– Мам? Скажи, это то, о чем я сейчас думаю?
– Боюсь, даже общей фантазии нашей не хватит надумать достаточно.
Черная молния. Пантера Севера. Черная Звезда. У нее было множество прозвищ. Но суть оставалась все та же. Беспощадная убийца, наемница, злодейка. Жрица древнейшего культа, гетера, почти богиня. Настоящее имя ее знали очень немногие. Для всех она – просто Маричка. Чернокожая была могущественным противником, и коль уж сама Ге бьет тревогу…
– Маричка… – Клавдий задумчиво поцеловал жену в затылок, спуская с рук. – Что же, это все объясняет. Моя дорогая, а ты как всегда восхитительна.
– Осталось понять ее цели, отец. Сомневаюсь, что месть своим бывшим мужчинам вообще интересна такого масштаба фигуре.
– Да. Думаю, это все отвлекающий акт – понервировать наше семейство, не больше. И нападения эти, и все остальное. Ты же помнишь ее: ведь она – шахматистка. Ведет свою партию, а мы все играем в шашки, даже в поддавки, на раздевание.
Помнит. Они оба ее помнят. И в той истории оба близких друга тоже были – шашки. Сколько масок было в запасе у это бесконечно древней чернокожей? И существовала ли она вообще – настоящая? Но одно Ладон помнил отлично: когда он уходил, Эрис плакала. Такого темные имморталис* не прощают. И он знал ее кровное имя. Смертельно опасное знание.
Шахматистка. Да, это определение ей очень подходило. Она очень любила такие партии: растащить по углам противников, перетасовать их, отвлечь на неважные цели, и когда все устанут – ударить метко, глубоко и прямо в сердце. Чтобы сразу убить, наповал.
Кто же цель?
– Скажи-ка мне, сын. Что там с людьми из подъезда с Алисой?
– Все отлично. Все умерли.
Клавдий поперхнулся свежим чаем.
– Ага. Двоих мы успели отправить в искусственную кому. Арина одного поймала артефактом в стазис. Эти все еще барахтаются, хоть и не очень активно. Остальные по пути на кладбище. Всех вскрыли, и у всех все отлично. Восемнадцать здоровеньких трупов.
– Восхитительно. Причина смерти?
– Нету. Физической. Есть следы вещества очень странные. Боюсь, что нам понадобится… жизнь, чтобы его точно установить.
– Ну да, продолжительность наших жизней стремительно укорачивается. Прямо я бы даже сказал – на глазах.
Ладон покосился на дверь у себя за спиной. За ней кто-то стоял.
– Это кот наш. Ты прямо пугливый стал, нервный дракон, да, Ладонис? Хотя… Я бы тоже уже своей тени боялся, бывший любовник Марички.
Добрый Клавдий – он был, как всегда, деликатен.
– А самое симпатичное, – подала снова голос Анюта, – что в этом доме нет никого, кого бы эта драная черная кошка не хотела бы грохнуть. Ведь это прекрасно, не чувствуете?
Да уж. Малышка была права. Одна черная – и столько врагов. И никто не прижучит.
Время шло неудержимо. Ночь катилась к ее завершению. Завтра, уже завтра начнут происходить события, способные перевернуть этот мир – и они это знали. Неторопливо попивали вкуснейший черный чай со всевозможными сладостями, любезно выставленными на стол расторопной Анютой, и думали о том, что будет завтра. Или позже – но совсем немного. Вот буквально, через пару-тройку дней. А сейчас – время есть конфеты, блестевшие фантиками, хрустеть любимым всеми ореховым печеньем Ге, и закусывать тревоги вишней в шоколаде.
34. Жертва и выход в пещеру
23 мая, утро, Гурзуф.
“Там, где кончается терпение, начинается выносливость.” (Данил Рудый)
Проведя бессонную ночь за изучением дневника принесенной в жертву ведьмы, Павел решил даже не делать попыток лечь спать.
В его личной маленькой сокровищнице – аптечке – была парочка бытовых артефактов, позволяющих «бодро бегать и скакать» сутками напролет. Самых лучших – «Радость студента» DivArin. Злоупотреблять ими не стоило, но выстоять грядущую бурю с наименьшими потерями они ему позволят.
А в том, что «грянет буря», Канин уже не сомневался.
Сейчас, сидя на кровати у ног гнома, Павел пытался собрать воедино весь тот пласт информации, что свалился в эту ночь на его усталую головушку.
Гном говорил, перескакивая с мысли на мысль, возбужденно пытаясь привстать, несмотря на суровые одергивания ведуна. Он был еще очень бледен. Паша отправил его в принудительный оборот, работающий в деле излечения многоликих морфов куда лучше любой хирургии, но крови рыжий потерял очень много. Как они не позаботились об охране собранных вещественных доказательств? Почему никого не оставили с гномом?
Расслабились. За грудами мелких бытовых правонарушений и конфликтов Дозоры обеих сторон мира стремительно теряли уровень профессионализма. Да что там Дозоры – серые тоже нынче не те.
Здесь, на одной из некогда самых хорошо охраняемых территорий иных, происходили вещи странные и неправильные. Он не мог отделаться от мысли о нецелесообразности всего того, что видел и успел услышать. Почему вдруг у них в руках оказалось столь красноречивое вещественное доказательство – дневник жертвы? Отчего так странно ведет себя демон?
И этот порошок в аптечке заброшенного здания. Надо бы его изъять, но на срочный запрос о проведении официальной операции по изъятию Светлый Дозор ответил отказом. Мол, нечего тащить в конфискат все, на что наткнется носом Сиятельный Канин. Все еще не могут простить ему хождения к Серым. Яги!
И жертва. У Павла было навязчивое ощущение, будто он все время упускает нечто главное. Объединяющее все эти события и дающее ответ на все загадки этой головоломки.
Тяжкие размышления великого Канина прервал звонок инофона. Звонил Корвус, что не могло не встревожить.
– Павел, у нас ЧП. Срочный сбор опергрупп, – голос очень уставший, измученный.
– Жертва? – он почти не сомневался в своей правоте.
– Да. Ориентировочное время убийства – полночь. Я уже на месте. Все признаки ритуала. И… Там у нас нет особо впечатлительных? Тут жуть и кошмар, – то ли фыркнул, то ли всхлипнул выразительно.
– Нет. Непрошеных зрителей только уберите. Случайным свидетелям память очистить. Я буду сейчас, остальные – через десять минут.
В открывшееся окно телепортации шагнула Ди. Гном, ставший невольным слушателем разговора с Корвусом, откинул одеяло и, поморщившись, стал натягивать помятые штаны.
– Куда? – Ди даже подпрыгнула. – Куда тебя несет, недобитый ты наш?
– У кошек девять жизней, сиятельная сьерра Венанди. Осталось восемь. Я в норме. Почти, – и продемонстрировал свежий рубец на шее.
– Паш? Ну ты ему скажи!
– Лео, мы уходим на место, постарайся пока оперативно вынуть из постели Арину с Филом и пригнать ко мне, быстро. Будут сопротивляться – пригрози им, что сам я припрусь, прямо вот к ним в кровать. И вот еще что…
