. 72 штуки. Семьдесят два Т-3 и Т-4 в первом эшелоне танковой армии. Обалдеть. Меньше чем в английской пехотной дивизии. Там у них – 202 танка. Но ставить эти плетущиеся едва ли не со скоростью пешехода «Черчилли» в первый эшелон нереально. У голландско-датского корпуса имеются два танковых полка. Тоже впечатляюще. Аж 220 танков! Если не знать, что это за танки. Это шведские лёгкие L-60. Почти всю шведскую армию фюрер без танков оставил, в срочном порядке выкупив их для Восточного фронта. Вооружены эти 9-тонные танкетки 37-миллиметровой пукалкой. В самый раз русские города штурмовать, пытаясь взять большевиков в плен, когда они будут умирать со смеху, завидя это шведское вундерваффе.
Вот так, почти пятьсот танков в армии, а реально на прорыв послать можно только четырнадцать Т-4, двадцать Т-3 с 5-см пушкой и пять Т-3 с 7,5-см пушкой. Остальные «трёшки» в 18-м танковом батальоне 18-й танковой дивизии имели слабенькие 3,7-см пушки.
Большие надежды командующего 2-й танковой армией были связаны с воздушной поддержкой. На аэродром Пружаны должны были прилететь две сотни английских «Веллингтонов» и «Галифаксов». В первые десять дней наступления эти тяжёлые бомбардировщики должны были действовать в интересах армии Шмидта. Суммарно за один вылет эта армада могла вывалить на русских под тысячу тонн бомб. Ловить этими летающими махинами подвижные части русских бессмысленно, но вот отработать по Чернигову и по Киеву будет в самый раз.
Только вот проблемка. Английские бомбардировщики по пути в Пружаны по какому-то дебильному приказу попытались завернуть в Финляндию. Чего-то там Маннергейм у английского премьера выпросил побомбить. Самолёты успели завернуть на подходе к Хельсинки, и они, чтобы зазря не летать, вывалили весь свой груз на занятую русскими Ригу. В Пружаны сели уже пустыми и слегка потрёпанными. Авиационный бензин для них на аэродроме был в достатке. И на этом хорошие новости заканчивались.
Авиабомб в Пружанах было тоже в достатке. Вот только английские бомбовые прицелы не позволяли работать с немецкими авиационными боеприпасами, а пять эшелонов с английскими бомбами застряли где-то к западу от Варшавы и прибудут на аэродром не ранее 4 марта. Поэтому и никаких массированных бомбёжек русских позиций до начала наступления провести невозможно. Ладно, главное, чтобы 4 марта они хотя бы пару раз по Чернигову отработали.
Два полка английских «Спитфайров», севших в Мозыре, тоже поимели проблему. Авиационного бензина с октановым числом 100, необходимого им, в Рейхе просто не существовало. И топливо для этих истребителей тоже тащилось где-то в генерал-губернаторстве
[114].
