Я бросил на хольда благодарный взгляд.
— Ничего ты не поторопился, — опять хлопнул лучника по плечу Ролло, — ты молодец!
— Вот спасибо! — язвительно кинул через плечо Регин. — всю жизнь мечтал дождаться похвалы от дренга!
На этом наша дискуссия закончилась.
* * *
— Ты чего? — удивленно оглянулся на меня Си́ндри, которого я оттеснил плечом от Бьярни.
— Ничего, — ответил хмуро, просовывая свой щит меж щитами парней, и поудобнее перехватывая копье, — у нас же один стрелок? Регин же справляется?
Покосился на стоящих за нашими спинами Фритьефа и Сигмунда. Братан только хмыкнул, ветеран качнул головой. Ну и «ОК». Арбалет оставлять на корабле я все ж не стал, колчан с болтами все так же болтался на поясе, а чехол с арбалетом подвесил за спину.
Самое противное, что я и сам чувствовал свою бесполезность. Если с троллями я оказался фактически «главным дама́гером» — основной урон всё-таки шёл от меня, а последнего я вообще чуть ли не в одного завалил, то с ограми, тоже надо сказать не маленькими и не хлипкими противниками я если и попадал, то это было или добивание, или огра и без меня бы убил Регин.
Ну и фиг с ним. С мрачной решимостью я занял место в строю, в конце концов тот же Си́ндри даже чутка щуплее меня. Мы готовились заходить в новую деревню. Строились прямо рядом с кораблем.
— Пошли.
Махал Сигмунд мечом или нет, стоя в строю я не видел. «Пошли так пошли», мысленно кивнул я братцу. Песок заскрипел под ногами.
Шли насторожено, сканируя окружающую местность подозрительными взглядами. Кончился пляж и внезапно, без какого-то перехода мы уткнулись в деревню.
Деревня оказалась большой, домов — больше дюжины, стоят плотнее, чем в предыдущих. И почти никаких полей. Вернее, какая-то обработанная земля есть, но скорее это огороды.
То ли от того, что в деревню мы ввалились как-то сразу, без длительного перехода по открытому пространству, то ли еще от чего, но местные не сбежали.
На нас почти сразу набросились три мужика. И конечно тут же были убиты. После засады, в которую мы вляпались в прошлый раз, все были настороже, и один из огров даже добежать не успел: Регин был наготове, превратив того в ежика. Двух других мгновенно затыкали копьями.
А потом — началось. К убитым всё ещё лежащим перед строем, подлетели две какие-то огрихи, отличающиеся от мужиков, пожалуй, лишь меньшим ростом, длинными волосами, да тем, что одеты в долгополые рубахи ниже колен. Женщины вопили, с громким воем заламывали руки. На несколько секунд строй замер. Все-таки зрелище убивающейся по мужу, брату… да кто их разберет? Короче вид заходящейся в плаче женщины для дренгов был сильным впечатлением.
Наконец, кто-то из центра строя ткнул одну из них подтоком копья. Удар тупым концом свалил огриху с ног, но она тут же вскочила… и бросилась на нас! С кулаками!
Прямой пинок в живот отправил ее на землю, крик ярости сменился криком боли. Вторая огриха тут же бросила убитого мужика, подхватила подругу, быстро-быстро оттащила с дороги…
— Что встали? — наконец очнулся Сигмунд. Мне показалось или Фритьеф чувствительно ткнул его в бок перед этим? — Забыли за чем пришли? Ролло, ты хотел добычи?
Строй двинулся дальше.
Мы дошли до конца деревни, нападений не последовало. Распались на тройки и четверки, принялись шмонать дома.
Эта деревня отличалась от предыдущих все больше и больше. Про поля я сказал. Из-за отсутствия полей крайние дома почти вплотную примыкали к лесу, отгороженные от него сплошной стеной плотного, почти непроходимого и колючего кустарника.
Зерна было мало. Много соленого мяса в бочках, которое по понятным причинам мы не брали. Может у огров, как у наших народов севера плохо с пищеварительными ферментами? Может поэтому они солят полутухлое мясо? Хм… Не знаю. Зерно же они переваривают?
Попадалось много шкур, натянутых для просушки на крестообразные распорки. Иногда рядом с домами встречались черепа крупных зверей, может медведей может еще кого, надетые на высокие колья.
— Смотрите кого я нашел!
Бо́лли выволок на центр улицы мелкого огренка. Мальчик, девочка? Да кто их разберет? Одет как женщины в длинную рубаху, но волосы, по орочьим меркам, короткие.
Огреныш упирался, вырывался, почти шипел. Наконец, то ли вырвался, то ли Бо́лли его отпустил. Дернулся бежать, но его уже окружили, смеясь выставили копья.
— Попляши нам!
Мелкий дергался, пытался вырваться из кольца нацеленных на него стальных жал.
— Давай пляши!
Черт!!! Ну это слишком! Я нанимался в грабители, а не в садисты!
— Это же ребенок, Бо́лли, отпустите его!
— Жалко стало маленького каннибальчика? А ты возьми его себе, парень. Привези домой, подари жене… А потом он ночью убьет всю твою семью и сожрет!
Блин, да, я же забыл, огры — каннибалы. Но… Чёрт, ребенок же!
— Все равно, Бо́лли, я с детьми воевать не нанимался.
— Ах, какие мы жалостливые! Да если бы в прошлой деревне Регин вовремя не очнулся, сейчас все бы варились в их котлах, а этот мелкий гаденыш плясал вокруг и выпрашивал у мамочки кусочек… Кусочек орка!!!
Огрик вскрикнул, чьё-то копье оставило длинный порез на его ребрах. Прореха в рубахе окрасилась кровью. В круг, расталкивая орков ворвалась огриха, схватила, обняла, запричитала, попыталась закрыть собой.
— Где добро, тварь? — подбежавший Ролло схватил ее за волосы, поднес к ее лицу глиняную миску с зерном. — Это всё? Всё?
И он высыпал содержимое миски ей на голову.
Со стороны раздался визг свиньи. Тут же прервался. Через минуту из-за ближайшего дома вышел улыбающийся Бьярни с тушей на плечах.
— Я из-за какой-то сраной свинины плыл сюда через море? Из-за нее?
Ролло с размаху отвесил оплеуху женщине, та заголосила еще сильнее.
— Заканчивай представление, Ролло, — крикнул Фритьеф, — уходим.
— Ща! Пусть только эта тварь скажет, где у них добро! Должно же здесь быть хоть что-то ценное!
— Ролло оставь ее, пойдем, — краем глаза я видел, как парни, кто нагруженные, кто нет, потихоньку потянулись к кораблю.
— Ладно, — глядя обезумевшими глазами на сжавшихся в пыли огров, Ролло, наконец, поднялся на ноги.
— Подержи, — он сунул мне небольшой мешок, и принялся поправлять одежду.
Я взял. Копье, чтоб не мешалось перекинул подвесом через голову, щит уже висел за спиной.
— Пошли, — парень подхватил свое копье, и мы вдвоем потопали по улице, догоняя уходящих.
— А-йя-йя-йя-а! — с каким-то безумным воплем от предпоследнего дома к нам метнулась фигура.
