Нет, что ни говори, а Ризенталь все-таки головастый мужик! Схему придумал классную. Модные нынче реконструкции исторических битв, считай, стали делом чуть ли не государственной важности. На Грюнвальдский фестиваль ожидается прибытие нового польского президента Бронислава Коморовского, литовского президента Дали Грибаускайте. Международных делегаций и гостей, судя по прайсам организаторов, ожидается не меньше 50 тысяч, плюс десятка полтора тысяч участников всяких турниров – лучников, средневекового футбола, конных и пеших сражений…
Раба Божьего Самсонова сыскари на том фестивале тоже выследят. Возможно, и знают уже, куда он нынче путь держит. Знают, а взять не могут! Не с чем меня брать, размышлял Самсонов. Не с чем: я ведь к деятелям Коломенского клуба исторического фехтования и близко не подойду! Один коротенький звонок с чужого телефона нужному человечку – и сверток с катанами доставят в дом на колесах, арендованный Ризенталем. А уж он-то и сам постарается сделать эту акцию как можно неприметнее. Своими задумками с ним Ризенталь, конечно, не делился – однако, судя по многочисленным публикациям о предыдущих фестивалях, программа у него была обширная. На многих турнирах бывает обычно, приемы устраивает для именитых клубов, консультации устраивает – и самолично, и силами привозимых, как правило, экспертов в области холодного оружия.
В программе его пребывания на фестивале и встреча с ним, с Самсоновым обозначена. Личная или в узком кругу богатых коллекционеров – значения не имеет. Полчасика им с Ризенталем только и требуется, чтобы посидеть ладком, связаться по электронной почте с банком на Большом Каймане и дать банкирам отмашку на транзакцию 50 миллионов долларов. И уже через час-другой эти 50 лямов, согласно оставленным распоряжениям «растекутся» по десяткам номерных счетов в десятках банков разных стран.
А уж как доктор Ризенталь будет вывозить свое добро из Польши – его проблема! И самолет личный у него есть – вряд ли таможня решится на досмотр приобретенного столь именитым гостем всяких сувениров, которые наверняка в изобилии будут накуплены швейцарцем в Грюнвальде. А может, тоже на авто отправит «сувениры» – на фоне десятков тысяч мечей, сабель и кинжалов, разъезжающихся по своим «альма матер» по Европе, полтора десятка замаскированных катан проскользнут как сельди в огромном косяке!
А там, глядишь, и мне надо «отходную сыграть», размышлял Самсонов. И в Москву возвращаться не стоит: верные люди доносят, что ликвидация дела и увод капиталов в офшоры идут своим чередом. Взять, к примеру, и попросить доктора Ризенталя взять его пассажиром на свой самолетик до Женевы. А там – весь мир у ног!
Ничего гадкого в перспективе вроде не просматривается, думал Самсонов. Ну, максимум – прихватят все-таки бдительные таможенники доктора Ризенталя. И что? А он-то, русско-аргентинский подданный Самсонов тут при чем? Клады на Сахалине не искал, сокровищ императорских и в глаза не видел… Продал? Докажите, господа хорошие!
Cessna Citation Bravo ждал своих ВИП-пассажиров на крайней стоянке авиаперрона. Приветливая стюардесса встретила гостей у трапа, представила Самсонову командира корабля. Сообщила, что погода на маршруте хорошая, и что через два часа их самолет прибудет в столицу Сибири. Будут ли у господ пассажиров какие-либо особые пожелания относительно меню? Нужен ли трансферт в Новосибирске? Ну и прекрасно! Занимайте свои места и приготовьтесь к прекрасному полету на высоте 12 тысяч метров, господа!
Через 15 минут Cessna легко промчалась по бетонным плитам и скользнула ввысь. Самсонов выпил две трети стакана чистого бренди, поковырял в тарелке с морским ассорти, и, подозвав адвоката, настоятельно попросил передать остальным пассажирам просьбу не шуметь и дать ему возможность подремать пару часов. Что ж, в Братске стряхнуть с «хвоста» преследователей не получилось – надо подумать над встречным сюрпризом для сыскарей в Новосибирском аэропорту Толмачево. Не одному же ему нервами «бренчать», хмыкнул Самсонов и неожиданно сам для себя быстро заснул.
Когда в Толмачево объявили о начале регистрации на ночной рейс в Москву, Самсонов, добросовестно таращившийся в какой-то журнал, наклонился к охраннику помоложе и выдал последнюю инструкцию:
– Слышь, Леша, или как тебя там… Ступай на улицу и найди хорошую машину до Омска. Ехать прямо сейчас. Поторгуйся, но только для приличия. И жди меня с водилой у гостиничного комплекса «Капитан».
– А как же…
– А остальные полетят в столицу нашей родины. Помолчи и делай то, что тебе сказано. Ну, пошел!
В зале предполетного досмотра свою инструкцию получили и остальные сопровождающие. А Самсонов, поискав глазами нужного ему человека с бейджем «Служба безопасности» на форменной рубашке, отозвал его в сторону:
– Служивый, я нормальный пассажир, вот мой посадочный и билет. Паспорт тоже имеется. Тут вот какое дело: меня жена «пасет», хочет проследить, как я улечу. А мне край остаться надо в вашем славном городе Новосибирске: с любимой не попрощался, понимаешь… Душераздирающая история, в общем…
Самсонов медленно, чтобы «служивый» оценил, засунул ему в карман пятитысячную купюру и продолжил:
– В общем, друг, вся надежда на тебя! Можешь меня как-нибудь служебными проходами вывести отсюда и к комплексу «Капитан» проводить? И проследить, чтобы не кудахтали по трансляции насчет опоздавшего пассажира? Багажа у меня нет, рейс задерживать ради меня не придется, и на террориста, смею надеяться, я не похож. Ну, что, договоримся?
Видя колебания «служивого», Самсонов достал вторую купюру.
– Но эту денежку я тебе отдам только возле комплекса, парень. Если все будет тихо и мирно. О’кей?
– Пошли!
* * *
Капитан полиции Желудько, которому было поручено проводить прибывших из Братска до самого, как говорится, трапа московского рейса, откровенно скучал и смертельно хотел спать. Он и в зале ожидания чуть не уснул, глядя, как «клиент», никуда не выходя и не отлучаясь, несколько часов глядел в журнал. И даже вроде как не листал его – так и смотрел на одну и ту же страницу.
Потом пятеро пассажиров двинулись к залу личного досмотра – или их стало уже четверо? Желудько потряс тяжелой головой, всмотрелся вслед: нет, самый главный, в приметной желтой куртке-ветровке, был на месте. Потом пассажиров московского рейса повели на посадку, и стеклянные двери за ними наглухо задвинулись. Для очистки совести капитан подождал еще минут пятнадцать, потом вынул мобильник, набрал номер и доложил:
– Все клиенты в самолете. Так что я свое дежурство сдал…
Через четыре часа, когда боинг уже приземлился в Домодедове и все пассажиры вышли, капитана Желудько разбудили:
– Как это не оказалось на рейсе нашего пассажира? Товарищ майор – лично проводил! И на регистрации, и в зале досмотра, своими глазами… И на трапе вроде видел, – приврал капитан. – Ну не выпрыгнул же он в полете, товарищ майор! Может, сами москвичи лопухнулись, просмотрели? Слушаюсь, товарищ майор! Есть – ехать в Толмачево и опрашивать всю бригаду! Прямо сейчас старшему смены позвоню, чтобы не отпускал никого до моего приезда!
