«Если бы сороконожка могла говорить, – подумала Марен, – её голос звучал бы именно так».
– Мне не нравится, как выглядит этот тип, – прошептала она.
– Мне тоже. – Лишта быстро отсалютовала мужчине и нажала на газ. Как только бывший гончарный магазин скрылся за поворотом, она вздохнула. – Мне жаль, что ты возлагала большие надежды на пробуждение Хэлли. Подозреваю, что следующие несколько недель будут полны взлётов и падений. Если ты не хочешь приходить в магазин, я тебя пойму.
– Нет, я приду, – возразила Марен. – На самом деле это помогает мне занять мои мысли чем-то другим.
В зеркале заднего вида Лишта сверкнула улыбкой.
– Мне тоже нравится, когда ты ко мне приходишь.
Озеро тепла в животе Марен просуществовало не более трёх секунд. Стоило ей вспомнить, что её ждет, как оно тут же замёрзло, покрывшись коркой льда. К завтрашнему дню она должна украсть дюжину кошмаров. Лишта обычно приходила в магазин с рассветом, чтобы приступить к смешиванию ингредиентов. Было чертовски трудно, если не сказать, невозможно, проникнуть туда раньше. Даже если бы Марен это удалось, то выглядело бы невероятно подозрительно, учитывая, что Марен никогда не приходила в магазин раньше десяти утра.
Поэтому она должна сделать всё сегодня вечером.
Лишта свернула на усаженную клёнами улицу. Пульс Марен тотчас же участился. Сегодня вечером она вернётся в магазин и украдёт кошмары. Идти туда одной было страшно и очень нехорошо, но, если не пойти, случится непоправимое. Марен не отваживалась даже взглянуть в сторону Лишты. Между тем машина подъехала к их небольшому одноэтажному домику. Все окна в нём были темны.
– Может, я зайду и приготовлю тебе ужин? – предложила Лишта.
– Нет, я справлюсь сама. – Марен открыла сумку и, чтобы не смотреть бабушке в глаза, притворилась, будто ищет ключи. – Я разогрею в микроволновке макароны с сыром. Так что никаких проблем, – добавила она, поморщившись от лжи, которую Лишта не могла не заметить.
– Хорошо, дорогая. Спокойной ночи.
Лишта отъехала от дома лишь после того, как Марен закрыла за собой входную дверь и включила в гостиной свет. Как только бабушкина машина скрылась в темноте, она устало привалилась к стене. Живот урчал от голода и нервов – пирожное не еда, но Марен боялась, что если она съест что-нибудь ещё, то её вырвет.
Вытащив телефон, она проверила расписание автобусов. Последний до её дома был в одиннадцать часов. Таким образом, на то, чтобы украсть кошмары и вернуться обратно, у неё было два с половиной часа. Проблема заключалась лишь в том, что родители приедут домой и обнаружат, что её нет. Марен набрала маме текстовое сообщение:
Через несколько секунд появился мамин ответ:
В больнице. Бабушка сказала мне, что отвезла тебя домой. Ты ела?
Да. Во сколько будешь дома?
У меня болит голова, и я ложусь спать.
Хорошо, милая, спи спокойно.
Стараясь не думать о маминой заботе, Марен направилась в свою комнату. Она положила на кровать несколько подушек и накинула на них одеяло с цветочным орнаментом. Получившийся куль был совсем не похож на спящего человека. «Интересно, – подумала она, – и как только это удаётся в фильмах?» Фыркнув с досады, она порылась в ящике прикроватной тумбочки, вытащила фонарик и засунула его в карман чёрной толстовки. Часы показывали восемь тридцать пять. Если она не поторопится, то опоздает на автобус.
Марен посмотрела на подушки, лежавшие на кровати. М-да, на человека мало похоже, но ничего не поделаешь. Она на несколько дюймов приоткрыла окно, чтобы потом залезть внутрь этим путём. Затем нажала кнопку замка на дверной ручке, вышла в холл и закрыла за собой дверь.
На кухне Марен вытащила мамин блокнот и взяла ручку. Под списком, состоящим только из одного слова «Соль», она написала:
Я в постели. Пожалуйста, не надо беспокоить меня. Я уже приняла «Тайленол».
Люблю вас, ваша M.
Родители не оставят её одну в комнате навсегда, но этой хитростью можно купить несколько часов. Особенно если они устали и их мысли заняты лишь состоянием Хэлли. Оставив свет в кухне и гостиной, Марен под стрекот сверчков выскользнула через парадную дверь и скрылась в тени.
11
Марен спешила к автобусной остановке. Уличные фонари отбрасывали на тротуар круглые жёлтые лужицы света. Хотя их район располагался в нескольких милях от океана, воздух был влажным, солоноватым и даже, как казалось, чуть голубоватым. Как будто что-то шепча, тяжёлые облака тумана заслоняли звёзды и всё вокруг.
Большинство жителей их улицы уже были дома. Окна светились разноцветным мерцанием телеэкранов. «Интересно, – подумала Марен, – сколько семей сейчас сидят вместе и спорят, какую телепрограмму выбрать. Даже не понимая, какая это хрупкая вещь, семейное счастье». Она отдала бы всё на свете, лишь бы снова сидеть на диване рядом с Хэлли, вырывая друг у дружки из рук пульт.
Света в старом доме Амоса не было. Движимая минутным порывом, Марен прокралась на задний двор, вытащила из сумки пилку для ногтей и соскребла с края веранды несколько чешуек краски. Затем сорвала три листика с куста форзиции, набрала из старой песочницы щепотку земли и засунула свои трофеи в запасной пластиковый пакетик, лежавший в её рюкзаке рядом со шприцем-карандашом от укусов. Она всё ещё не решила, делать ли ей сон для старого мистера О’Грэйди, но ингредиентами на всякий случай запаслась.
На главной дороге, в двух шагах от её квартала, располагалась безлюдная автобусная остановка. Уже заметно стемнело. Воздух стал холоднее и туманнее. Марен захотелось бегом вернуться обратно домой, но она решила, что так не пойдёт. Застегнув молнию на толстовке до подбородка, она присела на край скамейки. С каждой проносившейся мимо машиной у неё в груди прорастали жёсткие побеги страха.
«Это та самая автобусная остановка, на которую ходишь каждое утро, – сказала она себе. – Это то же самое место, только там темно».
Мимо прогрохотал заляпанный грязью белый грузовик службы доставки. Водитель повернулся, чтобы посмотреть на Марен, но его лицо закрывали пятна теней. Она вздрогнула и натянула на голову капюшон.
Шаффл, шаг, шаффл, шаг, шаффл, меняем ногу.
Интересно, подумалось ей, знает ли Якобы-мисс-Мало её адрес? Вглядываясь в тёмные кусты, Марен прислушалась к ночным шорохам, но, кроме стрекота сверчков, царила тишина. Ей так хотелось устроиться на диване, забраться под одеяло, включить какое-нибудь танцевальное шоу и забыть обо всём! Но завтра неизбежно настанет, как бы она ни старалась не думать о нём, и завтра эта женщина будет её ждать.
