— Не принято, — буркнул Фритьеф, в ответ на мое предложение двинуть вперед. — Добрый орк по ночам спать должен и сил набираться. А то утром на штурм пойдем, а у половины лида глаза слипаются и зевают так, что ворон в рот залететь сможет.
— Ага, — съёрничал я, — еще скажи: «Деды завещали».
— И завещали, — не принял мой юмор ветеран, — предки плохого не посоветуют. У них получалось и у нас получится. Всё, спать, кто не на карауле.
На караул выставили Торольва и Эйнара. Типа, вам завтра в бой еще рано, вот и покараулите корабль. Старшим к ним попал сильно возмущённый этим фактом Ойвинд. Но Фритьеф был непреклонен: «Ты ж опытный? Вот и давай, приглядывай за молодежью!»
Ночевали на якоре, чуть ли не посреди реки. Ещё одна идея, которая мне не понравилась от слова совсем: во-первых, мы же здесь как на ладони. Пусть легкая облачность и скрыла луну да часть звезд, но все равно — уверен, даже для людского зрения: маячим темным пятном на водной глади. Местные рыбаки поди так не делают, а значит если неспящий чел попадется и заметит — сразу нехорошее подумает. По крайней мере заинтересуется.
Во-вторых, стоя здесь мы не знаем, что на берегу происходит. А вдруг нас заметили, отследили и уже выстраивают лучников чтоб накрыть залпом? Опять же — люди плавают. Кстати, и ныряют. Подплывет эдакий диверсант, ассасин местного разлива под борт, тихонько снимет зевающего часового и всё… Что «всё» не знаю, может коктейль Молотова на палубу закинет. Для неумеющих плавать это верная смерть.
Я, на всякий случай, улегшись на палубу накрылся щитом. Пусть кто хочет лыбиться, если проснемся под градом стрел — тогда и посмотрим, кто будет смеяться. Правда, я тоскливо скривился, скорее всего — не долго.
* * *
А на рассвете штурманули еще одну деревню. Сценарий опять как в прошлый раз: высадка с ходу, рывок к ограде. Прошло даже быстрее и легче.
Десяток защитников положили в не успевших захлопнуться воротах. Я даже подстрелил одного.
Следующие сами примчались, встали в некое подобие строя и тут же огребли. На каком-то кураже их раскатали даже быстрее, чем не успевший организоваться воротный караул. И еще две партии людей так же бездарно кончились. Видимо в предыдущей деревне был какой-то толковый вояка, спланировавший на нас засаду, а вот в этой не нашлось. Наверно поэтому защитники набегали маленькими партиями, облегчая свое уничтожение.
Надо сказать, что некоторые слова людей я уже начал разбирать, но как? Ну в воротах-то понятно, что орали: «Орки-орки!», «Спасайтесь» и «К оружию!»… Хм, этот разброс: от «Спасайтесь» до «К оружию», — меня даже повеселил, всегда найдутся и те, кто исполнит свой долг, и те, кто в случае чего предпочтут смазать лыжи.
Позже услышал что-то вроде: «Держать строй» и «Навались!». Ну, в целом ожидаемо, хоть в общем шуме и криках разобрать было непросто.
А вот у церкви — какого-то, прямо скажем стандартизованного строения для этих локаций — удалось получить чуть более развернутую языковую практику, жаль только частичную и очень недолгую.
Церковь, как я сам для себя называл это высокое каменное здание с двускатной крышей и перечеркнутым кругом на фасаде, стояла опять на небольшой площади, и снова — в самом центре деревни. Ну прям типовая застройка. Или даже типовой объект, который можно построить: я сразу вспомнил различные стратегии, в которые в детстве играл много: накопил ресурсов, кликнул по центру поселения, выбрал «построить храм» и, вуаля — типовое здание с кусочком замощенной площади и плюс десять к морали. Хм…
На ступенях мы положили последнюю горстку защитников — каких-то бедолаг в стеганках, с дрянными щитами и копьями, больше похожими на косы, насаженные на жердины от ограды. На ступенях, как и ранее стоял человек. Этот был не стар, хламида на нем оказалась сиреневая, а вот жезл — точь-в-точь как у предыдущего. Он дожил до конца схватки и продолжал стоять на ступенях что-то неразборчиво бормоча, хоть мог бы успеть сбежать, пока мы добивали его паству. Бормотаний его я понять не мог, пусть и напрягал слух — ни одного знакомого слова.
Зато, когда строй, по окрику Сигмунда, остановился буквально шагах в десяти от человека и из наших рядов соизволил выступить сам форинг, мужик в цветной хламиде вскинул жезл.
— Остановитесь… — следующее слово я не разобрал, — отродья!
Ага, а вот «отродья» узнал — в некоторые ругательства людей Кнуд меня посвятил!
— Заклинаю вас именем… — опять не разборчиво. Или просто термина такого в лексиконе, с которым меня знакомил Кнуд не оказалось.
Честно — я заслушался. Блин-блинский! А я ведь его понимал! Не догадывался, что мог бы означать тот или иной, расслышанный мной набор звуков. А понимал! Давай, дядя, не молчи, говори, ну…
— Приказываю… — хм, ну или какая другая форма повелительного наклонения, тут я догадался скорее по контексту и интонациям, — … Стой!
Священник, ну или жрец, шут их разберет, никогда не знал отличий, вскинул руку с жезлом перед Сигмундом.
Сигмунд, с короткого замаха, полоснул сиреневого мужика мечом наискось. Тот всхлипнул, выпучив глаза, успел плюнуть в лицо братца кровавым плевком, видимо до легких меч все ж достал, и рухнул.
— Блин, ну зачем?! — непроизвольно вырвалось у меня, — Он ведь ничем не угрожал!
— Это человек, — бросил через плечо Сигмунд, разглядывая лежащее у него под ногами тело, — Человек может быть или рабом, или мёртвым.
— Ну и взяли бы в рабство!
— Рано пока о рабах думать, — пояснил мне Снор, заботливо обтирающий о чистые участки одежды убитых свою секиру, — Где мы их на корабле держать будем? Вот соберемся уходить, можно будет немного прихватить. Раб товар хороший… Хотя я бы предпочел вместо рабов еще посуды серебряной, или кольчуг с оружием.
— Ой, а можно мне рабов? — у Бьярни это прозвучало как-то по-детски, — Я родителям хотел подарить парочку. А лучше трех. Или четверых…
— Не проще на месте купить? — пожал плечами расхаживающий меж тел Моди.
— Да… — замялся парняга, — я думал, если у родителей будут рабы-люди, то соседи им завидовать станут. Отец, конечно, вида не подаст, но ему будет очень приятно!
— Не переживай, дренг, — подмигнул ему Бо́лли, обирающий трупы — так и быть, специально для тебя прихватим перед уходом.
Прочесывая дома в поисках добычи, мы с Бьярни, Си́ндри и Фре́иром вышли на дальний, считая от пристани, конец поселения. Еще одни ворота, выходящие в поля, оказались распахнуты. Естественно любопытство погнало меня на выход.
Прямо от ворот в даль убегала мощеная плоским булыжником дорога. Ого! Круто устроились местные — камни были подогнаны друг к другу очень плотно, так что идти по такой брусчатке наверно было удобно.
Справа и слева от дороги тянулись возделанные участки земли. Правда на бескрайние поля, когда от горизонта до горизонта тянется пашня это не походило вовсе. Скорее — лоскутное одеяло. Хотя «лоскутки» здесь явно превышали типичные наделы под зерновые у орков.
