– Это надо отметить, причем лучшим! – воскликнул он, ликуя, помахал кулаками в воздухе и выскочил из комнаты.
Максин с улыбкой посмотрела на Лару:
– Чудесная новость, правда? Будем надеяться, что скоро освободят и Рим.
В партизаны Давид не пошел, но безоговорочно поддерживал тех, кто занимал более активную позицию, чем он. Можно было бы ожидать, что он, адвокат по профессии, станет поддерживать фашистов. Но нет, потихоньку, не афишируя своей деятельности, он помогал людям, которые были незаконно или ошибочно арестованы, а также устраивал безопасные убежища для тех, кому угрожала опасность. Максин не сразу узнала об этом, но в конце концов он стал ей вполне доверять и рассказал, чем занимается.
Вернулся Давид в маленькую гостиную с бутылкой своего лучшего красного вина. Посмеиваясь, довольный собой, он откупорил бутылку и налил три полных стакана.
– У меня оно давно припрятано, – сказал он. – Как раз для такого случая.
Через несколько дней Максин встретилась с Марко в кафе «Полициано» на Виа ди Вольтая Нель Корсо, в том самом месте, где они уже встречались раньше. Было утро, и посетители еще не успели заполнить кафе, поэтому девушка и ее спутник выбрали столик с изумительным видом за окном.
Они сидели, глядя в окно, и Максин искоса поглядывала на профиль Марко. Он повернул к ней голову, и ее вдруг потрясли глубина и сила его взгляда. На секунду у нее даже голова закружилась, а сердце подпрыгнуло; чувство и эмоции оказались настолько сильны, что она пропустила мимо ушей сказанное им.
– Ты что, меня не слушаешь?
– Извини.
Ей не хотелось признаваться, почему так получилось, и она пробормотала что-то насчет пейзажа за окном. Почему, когда она рядом с Марко, ей кажется, что она обманывает его? Кропотливо, год за годом Максин возводила защитные стены вокруг себя, но казалось, он без труда проникает сквозь них и видит, кто она есть на самом деле, и это очень ее расстраивало. Вот и сейчас он бросил на нее уничтожающий взгляд; лицо его было мрачно, как туча.
– Santo Cielo
[17], тебе бы только пейзажи разглядывать! Разве не понимаешь, что в Риме объявлено чрезвычайное положение?
– Да, я слышала.
– В городе нет еды, дороги из Рима перекрыты, водопровод вышел из строя.
– Как же они там выживут?
– Все надеются на коалицию, на то, что ее войска быстро освободят город.
Максин судорожно вздохнула:
– А если нет?
Она смотрела на него во все глаза, но он молчал. Впрочем, что он мог ей сказать? Ситуация была просто ужасна.
Марко покачал головой.
– Немцы не сдадутся без боя, – сказал он. – Из Сиены к Риму подходят огромные колонны войск.
– Ты сам видел их?
– Да. Зрелище не из приятных. Наши люди, лежа в канавах и скрывшись в кустах, пробовали их подсчитывать. Информация о количестве немецких войск нужна союзникам.
Оба снова уставились в окно. Как же нелепо сейчас любоваться пейзажами, такими красивыми под лучами зимнего солнца, сияющего на столь синем небе, что оно кажется нереальным, когда почти рядом происходит такая жуть.
– Ну, что скажешь? – спросил Марко, лукаво глядя на нее, и придвинулся поближе.
Она оглянулась, проверяя, нет ли в кафе посторонних.
– Боюсь, что узнать, где у немцев арсенал во Флоренции, пока не получается. Однако я отыскала Брукнера. Он точно в городе и любит выпивать на Пьяцца Гранде.
– Да, в этом палаццо перебоев с превосходным вином не бывает, – заметил Марко.
Максин знала, что Монтепульчано всегда славился благородными винами, и немцы, естественно, обожали совершать набеги на винные погребки различных экспроприированных ими палаццо четырнадцатого века в верхней части города, неподалеку от Пьяцца Гранде.
– Тебе надо поторопиться, – добавил Марко. – Вряд ли он здесь надолго задержится.
– Я собираюсь провернуть это дело нынче вечером. Ты знаешь, как зовут бармена, который меня туда впустит?
– Да, Рикардо, он и впускает девочек в бар. Я вас познакомлю.
На ее лице появилась насмешливая гримаса.
– Я скажу, что оказалась здесь потому, что мать меня выслала подальше от Рима, пока не перекрыли дороги. Остановилась у подруги в деревне, но сейчас в гостях у двоюродного брата и ищу работу. Они, видя смазливую мордашку, верят каждому слову.
– Если не подумают, что ты проститутка.
Максин бросила на Марко взгляд, в котором можно было прочитать: «Ну и что?»
– А как у тебя? – спросила она. – Есть что-нибудь для меня?
– Да. Будешь во Флоренции, свяжись с партизанским вожаком Баллерини. Он даст тебе информацию о том, что происходит вокруг Флоренции, а ты по «Радио Кора» отошлешь ее союзникам.
– Что это за «Радио Кора»?
– Служба радиовещания такая. Подпольная радиостанция, работает специально для связи союзников и Сопротивления. Пароль для связи со станцией «Радио Лондон» такой: «Арно протекает через Флоренцию». Радиостанция очень простая, ее можно быстро перемещать с места на место, что-то вроде рации Джеймса.
– Хорошо. Значит, как только я буду во Флоренции, начинаю действовать с Баллерини. Посмотрим, что мы сможем сделать вдвоем.
– Да. А я буду нужен здесь и в Монте-Амиата, так что он для тебя наилучший вариант. И еще ты должна сходить на Пьяцца д’Азельо и встретиться там с клерком, который работает в офисе немецкого консула.
– В офисе Герхарда Вольфа?
– Да.
Максин кивнула, склонила голову набок и, словно поддразнивая, улыбнулась.
– Пойдем, – сказала она. – Где твоя шляпа?
Марко пожал плечами:
– Потерял.
– Помнится, ты говорил, что нам надо держать дистанцию, но…
С притворным возмущением он вскинул брови:
– Не могу даже представить, что ты сейчас предлагаешь.
– Двоюродный брат на работе, жены его сегодня нет дома, так что…
– Предлагаешь зайти на чашечку кофе?
– Вот именно. – Лицо Максин так и лучилось удовольствием.
Максин обожала в этом городе элегантные дворцы эпохи Возрождения, его старинные церкви, все эти маленькие площади и укромные уголки. Когда ее охватывало чувство усталости от бесконечной войны, эти прекрасные виды поднимали настроение, она стояла и любовалась чудесным ландшафтом Валь-д’Орча либо видом на Валь-ди-Кьяна – долинами, окружающими город. С таким же приподнятым настроением она шагала впереди Марко к дому Давида. Она не ожидала, что он согласится пойти с ней, но теперь, когда все-таки оказалось, что он не против, Максин пребывала в решимости наилучшим образом использовать время, которое они проведут вместе.
