Далее шестьдесят километров до Кемиярви. Железная дорога на этом отрезке идёт в стороне от населённых пунктов, так что бронепоезда и эшелоны группы Маргелова могут не отвлекаться на мелочи. В семнадцать тридцать они, проскочив по мосту через Кемийоку, врываются в самый северный финский почти город. Мотопехота и бронетехника резво десантируются с платформ на твёрдую землю. Местный гарнизон захвачен врасплох, но всё же оказывает сопротивление. Почти батальон здесь имеется. Не, не батальон, а куча всяких разных подразделений, в основном тыловых, но общей численностью до батальона. Так что есть чем заняться Маргелову. Есть в кого пострелять. И есть ещё у него небольшая подлянка для финнов. В паре километров от городка имеется небольшой концлагерь, около тысячи пленных там. Их уже пару недель как заботами шведских спонсоров неплохо кормят и выводят на работы в лес торить дорогу к озеру, что в четырёх километрах к северо-западу от города. На том озерце с недавних пор обосновалась ДРГ Карельского фронта. Готовили там наши бойцы ледовый аэродром для родных ВВС. А нынешней ночью на это озеро рота десантников прилетела. Советских десантников, естественно. Когда военнопленных повели на работы в лес, их там уже ждали. Конвой по большей части ликвидирован без шума. Пленным организована выдача прихваченного с Большой земли десантниками оружия. И, когда на станции Кемиярви раздались выстрелы, спешно сформированный из военнопленных батальон, возглавляемый десантниками, ударил в спину местному гарнизону. К заходу солнца город перешёл под контроль советской оккупационной администрации. Десантники и бывшие военнопленные остались наводить в Кемиярви Советский Закон и Порядок, а железнодорожная бронегруппа рванула дальше.
Части, идущие своим ходом, отстают от «железнодорожников» на пару часов. В Кемиярви мы въезжаем в восемь вечера. Ничего серьёзного по пути туда не произошло. Редкие, мелкие деревушки-хуторки-заимки. Сопротивления почти нет. Финны, конечно, суровые парни, но с двустволкой или даже с карабином на танк бросаться желанием не горят. Кто-то в лес уходит, кто-то, смирившись с возвращением на эти земли русских, проявляет лояльность и в знак миролюбия сдаёт новым властям дедовскую берданку.
Чуть позже нас начинают догонять эшелоны из Кандалакши с частями, грузившимися на них в Алакуртти, следом должны пойти тоже из Кандалакши эшелоны с ГСМ и боеприпасами. Пара часов на передых и укрепление Советской оккупационной власти в городе. Укрепление командно-офицерского состава гарнизона, в котором останется стрелковый батальон из бывших военнопленных, десантники и взвод лёгких танков. И дальше – в путь.
К этому времени «железнодорожники» уже добрались до Рованиеми. Два моста в городе через Кемийоку. Надо их захватить-удержать-сохранить во что бы то ни стало. Без этих мостов нам никак! Вот только захватывать мосты уже не надо. Прошедшей ночью приземлились на местный аэродром три транспортных юнкерса, финны не сразу и сообразили, что от прилетевших самолётов разбегается слишком много солдат. Вроде бы со шведами был разговор-договор про два самолёта с десятком-другим штатских, а прилетела почти рота десантников в немецкой форме. Пока аэродромная команда тупила, все позиции ПВО были заняты бойцами бригады Полищука, и на взлётку плюхнулось ещё два гигантских планера Ме-321 с двумя с половиной сотнями бойцов. Бой-зачистка. К утру на аэродроме наш гарнизон увеличился до двух мотострелковых батальонов на вооружённых крупнокалиберными пулемётами джипах. Шесть немецких бэтээров – приятный бонус-трофей для десантников. С первыми лучами солнца, прицепив к джипам-бэтээрам трофейные зенитки, один батальон выдвигается к городским мостам. Одна рота остаётся на аэродроме, надо же кому-то встречать прибывающие самолёты. А ещё две отправляются разбираться с охраной концлагеря. К обеду мосты в руках десантников, военнопленные освобождены, вооружены и формируются в два стрелковых батальона. Аэродром принимает транспортные самолёты, везущие оружие для бывших военнопленных и топливо-боеприпасы для перелетевшей сюда истребительной эскадрильи. На следующий день сюда должны прилететь два полка – истребительный и штурмовой. Прилетят, как только сюда доберётся из Кандалакши по железной дороге БАО со всем своим имуществом-хозяйством.
