– Леонора, ты подежуришь поблизости, частично превратишься и сообщишь нам дальним зовом, если здесь кто-то появится, – распорядилась мисс Уайт.
Леонора кивнула.
Мы увидели указатель, как попасть в дельфинарий: надо миновать контактный бассейн, пройти мимо разных аквариумов и после бассейна с ламантином держаться левой стороны. Справа находились «Риф акул» со стеклянным туннелем, кафе, вольеры с морскими птицами и детская площадка.
– Ну что, приятель, всё нормально? – спросила Финни, опустила руку в контактный бассейн и почесала мелкого светло-коричневого ската, который, словно живой блин, порхал по бассейну. Он радостно прижался к её руке. – Хочешь в море? – спросила она его, прислушиваясь к ответу.
– Что он говорит? – спросил я.
– Спрашивает, что такое море, – вздохнула Финни. – Лучше оставить его здесь: на воле им позавтракает первая встречная акула-молот.
– Почему именно акула-молот? – поинтересовался я.
– Они специализируются на скатах. У них голова устроена так, что можно ухватить ската и прижать его ко дну.
На подходе к дельфинарию я ускорил шаг, моё сердце бешено колотилось. Наконец-то мне представится случай освободить Шари из этой тюрьмы для животных и доказать ей, что она может положиться на меня даже в самой опасной ситуации!
И вот мы у дельфинария. Я сразу понял, что благородным спасителем морской принцессы мне опять не бывать.
– О, привет, присоединяйтесь к нам! Мы тут так веселимся! – приветствовала меня одна из трёх мокрых фигур, завёрнутых в какие-то куски брезента и материи и этим немного напоминающих жертв кораблекрушения. Наши оборотни-дельфины где-то раздобыли бадью зелёной краски и теперь расписывали ею стены зрительской трибуны всякими лозунгами. Например, «Жрите сами свою рыбу», «Поцелуй мне плавник, тренер» или «Это однозвёздочный бассейн».
Из темноты мне навстречу выступила Шари, я увидел в отблесках луны её лукавую улыбку и нежные веснушки на носу.
– Ничего, что мы тут уже сами освободились? – с тревогой спросила она меня, заметив мою натянутую улыбку.
– Ничего, – отозвался я. – Но лучше всё-таки отсюда уехать. Если вы, конечно, ещё каких-нибудь удачных лозунгов не понапридумываете.
– Возможно, но места почти не осталось. – Ной ухмыльнулся – на тёмном круглом лице сверкнули белые зубы. Он дописал кистью последние буквы «Прощайте навсегда». – Просто возмутительно, что нас засунули в такой тесный карантинный бассейн! Я здесь даже сальто сделать не мог.
– Это дело практики, – усмехнулась Блю и помахала двум живущим здесь афалинам, которые высунули головы из воды и с любопытством за нами наблюдали. – Хотя практиковаться теперь особо незачем.
– Хорошо, что мы сразу вас нашли, – с облегчением сказала мисс Уайт. – Никто не ранен?
– Ссадина на плавнике, – сообщил Ной. – Эти рыбаки с нами не церемонились.
– Сломанный ноготь, – добавила Блю. – Это считается?
– Тяжёлая душевная травма, – надула губки Шари.
– Ха-ха, очень смешно, но… – начал Барри, но тут все мы вздрогнули.
– Кто-то пытается войти в калитку! – прогремел у нас в головах взволнованный голос Леоноры. – Кажется, их двое. Они ругаются, думают, что дверь заело. Что мне делать?
Страх захлестнул меня холодной волной. Я представил, как полиция тащит нас в наручниках в участок. Фотографии, отпечатки пальцев, анализ ДНК. У дяди, наверное, случится сердечный приступ – или сразу два.
– Тебе не удастся задержать этих типов – лучше спрячься, – мрачно посоветовала мисс Уайт.
– Нет, подожди – у меня есть идея! – воскликнула Финни, частично превратившись, чтобы общаться с нами мысленно. Теперь от её обличья морского дьявола у неё были чёрные рожки, как у чёртика. – Мисс Уайт, может, Леоноре пропустить по двери ток? Тогда эти типы подумают, что замок закоротило. А Леонора тем временем успеет быстренько убрать из-под двери камень, чтобы люди не заметили, что внутри кто-то есть.
– Хорошо, попробуем, – согласилась мисс Уайт и мысленно разрешила Леоноре действовать.
Через несколько секунд по аквапарку разнеслись человеческие крики. Мы с Шари, распахнув от ужаса глаза, переглянулись.
– Упс, слегка переборщила с током, – смутилась Леонора. – Я быстренько откачу камень, а потом спрячусь.
Ответить мы не успели: возле бассейна развернулась лихорадочная деятельность. Мисс Уайт велела Ною и Блю стереть отпечатки пальцев со всего, до чего они дотрагивались. Особенно с кисточек и вёдер с краской.
Я тем временем схватил метлу и уничтожал ею ведущие из бассейна предательские следы мокрых ног. Один из наших дельфинов – судя по величине следа, Ной – наступил босой ногой в краску и оставил зелёный отпечаток. Мне предстояло его оттереть или хотя бы размазать, причём за несколько секунд.
Шари перегнулась через бортик бассейна, чтобы поговорить с двумя дрессированными дельфинами.
– Они с нами не хотят, – огорчилась она. – Они ничего не знают, кроме этой лужи. Я им рассказала, что на воле дельфины питаются живой рыбой – для них это отвратительно.
– Может, кто-нибудь мог бы их научить, как позаботиться о себе, – сказала Блю. – Тогда их можно было бы выпустить на волю. А теперь пошевеливай плавниками и помоги мне!
К несчастью, сторожа оказались крепче, чем думала Леонора.
– Берегитесь, они идут, – невозмутимо предупредил нас Барри, который стоял на стрёме. Немыслимо, чтобы он испугался или впал в панику.
– Нам не удастся пробраться к двери и незаметно выскользнуть наружу, – прошептала мисс Уайт. – Прячьтесь! Когда переполох уляжется, мы свалим.
Мы засуетились. Блю в дельфиньем обличье прыгнула обратно в бассейн – пожалуй, самое разумное в этой ситуации, – но Шари и Ной зачем-то побежали со мной. По крайней мере, попытались. Ной обмотал вокруг пояса рекламный флаг «Си Эдвенчер» со слоганом «Приходите к нам поплескаться!». Но флаг то и дело соскакивал, и Ной ругался не переставая. Шари тоже пришлось нелегко: она обернулась в белый брезент, в который без труда можно было завернуть кашалота. Как леди в платье до пола, она постоянно спотыкалась, нечаянно наступая на край брезента.
Когда мы проходили мимо бассейна с ламантином, Шари в очередной раз споткнулась, кувыркнулась через бортик, булькнула что-то неразборчивое и ушла под воду.
Я остановился, открыл рот, хотел её позвать и помочь ей, но Ной потащил меня дальше:
– Там с ней ничего не случится – скорее, надо уходить! На детской площадке есть грот – там нас и в человеческом обличье никто не обнаружит.
И мы побежали дальше. Как назло, оттуда нам навстречу шёл один из сторожей – мы увидели свет его фонарика. Хорошо, что нам свет не нужен – в темноте этот тип нас ещё не заметил. Мы свернули на боковую дорожку и помчались вперёд. Ной был босиком, а я в кроссовках – по асфальту мы передвигались практически бесшумно.
