— Угу. Я же только новые книжки перечитывал, чтобы пополнить библиотеку. Старые романы даже не просматривал, вот и допустил такую оплошность. Хотя, видимо, это и к лучшему. Смотри! Оно уже на лапы встало и даже балуется!
— Вот что сила материнского молока творит, — пошутила Оля.
— Шутки шутками, а на ракшасов эта субстанция действительно оказывает почти магическое воздействие. Этому несчастному очень повезло, что мы его нашли.
— А кто его украл, ты успел спросить? Явно ведь пытались держать пленника живым и… хм. Слушай. Как думаешь, это не связано со странностями в южной крепости? Просто в моем мире частенько используют киднеппинг, чтобы заставить родителей украденных детей что-то сделать против их воли.
Я сосредоточился на подростке ракшасов, которого Ириссэ уже вытащила из воды, разложила на травке и на солнышке и теперь тщательно ощупывала со всех сторон, выясняя, где болит.
Попытался прорычать ему вопрос. «Тигравр», как называла его крапивка, застыл в полуприседе и хмуро посмотрел на нас. А потом практически завыл, заливаясь слезами в живот леди рода, которую снова обхватил всеми руками и лапами.
«Поймали давно, держали там, где темно и сыро, не кормили, выстригли шерсть», — это все, что я успел разобрать из его истерики, пока не получил сначала гневным взглядом, а потом прилетевшей прямо в лоб еловой шишкой от Ириссэ.
— Только успокоила! Подождать не могли?! Тш-ш-ш, котеночек, все хорошо, все хорошо, я с тобой…
— Простите, леди. Но нам надо как минимум выяснить, кто его родители. Что похитителей он если и видел, то не разобрал, мы уже поняли. — Тут я пересказал Ортике, а заодно подтянувшимся снова к нам старшим олеандрам и Седрику все обрывки фраз.
— Шерсть выстригли? — задумалась крапивка. — Она что, какая-то ценная?
— Нет, только если не целая шкура. Хотя в наше время, даже если бы она стоила по весу золотом, мало кто решился бы ободрать ее с ракшаса. Если, конечно, не хочет воевать с целой страной. — Я нахмурился, догадываясь уже, что она спросит в следующую минуту. И сам ответил на этот невысказанный вопрос: — Да, похитители могли использовать ее как доказательство, что ребенок у них и что он жив. Запах своего дитяти никто не перепутает. Также ракшасы легко могут понять, как давно этот мех был срезан.
— То есть сейчас у злодеюк нет живого тиграврика и больше шантажировать его родителей нечем? — подытожила Ортика. — Прекрасно! Нам очень на руку, мы же к ним и идем.
— Это если похищенный ребенок был один, — вдруг подал голос Седрик и тут же жарко покраснел, когда мы все на него оглянулись.
— Угу. Еще есть возможность, что нужда в заложнике просто отпала. Вот его и выкинули. Хотя, наверное, в этом случае логичнее было просто убить. Во избежание случайностей.
— А его выкинули? Или он сбежал? — тут же уточнил Верат, а Инермис согласно закивал. Вообще, удивительная синхронность наметилась в этих двоих. Про вражду словно забыли.
Я вопросительно посмотрел в сторону обнявшихся леди и тигравра, за что получил еще один испепеляющий взгляд.
— Давайте уже нормально пообедаем, потом отдохнем. А потом спросим. За два часа ничего в мире глобально не изменится. Зато я избегну риска удушения. И шишкой в лоб мне тоже не понравилось, нечего на меня так смотреть.
Глава 33
Ольга
— Теперь наш импровизированный караван и вовсе выглядит как самый настоящий цирк, — вздохнул Нарцисс, осматривая колонну странных бамбуковых повозок с шелковыми тентами. Повозки тащили еще более странные животные: в самую большую запрягли сплошь рогатого Шифоньера, в другую, на манер оленей Санты, — големов из го… земли и палок с цветочками магнолии на головах, а третью тащили умильные и пухлые барано-олешки. Всю эту колонну замыкали слегка нагруженный тигравр и Люпин верхом на фонарнике.
— Как бы ни выглядел, лишь бы шел, — пожала я плечами и в очередной раз порадовалась, что моего гарему не прибыло. А то знаете, как в книжках про попаданок — любой встречный мужик сразу повисает на твоей шее.
Тиграврик по имени Ливр (Ливрик, хе-хе) тоже повис, но не на мне, а на мамуле. Слава кормящим матерям!
Мне имеющегося кота с белой шевелюрой за глаза и уши, не знаю уже, кому бы подарить. И Инермис временами косится подозрительно… Хорошо, что Верата я пристроила, да так удачно, что теперь он и Рябина заняты друг другом и будущим потомством по самую маковку. Ни к кому больше не пристают, ни на кого слюни не пускают, рычат тоже только между собой… Красота!
— Что Ливр там про похитителей еще рассказал? — поинтересовалась я, легко топая по едва видимой тропе между холмами. — Ты с Ириссэ про это секретничал вчера вечером?
— Ну, во-первых, похитители однозначно были людьми. Пацан постоянно чувствовал запах дешевого табака и пота, — пожал плечами цветочек.
— Табак курят только люди? — уточнила я.
— В пустыне? Да. И не моются тоже только они. Сами ракшасы очень искусно принимают песочные ванны, а ближайшие соседи из нелюдей и вовсе пота не выделяют. Но в принципе, эта информация нам все равно ничего не дает. Это было понятно с самого начала. Разве что Ливр может как-нибудь попытаться распознать их запах в будущем. Поможет определить виновных в заговоре.
— А что насчет других похищенных детей?
— Он не видел. И не чуял. Хотя подвал, в котором бедолагу заперли, был явно рассчитан на большее количество народу. Но тут еще нюанс: похитителям жутко повезло украсть даже одного подростка из этого племени. И не простого, как ты понимаешь. В смысле, родители у него не рядовые в Южной Цитадели.
— Надо думать… то есть крепость враги взяли не силой, а шантажом. Понятно.
— Да не особо, — вмешался Инермис, который подслушивал наш разговор, держа среднюю упряжку на големах рядом. Теперь он передал магические вожжи Седрику и спрыгнул, чтобы вовсе прилипнуть и шагать вплотную. — Ракшасы очень любят своих детей, это верно. Но кровные клятвы для них все же важнее. Обычно. Почему же его родители решились на предательство?
— Угу. Тоже задаюсь этим вопросом. Но это уже наши проблемы — ребенок нам не поможет. Он и так еле-еле пришел в себя, да и то не до конца. Кстати, похитители тоже были пешками. Именно потому тигренок и смог кое-как улизнуть, — продолжил рассуждения Нарцисс.
— А как он вообще из подвала выбрался?
— Повели в очередной раз стричь. На поверхность. Тоже очередной вопрос: не могли в подвал с ножницами, что ли, спуститься?! Он вырвался и убил охранников — их почему-то было всего двое, хотя обычно ребенка стерегли минимум вшестером, и трое были магами не последнего разбора. И сбежал. Но ему вслед запустили каким-то то ли артефактом, то ли заклинанием. Эта магия, если перевести с тигриного на человеческий, дословно «завязала хвост в узел три раза и бросила в елки, очень больно и много».
