Книга Призрак в лунном свете, страница 9. Автор книги Говард Филлипс Лавкрафт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Призрак в лунном свете»

Cтраница 9

Ни один из подобных допросов приятелям не удалось подсмотреть, потому что окна всегда оставались плотно задрапированными. Но однажды, во время разговора на незнакомом языке, на занавеске появилась тень, чрезвычайно напугавшая Уидена. Она напомнила ему одну из кукол, увиденных в 1764 году в Хакерс-холле, когда некий человек из Германтауна, штат Пенсильвания, устроил искусное механическое представление, заявленное как «…виды знаменитого города Иерусалима, храма и престола Соломоновых, прославленных твердынь и гор, а также Страстей Нашего Спасителя, которые претерпел Он от Сада Гефсиманского до Распятия на горе Голгофе; искуснейший образчик Механических Фигур, достойный Внимания Любопытствующих». Именно тогда престарелая индейская чета, разбуженная испуганным соглядатаем, с шумом отпрянувшим от окна, откуда доносились звуки странной речи, спустила на Уидена собак. После того случая в пределах дома не слышались более разговоры, из чего Уиден и Смит сделали вывод, что Карвен переместил свои опыты в подземелья.

А то, что подземелья, или катакомбы своего рода, взаправду существуют, казалось совершенно ясным из многих наблюдений. Слабые крики и стоны безошибочно доносились время от времени будто бы прямо из-под земли в местах, далеких от каких-либо строений. Скрытая в кустах вдоль берега реки, там, где возвышенность круто спускалась к долам Потаксета, обнаружилась арочная дубовая дверь в раме из тяжелой каменной кладки — ведущая, очевидно, в пещеры внутри холма. Когда и как могли быть построены эти коммуникации, Уиден не мог сказать — но он не раз отмечал, как легко могли добраться до этого места группы рабочих под покровом ночи со стороны реки. Своих безродных моряков Карвен, по всему судя, использовал в самых разных целях! Во время проливных весенних дождей 1769 года Уиден и Смит зорко следили за крутым берегом реки, чтобы увидеть, не выплывут ли наружу какие-нибудь подземные тайны, и были вознаграждены зрелищем изобилия человеческих и животных костей в тех местах, где в берегах были прорыты глубокие овраги. Естественно, можно было бы найти много объяснений таким вещам на задворках животноводческой фермы и в местности, где старые индейские захоронения были обычным делом, но Уиден и Смит сделали свои собственные выводы.

В январе 1770 года, когда друзья-соглядатаи все еще безуспешно спорили о том, что думать или делать во всей этой запутанной истории, произошел инцидент с «Форталезой». Раздраконенный тем, что прошлым летом в Ньюпорте был потоплен доходный шлюп «Либерти», таможенный флот под командованием адмирала Уоллеса стал проявлять повышенную бдительность по отношению к чужим судам, и на этот раз вооруженная шхуна Его Величества «Лебедь» под командованием капитана Чарльза Лесли после короткого преследования захватила барселонскую баржу «Форталеза», следовавшую, согласно бортовому журналу, из Каира в Провиденс. Когда судно обыскали на предмет контрабандных товаров, таможня с удивлением обнаружила, что груз целиком состоит из мумифицированных тел, вывезенных из Египта. В графе получателя груза значился некий «капит. А. Б. В.», который должен был принять его на лихтер близ мыса Намквит и доставить в условленное место. Личность мореплавателя-имярека капитан «Форталезы», Мануэль Аррида, не счел нужным разглашать. Вице-адмиралтейский суд в Ньюпорте мешкал: с одной стороны, мумии — не контрабанда по действующему закону, с другой — кому и зачем они в принципе могли понадобиться? В конце концов, согласно вердикту господина юриста Робинсона, судно Арриды было освобождено, но ему был предписан запрет на заход в портовые воды Род-Айленда. Позже ходили слухи, что его видели в бостонской гавани, хотя оно никогда открыто не заходило в городской порт.

Этот необычайный случай не остался незамеченным в Провиденсе, и мало кто сомневался в существовании некой связи между грузом мумий и зловещим Джозефом Карвеном. Его экзотические заморские закупки и нетривиальные химические исследования были общеизвестным делом, равно как и нездоровый интерес ко всему мертвому. Не требовалось богатого воображения, чтобы связать его с причудливым импортом, который, вестимо, не предназначался никому другому в городе. Будто зная, в каком ключе о нем говорят, Карвен несколько раз как бы случайно поминал особую медицинскую ценность бальзамов, приготовленных из мумий — очевидно, полагая, что может представить это дело как совершенно обычное и естественное, но все же прямо не признавая своей причастности. Уиден и Смит, конечно, не питали никаких сомнений относительно предназначения груза, строя самые невероятные теории, касающиеся как самого Карвена, так и его чудовищных трудов.

Следующей весной, как и в предыдущем году, прошли сильные дожди, и дозорные внимательно следили за берегом реки близ фермы Карвена. Большие участки почвы были смыты осадками, и вновь обнаружилось некоторое количество костей, но никаких реальных подземных камер или катакомб не вскрылось. Однако кое-какие слухи ходили в поселении Потаксет, примерно в миле ниже по реке, где речные воды впадали в безмятежную бухту, не имевшую выхода к морю. Там, где причудливые старые домики поднимались на холм от деревенского моста, а рыбацкие лодки стояли на якоре в своих сонных доках, ходили смутные пересуды о том, что по порогам сплавлялись мертвецы. Конечно, Потаксет — длинная река, протекающая чрез множество населенных мест, изобилующих кладбищами, а весенние дожди, как уже поминалось, выдались на диво сильные, но рыбаки в тех местах утверждали, что один из мертвецов «вращал впалыми глазами, точно живой», а другой и вовсе «вопил благим матом, хоть уже и разложился наполовину, и весь позеленел».

Этот слух заставил Смита — Уиден как раз в это время был в море — поспешить на берег реки за фермой, где, несомненно, сохранились следы обширного размыва. Однако на крутом склоне не сыскалось ничего подозрительного — токи весенних вод оставили за собой стену земли и вырванный с корнями кустарник, ранее произраставший в овраге. Смит даже принялся копать наудачу, но вскоре отказался от этой затеи, не надеясь на успех, а может, даже и опасаясь в глубине души, что добьется цели. Неизвестно, как бы на его месте поступил упрямый и мстительный Уиден, окажись он в то время на берегу.

4

К осени 1770 Уиден решил, что настал час поведать кому-то еще о своих открытиях. В его распоряжении имелось множество фактов, легко увязываемых один с другим, и второй свидетель, могущий опровергнуть возможный упрек в том, что ревность и желание отомстить Карвену дурно сказались на его рассудке. Первым доверенным лицом Уиден выбрал капитана Джеймса Мэтьюсона с «Энтерпрайза»: с одной стороны, тот его хорошо знал и не усомнился бы в правдивости его слов, а с другой — пользовался достаточным авторитетом в городе. Разговор состоялся в верхних залах таверны Томаса Сабина, что неподалеку от доков; участвовал в нем и Елеазар Смит, готовый в случае необходимости подтвердить каждое слово товарища. Капитан Мэтьюсон крайне поразился услышанному. Подобно многим другим жителям города он давно подозревал Джозефа Карвена в темных делах, и теперь его опасения подтвердились. По итогу совещания он строго-настрого велел двум молодым людям хранить молчание о добытых сведениях, сказав, что переговорит с десятком самых образованных и выдающихся граждан Провиденса, выяснит их взгляд на проблему и выслушает любой совет, какой только у оных найдется.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация