— А я думал, ты не будешь сегодня работать…
Сверре стоял, прислонившись к дверному косяку, и смотрел на меня. Я закрыл фоторобот и открыл наобум какой-то файл; это оказалась фотография с места преступления — разлагающееся тело Дэвида.
— Меня заинтересовало одно дело.
Он подошел поближе.
— Дэвид Лорентсен? Разве это не то дело, из-за которого ты…
Он остановился — точнее, я остановил его взглядом.
— Я всегда думал, что его убила женщина, — сказал Сверре.
— Почему?
— Не могу это доказать, но он спал с женщиной перед тем, как умер. К тому же его связали по рукам и ногам, а потом задушили. Похоже, она понимала, что недостаточно сильна и голыми руками не справится. Не согласен?
Я пожал плечами.
— А может, это мужчина? Просто перестраховался, чтобы не попасть под удар…
— Да, парни тоже так считали.
— Вот еще что… — сказал я, но тут же передумал. — Нет, забудь.
Сверре кивнул.
— Ты куда-нибудь ходишь, Руе? Встречаешься с женщинами?
Я повернулся к нему. Тот одарил меня таким же взглядом, что и все они.
— И ты туда же… Меня уже замучили всей этой ерундой!
— Тебе стоит заглянуть на сайты знакомств.
— Извини, пожалуйста, — сказал я. — Отложу-ка я все это и пойду домой. У меня сокращенный первый день.
— Везет же тебе!
Сверре исчез в коридоре. Я подождал несколько секунд и снова открыл фоторобот. Она бы нарисовала лучше, вот только глаза эти все равно ни с чьими другими не спутаешь… Это Малышка.
Ронья
Кристиансунн
Среда, 23 августа 2017 года
После разговора с Бирком я положила трубку, и в машине повисла тишина. Я посмотрела на Бирту, потом на Августа, а затем опустила глаза, откашлялась и сказала:
— Мариам Линд была знакома с дочерью Руе.
— Парень дочери Руе дал ему наводку, которой тот не воспользовался, — добавил Август.
Бирта поджала губы и тряхнула головой.
— Почему он не поделился с нами подозрениями Бирка по поводу Мариам Линд?
— Может быть, именно поэтому Руе так эмоционально ее допрашивал, — предположил Август. — Именно из-за этого подозрения?
— Но зачем врать? — спросила Бирта. — Почему не рассказать все нам?
Я задумалась. Зачем кому-то врать об этом? Хороший вопрос. Расскажи Руе об этой наводке, и у нас появились бы основания, чтобы тщательнее проверить Мариам Линд. А ведь именно этого он и хотел, именно об этом говорил с самого начала.
— На этот вопрос может ответить только Руе, — сказала я.
— Да, что-то многовато к нему вопросов накопилось, — заметила Бирта. — Думаю, стоит его допросить.
— Допросить?
— Если б Руе рассказал нам об этой связи, — начала Бирта, — в обоих делах фигурировала бы не только Мариам Линд, но и он сам. Возможно, он хотел обратить наше внимание на Мариам Линд, чтобы самому уйти от подозрений.
Я смотрю на Бирту.
— Ты думаешь, что Руе?..
— По крайней мере, я думаю, что нам нужно копать дальше. Он нам наврал, он связан с обоими делами. И если он считает, что Мариам Линд убила его дочь и внучку, разве у него не появляется мотив, чтобы сделать что-то подобное с ее ребенком?
Август кашлянул.
— Осторожнее с преждевременными заключениями, — предостерег он. — А что, если нам выполнить поручение Шахида и навестить Тура Линда, чтобы тот объяснил нам, почему скрыл, что Мариам Линд уехала из города?
Я кивнула.
— Едем!
* * *
Бирта села за руль, я заняла свое место на пассажирском сиденье, а Август поехал следом на своей машине. Машину Бирта вела уверенно — подбородок вздернут, уверенный взгляд сканирует дорогу.
— У нас ничего не выйдет, — сказала я. — У меня с Августом.
Бирта засмеялась.
— А вот тут, Ронья, сама придумывай, что делать.
— Я вообще ничего делать не собираюсь.
Мы ехали по направлению к Нурландет. Я вспоминала Руе — он всегда был так приветлив со мной, будто действительно рад меня видеть… Может быть, я напоминаю ему дочь. Очень сложно представить Руе убийцей, каким рисует его Бирта. Некоторые сотрудники говорят, что он бывает агрессивным, может ругаться, но я такого никогда не видела. Я знала, что убийцей может оказаться кто угодно, но просто не могла себе этого представить.
Из Полицейской академии я вынесла два основных умения. Первое — в любых расследованиях моделировать самый плохой исход; теория худшего, чтобы быть готовой к неблагоприятному развитию ситуации. Второе — не судить раньше времени, зацикливаясь на чем-то одном. Мы должны избегать преждевременных выводов. Должны исходить из того, что то, что на первый взгляд кажется правдоподобным, совсем необязательно является таковым. Порой все выходит совсем иначе.
— Высадишь меня у тротуара? — попросила я. — Не подъезжай к дому.
— Почему?
— Хочу пройти тем путем, которым шла Ибен. К тому же лучше навестить Тура неожиданно. Иногда люди рассказывают больше, когда не ждут гостей.
Бирта аккуратно подъехала к тротуару и позвонила Августу.
— Август, притормози на десять минут. — Посмотрела на меня и улыбнулась. — Давай, выходи!
Я выскочила из машины и пошла по дорожке мимо того места, где на холме нашли журнал комиксов. Вот здесь она, видимо, побежала, а потом ее кто-то остановил. Этот участок не виден с дороги, так что маленькую девочку могли затолкать в машину, и никто этого не заметил бы. Я перебирала в голове вопросы, которые собиралась задать Туру Линду. «Где ваша жена, Тур? Почему вы нам об этом не рассказали? Я помню, вы утверждали, что она спит, когда мы последний раз к вам заходили, и сказали, что не хотите ее будить». Я видела перед собой его лицо, бегающие глаза, отчаянную попытку придумать оправдание… Вдруг остановилась. Широко шагая, чуть отступила назад, затем повернулась и бросилась к машине. Бирта опустила стекло.
— Что случилось, милая?
— Тсс! — прошептала я. — Руе Ульсвик. Он стоит за машиной на парковке. Следит за семьей Линд через бинокль.
— Шахид сказал, что он болен… — начала было Бирта. И умолкла.
— Что мне делать?
Бирта помолчала. Потом вышла из машины, подошла к Августу и сказала ему что-то — слов я не расслышала. Он тут же выехал на дорогу, а Бирта побежала по тропинке к дому. Я кинулась следом, чувствуя себя очень неловко, словно снова стала той самой девочкой, которая собирается идти искать учителя, не пришедшего на урок, пока остальные дети бесятся в классе. Я ненавидела ту девочку, которой была, но я по-прежнему она же и есть. Хотя прямо сейчас я изо всех сил старалась заставить ее замолчать.
