Получилась пятерня крупнее самого Магнуса, с пальцами из мерцающей воды. Она устремилась в окно и схватила Утопленницу. Та зашипела и стала плеваться, но кулак вынес ее назад во тьму, которая схлопнулась, скрыв и руку, и зажатую в ней расплывчатую фигуру.
– Вот как надо, – сказал Магнус, подмигнув Суните.
Джонатан быстро отнял руку у Хэтти, словно ни на секундочку не испугался.
Хэтти хотела уже было спросить у Суниты, где она так научилась бросаться кочергой, но тут у нее в голове взорвался новый, более насущный вопрос. Она поднялась из-за кресла.
– Где остальные? Где Кровавый Пес? Где Пустой Король?
Скай пожала плечами и ногой в розовом носке принялась сгребать осколки стекла к стене.
– Внутрь им не пройти. Мэгги хорошо замаргаритил дом, правда?
– Все окна внизу, – ответил Магнус. – На втором этаже и на третьем тоже. Ни одно не пропустил.
– А дверь? – спросила бабуля.
Магнус так и замер.
– Какая дверь?
– Дверь, – сказала Хэтти. – Парадная. Главная. Дверь, через которую мы вошли. Вход в этот дом. Вы поперек нее гирлянду уложили?
Повисла очень длинная пауза.
– Вот проклятье, – произнес наконец Магнус.
А потом снизу донесся оглушительный грохот.
Глава 23
Беда с машиной
Под звон хрустального колокольчика они толпой высыпали на лестничную площадку и устремились вниз. Деревянные ступени застонали под весом множества ног. И когда они были уже на полпути в прихожую, снова послышался грохот, и все застыли на месте.
Хэтти вгляделась во мрак и при свете настольной лампы увидела, как кто-то врезал по входной двери, так что та задрожала. Впрочем, ее и так уже повредили, пробив в самом центре: разбитые доски, точно сломанные кости, торчали вовнутрь.
Оставался всего один, последний удар.
ТРРРРЕЕЕСК!
Дверь разлетелась в щепки. Осколки дерева полетели по воздуху, и Хэтти схватила Джонатана и потянула вниз, заставив пригнуться. Один осколок угодил в портрет у них над головами, и рама качнулась, чертя по стене.
В дверном проеме сверкнул отраженным светом луны смятый капот «Мини». Собакоголовый держал его наперевес, в метре над землей. Он встряхнул машину, и на гравий посыпалось битое стекло. Затем, пыхтя, швырнул в сторону свой импровизированный таран, и тот со скрежетом рухнул вверх колесами посреди подъездной дорожки.
Сунита пробормотала что-то вполголоса.
Скай, увлекая за собой гирлянду из маргариток, перемахнула через перила и мягко приземлилась на ковер. Пушистый беленький халат сложился вокруг нее на полу, точно плащ супергероя.
Кровавый Пес потянул носом, принюхиваясь. Стиснул кулаки и опустился на четвереньки. Его тело клубилось красным дымом.
Хлоп! Эллиот превратился в камень, но Магнус остановил мальчишку, уперев ему в грудь ладонь.
– Ты, конечно, большой, – сказал он. – Но эта тварь еще больше.
Кровавый Пес распахнул пасть и выдохнул из ноздрей струи красного дыма. Затем нагнул голову и прыгнул в дверной проем. Кроша камень, стал протискиваться внутрь.
Скай спокойно переступила через отброшенную гирлянду маргариток. Руки у нее засветились, озаряя прихожую, точно галогенные лампочки. Свечение, потрескивая и плюясь искрами, превратилось в двойное белое пламя, окружающее кулаки и скользящее вверх по плечам.
– Всем отойти, ясно? – сказала Скай.
Джонатан задрожал. Тогда Хэтти прикрыла ему глаза ладонью, а он даже не подумал ее отнять.
Наконец Кровавый Пес с пыхтением протиснулся в разломанный дверной проем. Он встал, согнувшись, заполнив прихожую массой красного дыма. Зияющие дыры его глаз казались одновременно пустыми и полными ненависти.
Он как будто вырос с прошлого раза. И Хэтти разглядела нечто в середине его тела, запертое в глубине груди: не то клочок тени, не то еще одна впадина. Хэтти присмотрелась получше.
– Что это? – спросила она.
Но не успел никто ответить, как Скай ринулась на чудовище, размахивая кулаками, за которыми, как за кометами, тянулись светящиеся хвосты. Била она так стремительно, что Хэтти не различала движений, но от каждого удара Кровавый Пес пятился.
– Гирлянда!
Это кричала с вершины лестницы, перегнувшись через перила, бабуля. Дрожащим пальцем она указывала на цветы:
– Быстрее, Хэтти! Гирлянда!
Хэтти удивленно моргнула. Ну конечно! Оставив Джонатана, она шатко спустилась по лестнице.
Внизу, в прихожей, страх едва не парализовал ее. Кровавый Пес оказался куда больше, чем она думала. Стукнувшись головой о люстру, чудовище ухватило ее зубами и вырвало с корнем – цепочка вылетела из потолка в дожде штукатурки, – а потом отшвырнуло за полкомнаты. Люстра сбила со стола лампу, погрузив прихожую во тьму, в которой теперь светили только раскаленные добела кулаки Скай да красный дым, из которого состояла плоть Кровавого Пса.
Скай уклонялась и уходила от медленных, но мощных ответных ударов чудовища. Рукав ее халата потемнел от крови. Но она не сдавалась, продолжая колотить Пса пылающими кулаками. Кулон снова вылетел из-под одежды и раскачивался мерцающим маятником.
Гирлянда маргариток лежала спутанной кучкой. Хэтти подбежала к ней и опустилась на корточки, пытаясь ее распрямить. Пальцы дрожали, и она заставила себя не торопиться, лишь бы не сломать хрупкие стебельки.
– Берегись! – дрожащим от ужаса голосом прокричал Джонатан, и Хэтти, подняв голову, увидела, что Скай нырнула за приставной столик, а Кровавый Пес уже метит в него когтистой лапой. Бум! И столик полетел, кувыркаясь; с грохотом покатился по половицам – прямо на Хэтти. Ахнув, она юркнула в сторону и потянула за собой кончик гирлянды. Столик же врезался в лестницу.
Хэтти с трудом поднялась на ноги, но собакоголовый уже заметил ее и протянул в ее сторону когти, раскрыл пасть.
Краешком глаза Хэтти заметила на лестнице какое-то движение. Это бабуля проталкивалась к перилам.
Несколько раз хрустнуло, как будто ломались кости, а потом целый кусок перил оторвался от лестницы и взвился подобно змее. Вспорол воздух и оплелся вокруг Кровавого Пса. Дерево туго натянулось, точно веревка, обхватив плотный красный дым. Кровавый Пес зарычал и завертелся, но сдвинуться с места не смог. Его когти царапали пустоту.
Хэтти уставилась на бабулю. Дидра же вцепилась в столбик перил так крепко, что побелели костяшки кулаков, как будто это было последнее, что она могла сделать. Она что-то бормотала вполголоса, а ее лоб блестел от пота.
