— Дай-ка я, — бесцеремонно отстранил мою руку парняга.
А-а-а!
— Больно же! — дернулся я, когда тот приложил лоскут кожи на место.
— Примотай чем-нибудь, а то волосы в этом месте расти не будут, — невозмутимо посоветовал Бьярни. — Что с боком? Дай посмотрю.
Когда мне еще и бочину пропороли?
— Жить будешь, ребра вроде целы, — констатировал эскулап.
— А где Си́ндри, — спросил его.
— Вон сидит, — кивнул головой, — ему плечо правое пробили, думаю долго рукой действовать не сможет.
— А сам как?
— Ерунда, — отмахнулся парень, — в бедро стрелу поймал. Ходить больно, а так ничего, — улыбнулся он как-то застенчиво.
* * *
— Ты меня оскорбил, — смотря куда-то в сторону проговорил Фритьеф.
Мы уже стаскивали добычу к кораблю. Не все. Торольв все-таки был плох, досталось и Эйнару. Раненых положили на корабле, оставили на попеченье Кнуда. Остальные, более-менее ходячие участвовали в мародёрке.
— Что скажешь, Асгейр, — внимательно посмотрел мне в глаза гигант.
Мы отошли чуть в сторонку от общего копошения, на нас кидали время от времени заинтересованные взгляды.
— А что ты хочешь услышать, извинений? — я усмехнулся. Теперь рану на боку я чувствовал хорошо, дышать и говорить приходилось осторожно, иначе бок отзывался болью. — Но я не буду извиняться, ибо не чувствую вины.
— По понятиям, я должен тебя вызвать на поединок, ибо оскорбления надо смывать кровью, — он поджал губы. — Но я не хочу тебя убивать… Скажи, Асгейр, что это было?
— Что было? — я посмотрел ему прямо в глаза. — Я тебе скажу, что. Ты слетел с катушек… — увидел удивление, поправился. — Впал в безумие, так?
Фритьеф что-то хотел сказать, но я не дал.
— Грибы, да? Еще в молодости. Не отвечай, я и так понял… За это тебя ярл попер из хирда?
Ветеран дернулся, было вскинулся… и потух.
— Да, — он скрипнул зубами. — Как догадался?
— Не важно. Расскажу как-нибудь.
— Понятно… А все-таки, зачем ты меня оскорбил?
Я опять усмехнулся.
— Да я понял, что ты себя не контролируешь. А еще немного, люди бы чуть опомнились и просто проткнули бы тебя копьями. Может одно два ты бы и отбил, но пять-шесть… — покачал головой.
— Что, — теперь усмехнулся он, — стало жалко, старого безумца?
Я подумал секунду.
— Знаешь… Нет. Но ведь весь наш поход держится на тебе. Ты лидер этой банды. Ты, а не мой старший братец, всеми нами командуешь, определяешь дальнейшие шаги и цели. И если не станет тебя… — я покачал головой, — возможно кто-нибудь и сумеет вернуться. Но не все. А мне, понимаешь, вдруг стало не всё равно, что станет пусть не со всеми, но с некоторыми парнями. Друзья у меня здесь появились, Фрит, вот какая штука, а за друзей… — я вздохнул и недоговорил.
— Понятно, — вновь, после некоторого молчания кивнул ветеран, — значит о друзьях думаешь. И об общем деле… Это хорошо. Только Асгейр…
— Что?
— Лид не только на мне держится. Форинг у нас Сигмунд, и ты должен помогать ему. Ибо, во-первых, он твой родич, а во-вторых, лид верит в него и идет за ним. И пока парни за ним идут, наш шанс вернуться домой не так уж и мал, — он посмотрел на меня, — Ты понял меня? Будешь помогать брату?
Что? Вот этому козлу? Я вскинулся, набрал воздуха… Но спустя секунд-другую размышления выдохнул.
— Да, — кивнул я.
— Вот и хорошо, — в свою очередь кивнул ветеран. — Кстати, Асгейр, вот еще что.
— Что?
— Никогда, слышишь? Никогда не называй меня Фритом. Я — Фритьеф, усек?
Глава 19 Передышка
«Морской ворон» наконец вышел на простор открытого моря. Позади река и подчистую разграбленная деревня, в которой больше не нашлось ни одного жителя. Зато добыча, по сравнению со всем, что брали ранее, впечатляла. Только из храма вынесли груду посеребрённой медной и настоящей серебряной посуды: чаши, высокие кубки, блюда. Нашлось там изрядно и высоких бронзовых подсвечников. Жезл старика в лиловой одежде, которого упорно называли то жрецом, то колдуном, оказался серебряным с позолотой. Забавный жезл: витая рукоятка в полметра длины, а на верху перечеркнутый круг. Заметив это, я почему-то вспомнил логотип охотников за приведениями, разве что выглядывающей из середины пухлой бабайки не было. Помимо того, нашёлся в храме и ворох такой же, как на покойнике одежды. Моди заявил, что одежда дрянь, а вот ткань, что на нее пошла можно отлично продать. Потом мастера из нее нашьют нарядов для наших женщин. Да и иные мужчины не прочь щегольнуть в чем-нибудь броском.
Из домов тащили недурственную посуду: медную, бронзовую. Железный инструмент, добротную одежду. Не забыли и продукты. В ближайшем к храму доме, принадлежавшем по видимому какой-то местной шишке, даже серебряные столовые приборы обнаружились.
Ну и конечно доспехи людей и оружие. Секира того людского берсерка была признана орочей работой. Все согласились, что человек такого сковать не мог. Нашелся даже один меч. Бо́лли продемонстрировал всем желающим клеймо «Вальберт».
— Да это же из Упланда! Где его раздобыли эти мерзкие земноводные? — ахнул Фре́ир.
Один глаз у него заплыл, на скуле красовался длинный багровый порез, правое предплечье замотано тряпками. Плохо замотано, видать сам себя перевязывал.
— А ты как думаешь? — сплюнул на землю Бо́лли и как следует наподдал по ребрам уже мертвого пожилого воина, с седой бородой и волосами.
— Смерть людям, — выдохнул Фре́ир покачивая головой.
Собрали все: копья, более-менее целые щиты, топоры, признаться дрянного качества. Собрали богатый урожай шлемов. Но самым ценным, на мой взгляд и еще целого ряда парней, были кольчуги. Нам достался целый десяток. Правда уже потом, перебирая трофеи выяснилось, что кольчуги заметно уступают тем, что носили Моди и Снор. И уж, конечно, не сравнить с Сигмундовой. Дело было в качестве проволоки, пошедшей на кольца. Но всё равно, прикинув, за сколько это можно продать, парни изрядно повеселели.
Погрузились. Оттолкнулись…
— В море? — посмотрел Бо́лли на Сигмунда.
— В море, — эхом откликнулся Фритьеф.
Но хольд демонстративно продолжал смотреть на братца. На мгновенье замешкался и Кнуд, и парни, уже усевшиеся на весла, замерли в ожидании команды.
— В море, — тяжко кивнул форинг, — нам нужен отдых. И у нас много раненых.
Много?! Да я бы сказал, что у нас дофига и больше раненых. В смысле — все, кроме Кнуда и Рерика с Хальфданом, остававшихся караулить корабль. Ну, кстати, на братце я тож не заметил серьезных каких-то ранений…
