– На помощь! – слышу я чей-то крик.
Сновидцы поймали Наташу. Они вырывают из ее тела огромные куски плоти. Круглое отверстие появляется в ее щеке, другое – в плече.
– Нет! – кричу я, направляя к ней львов.
Но они не нужны. Найамх устремляется туда, одной рукой она направляет в воздухе свою коляску, другой крутит колеса, как диски, давит ими сновидцев, держащих Наташу. Она выхватывает мою подругу из их когтей и сметает целую толпу спящих своим оружием.
Но даже при всем искусстве Найамх везде, куда я ни посмотрю, моих друзей-рыцарей повергают. Они не остаются в долгу, работают кулаками, хотя им и приходится сражаться за выживание. Нас учили защищать спящих, во что бы ни превращали их кошмары. Самсон, насколько я вижу, ни одного не убил, хотя, без сомнения, мог. Но борьба начинает сказываться на нем – он окровавлен, устал. Если он не сумеет отбросить свои принципы, его просто убьют.
Я стараюсь пробиться к нему, но рядом со мной оказывается Сайчи. Через все ее лицо тянется порез.
– Мы должны забрать меч, – задыхаясь, говорит она. – Все остальное не имеет значения.
– Но…
– Никто. И ничто. Другое.
Она знает, что́ я задумала.
Она права. Мне, возможно, удастся сейчас защитить Самсона, но это и все, что я могу. Мы с Сайчи размахиваем оружием, потому что мой Иммрал бесполезен против спящих. Пока я отбиваюсь направо и налево ятаганом, а Сайчи отпихивает сновидцев копьем, я собираю вокруг себя инспайров: всех до единого, что еще остались в картинах в галерее. Я зову конские статуи с площади Пикадилли, солдат, вельмож и женщин, что украшают Букингемский дворец. Все, в чем осталось хоть немного артистизма и воображения. Я взываю ко всему этому и велю восстать против человека, который может все уничтожить.
Ничего не происходит.
– Лезь наверх! – кричит Сайчи, толкая меня к колонне и копьем удерживая спящих.
Я карабкаюсь по колонне, представляя вместо своих ногтей когти, которые помогают мне держаться за камень. Сновидцы вырывают у Сайчи копье.
– Держи! – кричу я, бросая ей свой ятаган.
Она ловко действует им, но этого недостаточно, на нее продолжают наседать.
С высоты я вижу, что мои друзья все еще сражаются. Олли вырывается из свалки, приземляется с другой стороны колонны. Я прижимаю ладонь к его руке, передавая ему такие же паучьи способности.
– Наверх! – кричу я Сайчи.
Она еще раз отмахивается от сновидцев и лезет по колонне. Олли уже надо мной, он поднимается быстро. Я спешу за ним. Потом смотрю вниз – и у меня замирает сердце.
Сайчи цепляется за колонну, но сновидцы схватили ее за ноги. Я тянусь вниз, пытаясь тащить ее своим Иммралом, но сновидцы, питаемые энергией Мидраута, слишком сильны.
– Хватайся за руку! – кричу я.
Она смотрит вверх, тянется ко мне. Сжимает мои пальцы, держится за них, а сновидцы висят на ее ногах. Она не кричит. Она не издает ни звука.
– Ферн! – громко зовет Олли. – Ферн!
Я смотрю вверх, мои плечи напрягаются от усилий. Олли уже наверху колонны, ждет меня, но как раз в этот момент Мидраут просто приподнимает его в воздух. Крик брата пронзает мое сердце. Я должна добраться до Олли, но я не могу бросить Сайчи.
– Все в порядке, Ферн, – говорит она.
Я снова смотрю вниз. Сайчи спокойна, несмотря на ужас в глазах. Я ощущаю это в ней, и это странно, потому что мне бы не положено читать ее эмоции. Это всегда было частью силы моего брата.
– Все в порядке, – повторяет она.
И улыбается мне. Это грустная, понимающая улыбка.
– Нет! – шепчу я.
Олли снова кричит.
– Нет, Сайчи…
Она отпускает мою руку. Я тянусь, пытаясь поймать ее за запястье, хоть как-нибудь, но не успеваю. Сновидцы обрушиваются на нее. И когда я в последний раз вижу ее, она закрывает глаза и складывает руки на груди, сдаваясь перед неизбежным.
58
Я взбираюсь на верх колонны за секунду, не больше. Я не могу думать о том, что сейчас произошло. Сайчи пожертвовала собой, чтобы я теперь спасла Олли и добыла Экскалибур. С яростным криком я поднимаюсь на крошечную площадку наверху, над пропастью. Олли прижат к камню, а камень, который предположительно должен служить нам опорой, плавится, превращаясь в длинные шипы, и они уже вонзаются в тело моего брата. Медленная смерть для взбунтовавшегося иммрала. Мидраут желает, чтобы мы, прежде чем умереть, поняли, насколько мы бесполезны.
Камень и вокруг меня вытягивается в пики, пытаясь захватить меня. В центре пьедестала – коробка-загадка, и Экскалибур все еще торчит из нее. Мидраут одну руку положил на меч, вытягивая из него силу для себя. Другой рукой он управляет камнем.
Олли тянется ко мне, я тянусь к нему. Наши пальцы соприкасаются.
– Как мило, – говорит Мидраут – и наступает ногой на наши соединенные руки с такой силой, что у нас ломаются кости.
Я закрываю глаза от боли, от крика Олли, и сосредотачиваюсь на призыве, который бросила прежде. «Восстаньте! – умоляю я. – Восстаньте, я знаю, вы все еще там. Я знаю!»
Мой мозг взрывается, и это говорит мне, что у меня получилось. Будет ли этого достаточно, дело другое. Раздавленные пальцы, все еще касающиеся пальцев Олли, покалывает от силы объединенного Иммрала. Слышен далекий шум. Мидраут рычит.
Огромная волна инспайров несется по улицам – белый свет заливает все, он готов утопить всех нас. Я приветствую его, я зову его, и он отзывается так, как инспайры никогда не отвечали мне прежде. Остатками своего расплющенного мозга я превращаю свет в мириады монстров и тысячи снов. Летающие лошади, чтобы заменить тех, до которых нам не добраться через свалку внизу, огромные многорукие твари, что прикрывают моих друзей, а в центре всего – змей, настолько сильный, насколько я могла вообразить, и он бросается на Мидраута, обвивается вокруг его рук и ног, не позволяя творить дальнейшие разрушения.
Но нам все еще нужно вырвать у него меч. Созданный из инспайров стервятник опускается на пьедестал и срывает каменные шипы, что удерживают меня и Олли. Мы с трудом поднимаемся на ноги. Наш Иммрал не настолько силен, чтобы долго удерживать Мидраута. Он высвобождает одну руку и сжимает тело змеи. Я чувствую силу его захвата. Я протягиваю руку, пытаясь тоже схватить змею, но она отшатывается от меня, ее преданность колеблется перед приказом Мидраута. И прямо на моих глазах инспайры, сотворившие змею, распадаются, рассыпаются, взрываются зеленым пламенем. Мидраут смотрит мне в глаза, и хотя он ничего не говорит, я знаю, что он думает.
Видишь, как я разрушаю то, что ты создала? Вот так же я уничтожу вообще все!
Я почти заворожена взглядом фиолетовых глаз, когда слышится глухой удар – и Мидраут теряет равновесие. В его плече торчит стрела, пущенная из лука. Они все там, все живы: Самсон, Найамх, Наташа, лорд Элленби и остальные, и каждый из них уже оседлал одну из созданных мной летающих тварей. И каждый направляет на Мидраута свое оружие.
