– Можешь ты заглянуть в их умы, Ферн? – спрашивает лорд Элленби. – Не причиняя им вреда? Думаю, нам необходимо повнимательнее рассмотреть, с чем мы имеем дело.
Я киваю и кладу ладони на голову мужчины. Олли опускает руку на мое плечо. Иммрал Олли, хотя и не активен, поддерживает мою силу, позволяя мне легче переносить головную боль.
В голове мужчины то же, что и в голове женщины, – темная губка там, где следует быть инспайрам, а потом, если я как следует ее сжимаю, появляются фиолетовые глаза Мидраута. Я сообщаю об этом лорду Элленби.
– И это просто глаза? – спрашивает он. – Ничего больше?
Если мне и кажется странным этот вопрос, я ничего не говорю.
– Дайте еще посмотреть. Думаю, это просто глаза.
Лорд Элленби вздыхает, но я не могу понять, облегчение это или что-то еще.
– Ты можешь их убрать?
Я пробую мысленно тащить глаза, но чувствую сопротивление.
– Погодите, – шепчу я. – Думаю, там есть что-то такое, что удерживает их на месте. – Я снова тяну, и сновидец испускает стон. Я тут же освобождаю его. – Боюсь ему навредить, – сообщаю я остальным.
– Вот и я тоже, – кивает лорд Элленби. – Но давай хотя бы проверим: можно ли понять, что это такое.
Из сторожки у ворот, за стенкой шатра, доносится какой-то крик.
– Мне гораздо труднее разобраться, когда вокруг шум, – с нажимом произношу я.
Через мгновение в шатер заглядывает Самсон:
– Сэр, вы должны срочно уйти в замок.
– В чем дело, Самсон?
– Сновидцы. Их много, и они направляются сюда.
– Люди Мидраута?
– Похоже на то.
Самсон поднимает полог шатра и внутрь врывается топот марширующих ног. Он звучит в одном ритме с речитативом, ставшим уже таким знакомым:
– Один голос!
– Мы должны уйти, сэр? – спрашивает Олли.
– Нет, – хмурится лорд Элленби. – Думаю, нет. Самсон, как ты считаешь, долго ли сможешь их удерживать?
– Не слишком долго. Может, несколько минут.
– Хорошо. Мы постараемся действовать быстро.
– Сэр, – качаю я головой, – я не могу гарантировать…
– Знаю, Ферн, но будь я проклят, если позволю Мидрауту провести этих спящих в Тинтагель со всем тем, что в них напихано.
– Вы думаете, нападение предназначено именно для этого? – спрашивает Майси, прикладывая ладонь к груди.
– А ты так не думаешь?
Мы переглядываемся, все пятеро. Если страх лорда Элленби обоснован, то надвигается нечто более серьезное. И мы должны добраться до самого дна и точно выяснить, что Мидраут сотворил с этими сновидцами.
– Вы можете с помощью ваших Иммралов показать мне, что там происходит? – спрашивает Джин. – Вдруг я окажусь полезной?
Я киваю, втайне страшась нового напряжения.
– Возьми меня за руку, – говорит Олли аптекарю.
Я тут же чувствую лишний вес, когда через Олли ум Джин объединяется с моим. Я пытаюсь через брата передать то, что вижу в мозгу сновидца. Ритмичные шаги уже ближе. Земля дрожит под их весом.
– Действует? – спрашиваю я.
– Да, – следует ответ. – Ты можешь показать мне дно глаз более подробно?
– Она не видеокамера! – резко бросает Олли, но я стараюсь это сделать.
Я мысленно проталкиваюсь вглубь этих глаз, чтобы показать пространство под ними.
– Видишь? – говорит Джин. – Там, у самого основания, где в Итхре начинался бы позвоночный столб?
Теперь, когда она это сказала, я действительно вижу. Нечто даже темнее черной губки привязывает глаза к черепу.
– Может, ты смогла бы извлечь это, не повредив ему, – предлагает Джин. – Если ты сумеешь расширить щель…
– Понимаю, – перебиваю я Джин, потому что то, как она это говорит, словно речь идет о хирургической операции, вызывает у меня тошноту.
Я обволакиваю своим умом то, что держит там глаза, мягко давлю на череп мужчины, на губку внутри, расширяя брешь. Дыхание мужчины учащается.
– Все в порядке, – говорит мне Олли. – Ему не больно.
– Ты можешь действовать быстрее? – спрашивает Майси.
– Нет, она не может! – огрызается на нее Олли.
Но я не виню Майси за ее панику. Движение прохладного воздуха на моей щеке говорит мне о том, что кто-то ушел. Догадываюсь, что это лорд Элленби и Самсон отправились удерживать сновидцев.
Теперь я сосредотачиваюсь на основании глаз, давлю на них со всех сторон, чтобы их высвободить. Постепенно, с усилием большим, чем мне хотелось бы, они сдвигаются, и с ними то, что удерживает их на месте, чем бы оно ни было. Оно скользит из провала, который уходит глубоко в позвоночник спящего. Мужчина снова стонет.
– Может кто-то открыть ему рот? – прошу я. – У меня руки вроде как заняты.
– Сделано, – отвечает Джин.
И я постепенно вытаскиваю через рот мужчины и глаза, и то, что их держало. Я слышу судорожные вздохи, когда что-то тяжело падает на медицинский поднос.
На этом подносе, который держит Джин, лежит пара фиолетовых глаз, сверкающих инспайром, и длинный, скрученный хвост. Но это не самое ужасное. Этот хвост увешан тонкими усиками, как какие-нибудь корни кошмарного дерева. Некоторые из усиков еще гибкие, но большинство затвердели, превратившись в шипы.
– И это было у него внутри?! – выдыхает Майси.
– Должно быть, новое изобретение Мидраута – он подсаживает это туда, и оно растет вниз, а не вверх, – говорит Олли.
Из сторожки снова доносится шум. Олли выглядывает из тента.
– Быстрее! – кричит он. – Бежим внутрь.
– А как насчет второй? – спрашиваю я, глядя на сновидицу, в черепе которой по-прежнему сидят фиолетовые глаза со змеиным корневищем.
– Некогда, – говорит Майси. – Придется ее отпустить.
– Но… – начинает Джин.
И тут решение принимается за нас. Сновидица мгновенно оживает, как будто кто-то нажал на выключатель. Она смотрит на открытый полог шатра – и бросается бежать.
– Она бежит к мосту! – кричит Майси. – Она хочет попасть в замок! Быстрее! За ней!
Мы с Олли мчимся за сновидицей, не обращая внимания на головную боль. Вот чем занимается Мидраут, думаю я на ходу: он старается проникнуть в Тинтагель, чтобы уничтожить нас. Сам он туда войти не может, потому что мощь защиты Тинтагеля никогда не пропустит его. Но сновидцы, которые не желают нам зла сознательно… они могут войти. А если ими управляет Мидраут, то кто знает, какой хаос они могут учинить.
Самсон и лорд Элленби уже рядом со мной. Я протягиваю руку, пытаясь остановить спящую своим Иммралом, но я уже истратила сегодня слишком много силы, мой мозг не в том состоянии, чтобы сделать это. Самсон выхватывает из-за спины стрелу и подпрыгивает высоко в воздух, чтобы иметь пространство для выстрела. Но я вижу в его глазах, в движении его рук, обычно таких уверенных: он не может заставить себя ранить сновидицу. Это против нашего кодекса. Это не то, что Самсон может сделать. Но если есть то, что могу сделать я, так это защитить тех, кого люблю.
