— Постойте-ка, — вдруг поднял голову Ойвинд. Он всё еще был плох, а вчерашний «морской аттракцион» чуть его не угробил, — на Вестлёнде точно нет. И на Ирене. Но один кормчий как-то говорил, что севернее Ирене есть группа островов… Они, конечно, маленькие, но вряд ли на них есть люди.
— А если есть, то много их там не будет! — поддержал его Регин. — Я тоже что-то слышал. Кнуд? — лучник повернулся к кормчему.
— Слышать, слышал. На север, от северной оконечность Ирене. Недалеко, — тяжко выдавил старик. — Но я там не был. Ни разу.
— Найти сможешь? — с плохо скрываемой надеждой спросил Фритьеф.
— Можно попробовать. Что нам терять?
Что толку описывать переход? Шторм усиливался, хоть я уже не представляю, куда еще! С попутным ветром мы за день долетели до траверза Ирене, где и переночевали. Опять пришлось грызть вяленое мясо и запивать остатками пресной воды, которой оставалось не так уж и много.
На следующий день дошли до острова гордых горцев, и, переменными галсами, кое-как, нашли его северную оконечность. Еще часа два мучений, и, сквозь пелену вновь пошедшего дождя, с верхушки одной из волн глазастый Синди рассмотрел какой-то островок на горизонте.
Кнуд, к этому моменту смотрящий в одну точку, кажется уже на автомате, повел корабль к подветренной стороне островка. Как только мы вошли в ветровую тень, волнение сразу уменьшилось, народ повеселел, принялся высматривать, где бы пристать к берегу. Кажется, мы нашли место, где сможем перезимовать.
— Зерна у нас много, — ни к кому не обращаясь проговорил заметно повеселевший Бьярни. Он уже не сетовал по поводу того, что на зиму не попадем домой. Не попасть бы в «любящие» объятия людей, после всего, что творили мы и наши родичи на Вестлёнде, вот что было главнее! — Если не жировать, до весны протянем. Асгейр! — вдруг повернулся он ко мне, — Ты же ловил рыбу? Морскую. Сможешь здесь наловить?
— Не знаю, — честно сознался я, — но попробовать можно.
— Обязательно попробуешь! — поддержал меня Рерик. — А можно еще птиц морских ловить!
Принялись обсуждать, чем еще можно скрасить потенциально небогатый рацион.
— Бухта! — крик Си́ндри услышали даже на корме.
Измученные лица орков постепенно начали оживать. У кого-то заиграла улыбка.
Кнуд ввел корабль в длинную и узкую бухту, меж высоких скал, так напоминающую родные фьорды. Разобрали весла, кто мог — опускал парус. «Морской ворон», опять сильно осевший в воду, тяжко продвигался вперед. Уже давным-давно наступила ночь, и даже обладающим ночным зрением оркам с трудом удавалось разглядеть что-либо в этом «колодце».
Корабль обогнул скалу, выступавшую из берега… Весла как один, без команды отработали команду «табань».
Прямо на берегу, за скалой белели высокие каменные стены. Одинокий масляный фонарь, раскачиваясь на довольно слабом здесь ветру, освещал мощные ворота, дорогу, тянувшуюся к воде, упирающуюся в некое подобие бревенчатого пирса.
— Замок, — ахнул Регин, неосознанно хватаясь за рукоять топора.
Только что освещенные улыбками лица моих товарищей вытягивались, только-только пробивающийся румянец сменяла мертвенная бледность.
— Надеюсь, — выдохнул кто-то впереди, — об этом найдется, кому сложить сагу.
Конец
* * *
