Дисциплинированно повторив все услышанное, пилот «Эрбаса-330» Малашин умолк…
* * *
Коттедж, снятый Самсоновым для заключительного этапа операции, очень ему не нравился своей необжитостью и холодностью внутренней отделки. Очевидно, дизайнер принадлежал к шведской школе. В доме господствовало три цвета – черный, белый и серый. Холода добавляло обилие каменных плит, панелей и вертикальных элементов. Единственным уютным местом в коттедже был цокольный этаж, предназначенный заказчиком для бильярдной. Здесь царило светлое нелакированное дерево на полу, стенах и потолке. Два роскошных бильярдных стола красного дерева приятно гармонировали с светлой обивкой мягкого уголка отдыха.
Поначалу, осмотрев коттедж, Самсонов так и подумал: ну ее к черту, черно-белую спальню с нелепым аквариумом во всю стену и люстрой авторской работы центнера в полтора. Люстру лучше всего характеризовало определение «бред пьяного сварщика». Ну ее к черту – пару ночей можно с большим удовольствием поспать здесь.
Не понравился Самсонову и прислужник из гастарбайтеров – высокий сутулый мрачный детина азиатско-басмаческого обличья, к тому же плохо говорящий по-русски. Прислужник сдавался внаем вместе с коттеджем, и Самсонов тоже, в конце концов, махнул рукой: не на всю жизнь!
Утром дня икс Самсонов встал около шести утра, самолично проверил наличие необходимого оборудования, завезенного заблаговременно. На случай непредвиденного отключения света в бильярдную был затащен мощный дизель-генератор с клубком кабелей, пара автомобильных аккумуляторов и несколько коробок с аппаратурой по списку, составленному главным лицом сегодняшнего действа – продвинутым айтишником, рекомендованным Толей Закрайским. Здесь же тихо скворчала никелированная кофе-машина – требование айтишника! – и целая коробка импортных печенюжек для поддержания его же работоспособности.
В семь часов утра брякнул дверной звонок, и «басмач» отправился открывать калитку в глухих воротах коттеджа. Укрывшись за шторой, Самсонов убедился, что пришел именно он, мрачноватый и хамоватый айтишник. Ни слова не говоря и даже не поздоровавшись, компьютерный гений принялся распаковывать и расставлять прямо на бильярдном столе какую-то аппаратуру, соединять ее бесчисленным количеством проводов и кабелей.
Закончив эту часть работы, он проверил аккумуляторы. Завел и послушал, как работает дизель-генератор, наполнив, к явному неудовольствию «басмача», весь цокольный этаж сизыми вонючими выхлопами. Выключив генератор, гений повернулся к столу и тут только впервые, кажется, заметил «басмача».
Тот стоял в дверях бильярдной, по обыкновению сутулясь и опустив длинные клешнястые руки на уровне колен. Гений нахмурился, повернулся к Самсонову:
– Слышь, дядя, а этот «кинг-конг» так и будет здесь всю дорогу «отсвечивать»?
– Это прислуга здешняя, – помолчав, откликнулся Самсонов. – Тебе-то чего?
– Чичас кофеечку хотел выпить, так и сблевать можно, – пожаловался гений. – Ты его убери, дядя!
Самсонов пожевал губами, не зная – как реагировать на столь бесцеремонное требование.
– Тебя как зовут-то, чудо ушастое? – наконец решился он.
– Меня-то? Генрих я. А что?
– Вот что, Генрих. Во-первых, перестань мне «тыкать» и дядей кликать. А во-вторых, прислуга тебя совершенно не касается. Ты свое дело делаешь, он свое: подать, принести…
– Понял, дядя! Значит, кинг-конг и кофеечку налить может? – оживился Генрих. – Эй ты, чучело! С техникой-то умеешь управляться? Двойной экспрессо сделай!
«Чучело» мягко сдвинулось с места, подошло к кофеварке и ловко защелкало рычажками и кнопками. Через минуту, поставив перед Генрихом чашку дымящегося кофе, «чучело» положило лапищу на его затылок и невыразительно сказало:
– Твой мать, подонка. Еще раз шушел назовешь – башка сверну.
– Иди отсюда! – погасил конфликт Самсонов. – Надо будет – я тебя, бабай, сам покличу! А ты, Генрих, давай настраивайся на нужную волну и давай работать!
Что-то недовольно пробурчав, Генрих сел перед рядом мониторов, пощелкал клавиатурой и ткнул нечистым пальцем в ближайший экран.
– Система «флайт-радар», настроена на диспетчерскую аэропорта Южно-Сахалинска. Московский рейс «Росавиа» сел час назад. Идет регистрация пассажиров. Плановый вылет через сто минут. Идет предполетное обслуживание борта…
– Это ты все на экране видишь? – недоверчиво переспросил Самсонов.
– Темный ты совсем, дядя! – Генрих ткнул пальцем в микродинамик, воткнутый в свое левое ухо. – Пришлось взломать сервер телефонного узла тамошней диспетчерской, я сейчас контролирую все разговоры на Башне. Чё тебя еще интересует?
Самсонов открыл было рот, чтобы рявкнуть на нахала за продолжение «тыканья», но сдержался. Протянул Генриху мобильник с уже набранным номером:
– Мне нужно сказать пару слов этому человеку. Но чтобы разговор не был перехвачен. Можешь сделать?
– Ты «башляешь», я делаю! – весело откликнулся Генрих. Он подключил мобильник к компьютеру, пробежался пальцами по клавишам и протянул трубку Самсонову. – Говори, дядя!
Услышав в трубке знакомый голос, Самсонов спросил:
– Ты в порту? Все о’кей?
– Все о’кей. Музыка при мне. Жду окончания регистрации.
– Доктора видел?
– Он уже в накопителе.
– Не сдрейфишь? Время не спутай!
– Об чем звон! Мне платят, я «играю»!
Самсонов отключился не прощаясь. Вынул из мобильника сим-карту и батарею. Батарею бросил в мусорную корзину, сим-карту в стакан с соляной кислотой: еще одна ниточка была отрублена.
Он с силой потер руками щеки, взялся на лежащую на подоконнике рацию, утопил кнопку вызова:
– Рома! Ты на месте? Все о’кей?
– Ага. Жду отмашки.
– Жди…
Самсонов положил рацию в ряд сотовых телефонов, выложенных на краю второго бильярдного стола. И услышал ехидный вопрос:
– Дядя, а ты не шпион случайно?
Самсонов круто повернулся к Генриху, положил руки на пояс тяжелого домашнего халата, ощутил под правой рукой заткнутый по пояс пистолет. С каким удовольствием он разрядил бы его в нахальную рожу этого компьютерного гения… Но надо терпеть…
– Можешь считать меня шпионом. Но я бизнесмен. И в настоящее время провожу очень тонкую финансовую операцию, требующую максимальной конфиденциальности. С тобой, придурок, разговор на эту тему уже был. Мне нужно точно знать, что самолет из Южно-Сахалинска взлетел по расписанию и взял курс на Москву. Я не собираюсь ни самостоятельно, ни с твоей, говнюк, помощью, угонять его, сбивать с курса и прочее. Есть еще вопросы?
– Ну, ты свирепый чувак, дядя! – Генрих ничуть не смутился злобной отповеди. – Пошутить нельзя, что ли? Чё еще делать-то?
– Сиди, жри свой кофе. Печенье твое в ящике, – отрезал Самсонов. – Не подавись только! Местную диспетчерскую аэропорта контролируешь?
