— Я уверена, что он мне изменяет! А у нас свадьба… ненавижу! — фантомная брюнетка выхватила из корсета кружевной платочек и промокнула полные слёз глазки.
Он?!
То есть, следили не за мной? Или метаморф соврала, что я та леди, с которой ей изменяет жених?
— Миледи, уверяю вас, ни один мужчина в здравом уме не стал бы изменять такой красавице, как вы! — благоговейно ответил шпион. — Скорее всего, ваш благоверный просто загружен работой или подготовкой к свадьбе.
Хм… речь поставлена хорошо. Как-то не похож он на воротилу с подворотни. Неужели, ведьма наняла следить за нами частного сыщика?
Но какой сыскарь мог настолько сойти с ума, чтобы взяться следить за старшим дознавателем инквизиции?! Или этот наёмник так же туп и невнимателен, как арестовавший нас сержант?
— Нет! — всхлипнула метаморф. — Не стоит давать мне ложных надежд! Умоляю… найдите доказательства и… лишь тогда говорите! Не оскорбляйте меня лживыми утешениями.
Ох, сколько пафоса…
— Как зовут вашего жениха? — спросил наблюдатель.
— Винсент Таванга.
Герцог Таванга?! Ого… ого…ого-го-го! Жирный улов, однако!
Но если его целью был герцог, то ради каких вурдалаков он следил за мной и Себастьяном?
— Похоже, это мой клиент, — задумчиво произнёс Валентин, — мужчина, договаривавшийся со мной о встрече, был в маске, но это вполне мог быть Винсент. Такой же высокий, худощавый и нервный.
— Ничего не понимаю! — воскликнула я. — Если герцог должен был стать четвёртой жертвой, а в ловушку женихов заманивала именно она, то зачем нанимать кого-то для слежки?
— У герцога был долгий и страстный роман с какой-то оперной дивой, — вспомнил Леус, — Анжелика или Агнесса…
— Анжела Ламис? — подсказала я.
— Да! Точно, Анжела Ламис! Думаю, ведьма хотела убедиться, что Винсент больше не встречается с бывшей возлюбленной.
— Похоже на это, — нахмурился Себастьян.
Серебристое облачко передёрнуло рябью, и ведьма снова заговорила.
— Он должен встретиться с ней у театра, остальное узнаете из этого письма! — метаморф достала из ридикюля скомканный розовый конверт и на этом воспоминания резко оборвались.
— Ты потерял контроль? — воскликнул Леус.
— Нет, — дракон прочитал ещё одно заклинание, но серебристое облачко оставалось пустым.
И лишь через несколько секунд на нем возникло новое воспоминание. Вернее, даже не воспоминание, а жалкие лихорадочные обрывки.
Розовый конверт и кучка пепла, ночной город и огни Хрустального театра, разъярённая Анжела Ламис, пытающаяся избить герцога Тавангу букетом алых роз, центр города и какая-то подворотня…
Ой! Это же наша подворотня! Вот нас вяжет сержант Тэрин, вот мы заходим в портал и…
— Ему повредили память, — угрюмо констатировал Леус, — очень неумелая работа. Просто ужасная. Ведьма не ювелирно вытачивала нужные кусочки, а просто вырвала целый блок воспоминаний.
— Но не учла, что наш наблюдатель сохранит конверт, — добавил Себастьян, — видимо, письмо сразу самоуничтожилось, но конверт остался у него. И потеряв память он начал идти по старому следу.
А затем издали принял Себастьяна за герцога Тавангу, а меня — за его любовницу.
Что ж, картина начинала потихоньку проясняться. И, кажется, Леус ошибся, посчитав, что на меня тоже ведётся охота.
— Выходит, я здесь вообще ни при чём?
— Не думаю, — покачал головой дракон, — слишком много странных совпадений. Но об этом подумаем позже. Сейчас нужно узнать, что с герцогом Тавангой.
— Он жив, но пьян, — раздался сзади раскатистый голос дядюшки, — я видел его буквально полчаса назад. Винсент как раз проигрывал своего скакуна какому-то магу.
Вергилий швырнул дорожный плащ на диван и подошёл ближе к нашему пленнику.
— Это тот подонок, что следил за Виолой?
— Он следил за мной, — ответил Себастьян.
— Тогда Ви нечего делать рядом с тобой, — констатировал Вергилий.
Эх… как бы хотелось согласиться с дядей и сбежать, но я ведь тоже знатно напакостила. Нельзя бросать Себастьяна в таком состоянии!
— Не получится, — вздохнула я, — из-за моего проклятья магия герцога Дельгаро стала нестабильной. Пока мой Дар не разрушит фатум и хроническое невезение, нам придётся работать вместе.
— Я против, — отрезал Вергилий, — это слишком опасно. Обойдёмся помолвочными браслетами. Их магия ослабит проклятье и за пару месяцев оно само спадёт.
— Но как же…
— Ви, ты передумала? — тёмная бровь удивлённо изогнулась, а в изумрудных глазах дяди засквозило искреннее недоумение. — Если ты решила принять дар медиума, я не буду препятствовать. Только напомню, что…
— Я знаю, как это опасно! — спешно воскликнула я. — И не собираюсь работать в инквизиции. Но свои ошибки я исправлю сама.
Вергилий нахмурился, но в глубине зелёных глаз мелькнуло… уважение?
— Ты повзрослела, — усмехнулся дядя. — Что ж, с допросом вы закончили?
— Да, — Себастьян на миг вернул иллюзию брюнетки, — не встречал её?
— Нет, — ответил дядя. — Это наш метаморф?
— Похоже на это, — дракон наконец отпустил меня и, развеяв контур, подошёл к столу, — думаю, в подселении духа-шпиона уже нет смысла. Больше к нашему наблюдателю ведьма не вернётся.
Себастьян взял ту самую злополучную шкатулку и вновь подошёл ко мне.
— Раз все в сборе, предлагаю по-быстрому обвенчаться и перейти к ужину.
М-да… не такого я ожидала, не такого…
Не то чтобы я отличалась излишней романтичностью, но всё же свою помолвку представляла по-другому: тихая музыка, уютное потрескивание камина или стрекот цикад, мужчина, шепчущий слова любви…
— Виола де Веласко, вы подтверждаете, что обряд совершается по доброй воле? — зычный голос жреца вырвал меня из размышлений.
Ну, как по доброй… скорее по проклятью, но что поделать…
— Подтверждаю, — угрюмо буркнула я, протянув герцогу левую руку.
Помолвочный браслет мелодично звякнул, а кожу начало покалывать от уже знакомой штормовой магии. Это, что, родовые артефакты?!
— Себастьян Дельгаро, вы подтверждаете, что обряд совершается по доброй воле? — повторил жрец.
— Да.
Я вздохнула и взяла из шкатулки второй браслет. Ну вот и всё… ещё миг, и я буду помолвлена с малознакомым драконом…
Какой кошмар! Хорошо ещё, что через месяц всё закончится!
Замочек браслета тихо щелкнул, и по нашим рукам заструилась тонкая вереница магических символов. Магия рода вступала в силу, связывая нас временными узами.
