– Скажи мне, каково это – чувствовать?
Тьма нежно коснулась ее лица, скользнула по щеке.
Дидра закрыла глаза. Она дрожала и ничего не могла с собой поделать. Но при этом молчала. Не собиралась говорить чудовищу больше того, что было необходимо.
Тем временем дым подбирался все ближе и ближе к ее уху. Она вообразила, как тьма просачивается внутрь, забираясь глубже и глубже. Сворачиваясь там клубочком, точно гадюка в гнезде. Наполняя голову. Отравляя разум…
– Нет? – спросил тощий. – Ничего?
Дидра распахнула глаза.
Тощий опустил палец, снова гладкий и белый, как прежде. Чернота исчезла. На мгновение Дидра даже подумала, что ей все привиделось.
– Я так разочарован. – Тощий опустил уголки рта в преувеличенной гримасе неудовольствия.
Повисла тишина, в которой было слышно, как дождь барабанит по крыше.
Потом существо снова улыбнулось и весело захлопало в ладоши.
– Ну ладно, не печалься, Дидра. Может, ты и промокла, пахнешь, и ты старая, но найти желаемое подсобишь мне. Ты все еще можешь быть полезна, Дидра. Ты всегда такая полезная!
И оно снова запело, постепенно повышая голос до пронзительного визга:
– Вести добрые с песней птичка несет…
Часть вторая
Кукушка
Глава 12
Старый добрый поход
Когда они прибыли на аккуратную и небольшую сельскую лужайку, Сунита уже ждала их там.
Свое дорогое пальто она сменила на ярко-оранжевые непромокаемые куртку и брюки, которые выглядели так же дорого, но уже по-другому. На ногах у нее были походные ботинки, а за спиной рюкзак. На шее даже висели компас и ламинированная карта. Хэтти готова была побиться об заклад, что все это Сунита прикупила специально для сегодняшнего похода. Как будто им предстоял подъем на гору Эверест или нечто в этом духе.
Сунита широко улыбнулась, сверкнув идеальными белыми зубами.
– Ну что, готовы к старому доброму походу на Таттон-Ридж? – спросила она.
Хэтти решила, что ответить достойно не сможет. Бабуля пропала, они понятия не имеют, где она, но вместо поисков отправились в увеселительную прогулку по холмам.
Пеший поход.
Так назвал бы прогулку папа. С другой стороны, Сунита ведь его девушка. «У папы появилась девушка», – в четырехсотый раз подумала Хэтти. Чем больше она пыталась это осознать, тем страннее это казалось.
Дело было на следующее утро после того, как папа огорошил детей известием. Сунита не стала задерживаться в гостинице; просто представилась, чем усилила ощущение неловкости, а после отправилась к себе в летний домик, который арендовала, – чтобы «никого не стеснять».
Позднее, тем же вечером, папа повез Хэтти и Джонатана ужинать в «Счастливый дракон», располагавшийся на главной деревенской улице. За креветочными чипсами он объяснил, что, дескать, не хотел, чтобы Сунита приезжала, но она «беспокоится за их семью» и «хочет помочь». Потом извинился, что вообще о ней не рассказывал, и поведал, как они познакомились на работе. Он еще пытался шутить, признаваясь, как нервничал на первых свиданиях. Как не сразу попросил ее стать его девушкой.
Девушкой. Как будто они прыщавые подростки, а не умудренные жизнью взрослые.
Хэтти присмотрелась к оранжевой куртке Суниты.
– Вы уверены, что достаточно хорошо снарядились? – как можно невиннее спросила она. «Потому что выглядишь по-идиотски, как мандарин». Хэтти понимала, что это – подлая мыслишка, но совесть ее не мучила.
Папа сдавленно рассмеялся.
– Ха-ха! Она шутит. А вообще, надеюсь, что там не сильно грязно. Мы ведь нормальных туристических ботинок и не прихватили, да, Хэтстер?
Хэтти уставилась на него, выдавив резиновую улыбку, словно им и правда предстоял совершенно обычный семейный выходной. А как же бабуля? Папа что, совсем забыл о ней?
Хэтти все еще не верила, что это происходит по правде. Столько недель – если не месяцев – у папы втайне была подружка. Он вроде как должен о них заботиться. Должен быть благоразумным. В этом весь он. А на самом деле…
Сунита наклонилась и бережно положила руку на плечо Хэтти. Глаза у нее были большие и карие, совсем как у мамы.
– Бенджи рассказал мне, как для тебя важна бабушка. Сочувствую, Хэтти. Но он заверил меня, что полиция сделает все возможное, чтобы отыскать ее. Я решила… ладно, мы решили, что лучше сейчас отвлечься. Занять голову чем-нибудь другим.
«Бенджи».
Хэтти заметила, что папа смотрит на нее и взглядом как бы просит не говорить ничего грубого. Она все равно подумывала, что бы такого невежливого сказать, но тут папа прочистил горло и произнес:
– Ну ладно. Здесь я вас покидаю. Счастливо погулять, команда.
– Ты что… с нами не идешь?
– Я вам только все испорчу. – Папа неубедительно хихикнул. – А так вы сможете лучше друг друга узнать. И… это… Мне правда надо вернуться в полицейский участок. Обсудить там кое-что.
Хэтти метнула в папу сердитый взгляд, но он этого не заметил, потому что уже уходил, улыбаясь и маша им рукой.
Оставив их с женщиной, которую они даже толком не знали.
* * *
Они покинули деревню по неровной дороге, что петляла через лес и выводила на луг. Внизу раскинулся миниатюрной моделью Броуквуд: неравномерно рассыпанные тут и там черепичные крыши, дым из печных труб… Дождь перестал, и в прорехи облаков выглядывало солнышко.
По дороге им навстречу попалась пара гуляющих – загорелые старички в солнцезащитных очках, они шли, опираясь на специальные палки. Проходя мимо, они с улыбкой кивнули: «День добрый».
«Что за чудная семья, – наверное, решили они. – Мама на прогулке с детишками».
Хэтти думала, что Джонатан, наверное, уже устал, но братишка знай себе отбегал в сторону, прыгал по камням, а потом возвращался, словно верный пес, к Суните и все это время без умолку трещал. Рассказывал, само собой, про «Корону Эльтрата». Но если Суните и было скучно, она виду не подавала.
«Папе понравилось бы», – сообразила Хэтти. Еще бы, сын и его девушка так хорошо поладили. Хэтти не понимала, отчего Джонатан не злится на папу, ведь тот скрывал от них такой большой секрет. И вот теперь эта его девушка ведет себя так, словно все в порядке, примазалась, будто она и впрямь их мама, а своей, родной, у них не было вовсе.
Когда Сунита обернулась к ней с улыбкой, Хэтти сделала вид, будто у нее развязались шнурки, и наклонилась поправить их.
Она невольно вспомнила похороны. Церемония состоялась сырым апрельским днем, пасмурным и холодным. Туман в долине выпал такой густой и так плотно окутывал церквушку, что, пока они не припарковались, ее и видно-то не было. Викарий всю службу что-то невнятно бормотал, то и дело чихая и кашляя.
