– Все не так просто.
Арина уселась поудобнее и вздохнула, подперев голову кулаком и задумчиво уставившись в окно палаты.
– Темные давно вели масштабные исследования, начиная с Первой Мировой войны и заканчивая пресловутыми экспериментами над людьми в концлагерях Третьего Рейха. Запроси информационный отдел инквизиции, может, контора что и добавит к тому, что я говорю. Но по нашим данным, изменение способностей потомков-полукровок мало того что не линейно. Оно еще и непредсказуемо. Как карта ляжет: от полных бездарностей до гениев, во всем превосходящих родителей.
– Люди все же – величайшая загадка мироздания. Нам повезло, что все выжившие и сохранившиеся иные – часть человечества. Пусть мы и измельчали, как утверждают нам древние, но выжили, плодимся и вполне процветаем.
– Да, выходит, что, скорее всего, все сегодняшние иные, кроме бессмертных имморталис, полукровки. И все эти пафосные игры в чистокровность – просто смешны. Да и бессмертие – сомнительный аргумент, оно так же наследуется в случайном порядке. А иные без человеческих предков давно бы канули в небытие со всей своей чистокровностью.
– Это все лирика, уважаемые сьерры.
Леонид, казалось, спавший все это время, вдруг подал голос.
– Какое отношение имеет теория возникновения иных рас к нашему происшествию?
– Да, и откуда они пропали? А еще: ты сказала – восемь пропавших, шесть курсантов. А остальные двое?
Венди встала с кровати, обнаружив вдруг, что одета в больничную пижаму. Желтенькую. В розовых зайчиках.
– Да, сиятельная сьерра Арина, ты права. Надо туда бежать, времени упущено уже очень много. Ух ты, пижама. А тебе даже идет, может, так и оставим? – Гном аккуратно стряхивал крошки со стола на поднос с пустой посудой, не выносил он никакого беспорядка, органически.
Арина блеснула хитрыми лисьими глазками. Ди содрогнулась:
– Оперативник инквизиции в пижамке? Не пойдет. Арин, давай разденем Леонида, оставим его тут, в моей пижамке?
– Его нельзя оставить. Я и так утомилась.
– Так я с тобой, зачем тебе этот рыжий ворчун?
Арина замялась, нервно теребя подушку на кровати. Поджала губы и отвернулась, разглядывая шкаф.
– Ой, только не говорите мне, что тот самый мифический возлюбленный самой Арины Деус-Дивиной, о котором шепчется вся Москва – иная, вот этот рыжий гном. Или ой?
– С ума сошла, сиятельная сьерра!
Леонид сжал кулаки и надул щеки, изображая возмущение.
– Я – ваш вечный поклонник. Это первое. И потом, я – не гном.
– А! Погоди, а кто ты?
Венди мгновенно оказалась рядом, жадно принюхиваясь, даже успев прихватить Леонида за воротник толстовки.
– Я – териантроп
13! И Фамильяр
14 Арины Клавдиевны Деус-Дивиной. – гордо приосанился Леонид.
Арина порывисто закрыла лицо руками.
– Ик. А ты ничего так. Для духа. Симпатично сохранился.
Ди становилось смешно.
– Я не дух. Ну хорошо. Мутабор
15, – и на месте Леонида появился невероятных размеров фосфоресцирующе рыжий, скорее даже оранжевый… кот.
Ди подвинула к себе стул и села. Открыла и закрыла рот. Потом опять открыла. Выдохнула. Леонид – кот.
– Э! Арин, а фамильяр тебе зачем, что за ересь? – все, что смогла выдавить из себя после минутной паузы.
– Живем в век сказок. Народ поначитался фэнтезийных шедевров, а в них везде у всех приличных ведьм есть фамильяры. Вынь и положь, или ты не ведьма. Репутация, яги ее раздери. Я хотела таксу. Как на картинках в древних трактатах. Но рыжий обратился вот этим. За неимением, так сказать, других талантов.
– А чего он скромничал? – Ди не могла налюбоваться на роскошное животное, сидящее на стуле.
– Так с голым задом бегать по Артеку потом не хотел. Все просто. Он вообще редко оборачивается. А мне и хорошо. Гномом сподручнее. Ей! Рыжий, возвращай мне Леонида, мы отвернемся.
Кот задумчиво посмотрел в окно. Перевел взгляд на Ди, вздохнул, спрыгнул со стула и, горделиво задрав хвост, ушел под прикрытие открытой створки шкафа. Девушки, хихикая, отвернулись.
– Вообще я не стеснительный. И телосложение у меня восхитительное. Есть на что посмотреть, глаз порадовать, – начал было он, собираясь вернуться в привычное им тело.
– Венанди, сестренка, ты там как? – раздался еще один мужской голос со стороны двери, и девушки дрогнули.
Голос им всем был знаком. Подруги переглянулись. Арина молниеносно оказалась у окна палаты, распахнула его и потянула к себе Ди. Та сделала огромные глаза, подхватила вновь упавшие с судорожно обернувшегося обратно в кота Леонидовы штаны, схватила толстовку, самого кота, перекинула его в руки охнувшей подруги, и вся компания легко сиганула в открытое окно. Арина тихо чертыхнулась, выползая из кустов благоухающей сирени на четвереньках, путаясь в своей непременной длинной юбке и вытаскивая за собой Ди в ее сияющей пижамке. На коленях пижамы чернели влажные зеленоватые пятна.
– Прекрасно! – процедила сквозь зубы Венанди.
– Ты приключений хотела? Так вот они, лови!
Ведьма бросила ей в руки комок одежды Леонида, и они помчались, стараясь не попадаться никому на глаза, сопровождаемые ругающимся по-котовски рыжим зверем.
В палату номер три медицинского блока «Лазурного» осторожно заглянул молодой человек. Внимательно осмотрел остатки завтрака на столе, немилосердно смятую постель, мужские носки и ботинки на полу, открытое настежь окно. Усмехнулся и вышел, что-то шепча на ходу, тихо закрыв за собой дверь.
Побег удался.
10. Пытка дождем
21 мая. Санкт-Петербург, Васильевский Остров. Утро – день
“Дом не там, где вы родились, дом там, где прекратились ваши попытки к бегству.” (Нагиб Махфуз)
Ничего ему не снилось. Непривычно молчали будильники. Только шум дождя по крыше и шелест проезжавших по лужам мимо дома машин напоминал о том, что наступило утро.