Финский невеликий гарнизон, тысяча с небольшим стволов-бойцов разной подчинённости, за день боёв уже, наверное, уполовинен и выбит на западную окраину городка между железной дорогой и правым берегом Кемийоки.
С появлением нашего железнодорожного авангарда начинается добивание финского гарнизона, благо крупных калибров теперь в достатке, а каменных зданий в резиденции Йоулупукки нет вообще, то есть абсолютно.
К полуночи добрая половина Лапландской столицы выгорела, причём западная окраина городка, где пытался укрыться финский гарнизон, в пепел превратилась полностью. Сотни полторы пленных и пара сотен трофейных винтовок-автоматов – вот и весь прибыток наших передовых подразделений. Пленные финны отправлены тушить пожары, трофейная стрелковка идёт на довооружение бойцов свежесформированных стрелковых батальонов.
Темп. ТЕМП! Как там, у Гайдая, было? Бей финнов, не отходя от трассы? Ага! Бегом-бегом! Бронепоезда с передовыми эшелонами уходят к Ботническому заливу. Надо спешить! Утром мы должны быть на шведской границе. А то нехорошо получится, товарищ Сталин обещал тамошнему королю, что мы в гости заглянем как раз одиннадцатого числа. Вот и нужно быть пунктуальными. Нельзя подводить товарища Сталина. Вот и спешит передовой отряд на юг. Там у него две цели. Город-порт на берегу Ботнического залива – Кеми и город – пограничный переход Торнио.
В Кемиярви мы загружаем часть шедшей своим ходом техники на как будто ждавшие нас эшелоны, я с частью штаба корпуса гружусь туда же. За час до полуночи стартуем. Восемьдесят км «железки» до Рованиеми идут по абсолютно дикой местности. Всего пяток полустанков-разъездов на этом участке. На каждом по одному стрелочнику-обходчику, кое-где ещё и по одной жене стрелочника. Было… Теперь к ним на постой идущий впереди Маргелов определил по стрелковому отделению, так что нам притормаживать на полустанках не надо. Летим на всех парах, но в Рованиеми всё равно прибываем только через полчаса после отбытия оттуда передовой бронегруппы.
Принимаю доклад Полищука. У него задачка – сформировать гарнизон города из части бывших военнопленных, усилив их частью своих бойцов и частью своей техники, а потом, дождавшись подхода остальных частей корпуса, вместе с ними догонять нас у шведской границы. Наиболее боеспособную часть бывших военнопленных Полищук заберёт с собой. Как ни гладко у нас всё пока идёт, но потери всё же в личном составе есть, и восполнять их надо.
До Ботнического залива вдоль дороги тоже ничего существенного с военной точки зрения нам не должно попасться. Поэтому передовая группа имеет задачку: если не встречает сопротивления – не тормозить до самой Кеми. Зачисткой придорожных станций займётся группа, в которой еду и я со штабом.
Станций на этом участке побольше, и сами они поболе. Пятнадцать на пятнадцать. Полтора десятка станций по полтора десятка максимум жилых домов на каждой. Так что особой стратегией не маюсь. Притормозить на станции, отцепить пару вагонов-платформ с парой отделений мотострелков, и движемся дальше. А парни здесь сами разберутся. Два бэтээра с ДШК и два десятка бойцов, что ещё надо для установления Советской власти в лапландском хуторе?
