В комнате повисла томительная, напряженная тишина. София не знала, чего можно ждать дальше. Она сделала долгий вдох и медленно выдохнула, задаваясь вопросом, не настала ли ее очередь вмешаться. Снова решив, что не стоит этого делать, и бросила быстрый взгляд на окно: ей не хватало свежего воздуха.
Вдруг Анна протянула вперед руки. София так удивилась, что даже рот раскрыла, и Карла тоже посмотрела на дочь широко раскрытыми глазами.
– Иди ко мне, – сказала Анна, но Габриэлла не двигалась с места, словно не понимала, чего та от нее хочет. – Иди же ко мне, – повторила Анна.
Лицо Габриэллы вдруг осветилось, когда она поняла, и девушка бросилась в объятия сестры.
– Никуда ты от нас не поедешь, – прошептала Анна, обнимая ее. – Будем все вместе разбираться, мы же одна семья.
Габриэлла отстранилась от Анны и шмыгнула носом.
– Обещаю, что никогда больше не подведу вас.
– Только попробуй.
Габриэлла молча кивнула.
– А теперь самое время утереть слезы. Не будем же мы целый день сидеть здесь. У нас всех по горло работы.
Габриэлла заулыбалась, лицо ее засияло, как будто страшный груз упал с ее плеч.
– Простите меня, графиня София, за неожиданное вторжение, – чопорно сказала Анна, и София чуть не рассмеялась от такого ее церемонного обращения.
– Ничего страшного, не стоит думать об этом, – ответила она.
Сестры бок о бок вышли из комнаты, и в жизни их начался новый этап.
– Ну, что скажешь? – сказала София, глядя на Карлу. – Я такого даже не ожидала.
Карла недоверчиво покачала головой:
– Да и я тоже. Кто бы мог подумать? Может быть, Анна с самого начала была права и я Габриэллу слишком баловала?
– Мы-то с тобой знаем: ты делала все, что было в твоих силах. Все, что могла, чтобы уберечь своего и без того ранимого ребенка.
– Спасибо. Я думаю, сегодня Габриэлла у нас серьезно повзрослела.
– Нелегко ей придется жить, зная, какую роль она сыграла в гибели Альдо, – сказала София.
– Это правда. Но по крайней мере, она все осознала и теперь может начать… в общем… не знаю, как точно выразиться.
– Искупать вину?
– Ну да, что-то в этом роде, – улыбнулась Карла.
Глава 51
Через несколько дней, незадолго до полуночи, в Кастелло, грязные и измотанные, прибыли Максин и Эльза. Глядя на ввалившиеся щеки матери, ее помутившиеся глаза, София перепугалась и бросилась к ней: Эльза едва держалась на ногах от усталости и, казалось, вот-вот упадет в обморок. Сгорая от нетерпения спросить, где отец, София отчаянно посмотрела на Максин, но, глядя на нее полными печали глазами, подруга лишь покачала головой. И София мгновенно все поняла. Отца больше нет. Дрожащим голосом она попросила Карлу наполнить им ванны и достать ночные рубашки, что та и сделала. Потом отнесла к ним в комнаты по тарелке супа с хлебом и, вернувшись, доложила, что обе легли спать.
Всю эту долгую ночь почти непрерывно над ними с громким гулом пролетали самолеты, но в коротких перерывах невозможно было не слышать приглушенных рыданий матери. София хотела пойти к ней и хоть как-то утешить, но что-то подсказывало ей, что сейчас матери нужно побыть одной. А тем временем у Софии в голове теснились тысячи вопросов. Ей нужно было точно узнать, что случилось с отцом, расспросить, нет ли новостей о Лоренцо. Она страдала от неизвестности, чувствовала себя совершенно несчастной и всю ночь не спала.
Утром София спустилась в свою маленькую гостиную, и уже скоро в дверях появилась Максин, а за ее спиной стояла ее мать, исхудавшая, похожая на привидение. По виду Максин можно было понять, что она словно старается как-то подготовиться к разговору, и, когда они обменялись взглядами, у Софии перехватило дыхание. София осталась на ногах, только слегка оперлась ладонью о стенку и подала им знак садиться. Максин присела на обитый синим бархатом диванчик, а Эльза с мертвенно-бледным лицом села на стул с твердой спинкой и напряженно застыла.
Сначала София бросила умоляющий взгляд на Максин.
– Ну что? – спросила она, со страхом ожидая услышать жуткую весть.
– Роберто… – начала было Эльза, голос ее звучал тихо, совершенно лишенный каких-либо эмоций.
София закусила кулак, чтобы только не закричать.
– Они… они… – заговорила она почти шепотом, – убили его?
– Не совсем так.
Эльза посмотрела на Максин и кивнула, как бы предоставляя ей возможность продолжить.
– Твой отец вынужден был скрываться, София.
София быстро заморгала, не в силах как следует осознать услышанное.
– Скрываться? Но почему? – спросила она.
– Кто-то его выдал, – ответила Эльза все тем же приглушенным голосом. – Немцы узнали, что он участвовал в незаконном печатании листовок. Потом твой отец заболел, и мы не смогли достать нужного ему лекарства.
София переводила взгляд с одной на другую, потом снова посмотрела на мать, которая обреченно покачала головой.
– Нам пришлось вывезти твоего отца из Рима, – сказала Максин. – Мне очень жаль… Он не выдержал испытаний и умер в пути.
– О mio signore!
[36] Не может быть. Только не отец. Только не он.
София с трудом сглотнула подкативший к горлу комок, ее душили слезы.
Максин и Эльза молчали.
– Ты… ты была при этом с ним? – спросила она у матери со всхлипом в голосе.
Эльза кивнула.
– Я этого не перенесу. Он знал, что умрет? Он сильно страдал?
– Он был очень болен. Да, знал, что ему осталось совсем мало. Но отошел он тихо. Просто уснул и больше не проснулся.
Глаза Софии наполнились слезами.
– Он знал, как сильно я его любила? Мама, я же никогда не говорила ему об этом. Ни разу.
– О моя девочка, конечно знал. Ты была светом всей его жизни.
– Максин сказала «нам пришлось», – прошептала София после короткого молчания. – Кому это «вам»? Только тебе и Максин?
Ломая руки, она оглядела комнату, словно ожидая найти еще кого-то, кто прятался в темном углу, потом повернулась к Максин.
Максин выдержала ее взгляд, быстро моргая и изо всех сил пытаясь подавить подступившие слезы.
– А Марко помогал вам ухаживать за отцом? Где он?
Максин явно боролась с нахлынувшими чувствами, но голос ее оставался ровным.
– Марко погиб, София, – сказала она.
София в ужасе ахнула:
– Боже мой! И Марко тоже? Не может быть! Как это случилось?
