Черт! Половины не понял!
— Ты из этой деревни?
— Да. Мы (не понял) ушли (не понял) Сегодня вернулись и увидели (не понял, титул?) Томаса. Ги сказал (не понял) нападем на (не понял) поможем нашим… Орки…
Он захрипел, изо рта пошла кровь.
— Что тут у тебя?
Я даже вздрогнул. Не заметил, как сзади подошел Фритьеф.
— Да вот, человека поспрашивал…
— И что он тебе сказал?
— Да в общем-то, ничего.
— Асгейр, — неодобрительно покачал головой ветеран, — опять ты в игрушки играешься, пока твои товарищи делом заняты.
Я хотел было высказать, что допрос противника — тоже дело, но сдержался. Вижу, что это никому не надо!
— Чего делать? — я поднялся.
— Давай, дуй наверх и следи, чтоб никто сюда не наведался. А то решит людской ярл в лагере перекусить, — он хохотнул, — а тут такое. Только не высовывайся, чтоб тебя не заметили, понял?
— Окей, — протянул я.
— Что?
— Понял, говорю, — я повернулся, чтоб пойти на холм.
— Не геройствуй там, — донеслось мне в спину, — увидишь, что кто-то едет сюда: беги к нам со всех ноги и ори. С полноценным войском людей нам сейчас стычки ни к чему.
Я прихватил чье-то копье, щит и так висел за спиной, зарядил на всякий случай арбалет. Ну мало ли? Вдруг поднимаясь, столкнусь нос к носу с людьми? Так хоть одного сразу заминусить смогу.
На вершину пологого холма, закрывающего лагерь от осаждающих, я поднялся по-пластунски. Трава вымахала высокая. С одной стороны она меня хорошо скрывала, с другой — смотреть сквозь нее было сложно. В конце концов я кое-как разгреб высокие, жесткие стебли, ну-с, что тут у нас?
Холмик был — одно название: в сторону деревни перепад высот дай бог метров десять, куда меньше, чем к лагерю. Кстати, пока поднимался, левее в полях увидел большой табун. Теперь понятно, куда делись все упряжные лошади.
А у деревни осада шла своим чередом. Лучники, выстроившись метрах в ста от стены за большими ростовыми щитами, лениво перестреливались с защитниками, прячущимися за зубцами. Народу здесь было побольше, чем внизу у реки, или пока мы плавали взад-вперед часть оттуда перетекла сюда.
Помимо лучников было еще человек пятнадцать-двадцать вояк, все в кольчугах, в хороших шлемах, с копьями и щитами, на поясах мечи, топоры и даже булавы. Эти вообще развалились на травке кучкой, и с видом зрителей разглядывали перестрелку. А где-то внизу подо мной, стучали молотки. Но чтоб разглядеть, пришлось бы подниматься, или здорово проползти вперед. Ну уж нет! Не такой я любопытный! Меня ж увидят!
Оглянулся на лагерь. Орки шустро бегали от возка к возку, шерстили шатры. Только сейчас я сообразил, что тут вряд ли получиться свалить добычу на конфискованную телегу — обратный путь шел через лес. И много мы тут нахапаем? Что-то мне затея волосатика нравилась все меньше и меньше.
В этот момент среди осаждающих началась какая-то движуха. Сидящие кольчужники вскакивали, оправляли снаряжение… Лучники вроде стали стрелять интенсивнее.
Наконец я понял причину общего оживления: снизу, от реки поднималась группа конных, человек десять и впереди ехал давешний знакомец — чувак в бронзовом анатомическом панцире и бронзовом же глубоком шлеме с плюмажем и полумаской. Понятно, местная шишка. Я вспомнил умирающего человека — наверно тот самый Томас, с незнакомым мне титулом.
Свита выглядела не менее богато — кольчуги, бронзовые шлемы. За «шишкой» ехал паренек — без доспехов, в двуцветной желто-синей куртке и причудливой треугольной шляпе. Он вез флаг — черное полотнище на высоком древке. Жаль не было ветра, рассмотреть, что было на флаге я не смог.
Навстречу к конным, как раз откуда доносился стук топоров, выбежал мужик. В обычной тунике, в шапке-пирожке, которую он сорвал на бегу и склонился в низком поклоне перед копытами коня местного биг-босса. Босс ленивым жестом ладони поднял его на ноги. Состоялся доклад, не иначе. Мне было не слышно, но мужик жестикулировал, указывал под холм и в сторону ближайшего леса. Похоже не убедил, ибо «бронзовый» вдруг выпростал ногу из стремени и зарядил мужику прямо в грудь. Тот просто отшатнулся, видимо удар был скорее унизительным, несколько раз торопливо поклонился, прижимая шапку к груди и бросился назад.
У меня екнуло сердце — уж не в лагерь ли? Стоит ему подняться на перегиб, и он увидит валяющиеся в лагере тела, рыскающих орков… Но на этот раз пронесло, только перестук подо мной усилился.
Босс, или все же некий Томас? Несколько минут созерцал перестрелку, затем к нему подбежал мужик от группы кольчужников. С этим Томас разговаривал по-другому: наклонился, кивал в ответ на реплики, в конце довольно милостиво кивнул.
Наконец, стук внизу прекратился и через секунду сменился скрипом. С моего места было видно, что местная шишка разглядывает нечто, с весьма скептическим видом. Он что-то сказал кольчужнику, тот отсалютовал, спорым шагом отправился к своей компании. Несколько слов, вояки скрылись у меня из виду, а затем, наконец-то, я разглядел то, что и издавало тот самый скрип: странная конструкция, больше всего смахивающая на шестиногий стол, на полозьях и колесиках. Три П-образные фермы из бревен, на которые сверху положили дощатую крышу и накрыли шкурами, по виду — коровьими. По низу «ноги» связали вдоль бревнами и прикрепили колеса, скорее всего снятые с возов. А внутри конструкции, на толстенных канатах висело здоровенное бревно.
Да это же передвижной таран!!! Я аж приподнялся на локтях, в попытке разглядеть человеческое ноу-хау. Да уж, недостаток физической силы здесь компенсировали каким-никаким «инженерным подходом».
Кольчужники, подхватив оружие тут же забрались внутрь, и эдакий средневековый танк неспешно, с противнейшим скрипом покатился по дороге к воротам.
Когда «танк» миновал линию ростовых щитов, в него со стены полетели горящие стрелы, расчертившие воздух длинными дымными трассерами. Но тщетно — втыкаясь в шкуры стрелы горели свечками еще некоторое время и безуспешно гасли.
Когда до ворот оставалось метров пятьдесят, одно из шести колес, до этого уже сильно вихлявшее, наконец отвалилось. От стены долетел крик радости. Таран продолжал движение и на пяти колесах. Но не долго, метров через десять на этой же стороне отвалилось еще одно колесо, и «танк» встал, накренившись.
Взрыв хохота и радостных криков со стороны деревни было слышно наверно и в лагере. Среди зубцов даже мелькнула голая жопа…
А среди осаждавших началась движуха: «бронзовый» Томас кинул короткую реплику, его свита похоже тупо повторила, добавив экспрессии, матерщины и угрожающих жестов. Либо мне показалось, либо я действительно разобрал «награда»?
Наконец в поле моего зрения показался человек, в обычной одежде, но с топором и здоровой киянкой в руках. Один из лучников изобразил что-то вроде «поднятой руки» — жеста известного мне еще по школьным ботанам и зубрилкам, поклонился в ответ на милостивый кивок босса, подхватил обычный круглый щит. Вдвоем с мастеровым, прикрываясь одним единственным щитом они побежали к попавшему в аварию «танку».
