– Значит, мы выбрали правильный напиток. – Она подняла бутылку «Лакода», которая была очень необычной формы, короткой и приземистой, как и все их бутылки, напоминавшие Марго о сицилийском вине. – Расскажи мне об Эмилии Форестер.
– Она нечто. Словно принцесса из далекой страны, студентка по обмену, которая год учится в Вашингтоне. Она даже не человек, мама. Она спасает меня от всего, что причиняет боль. Как ужасен мир, явивший ее этой планете с табличкой на лбу, которую вижу только я: «Не тревожьтесь».
– Кто сказал, что она тебе не подходит?
– Эмилия Форестер почти легенда. Она будет решать глобальные проблемы, возможно, добьется мира во всем мире и выйдет замуж либо за президента Соединенных Штатов, либо за какого-нибудь парня из НАСА.
– Ну, если это правда, то у тебя есть неплохие шансы, потому что ты тоже легенда.
Джаспер закатил глаза.
– Позволь подытожить кое-что. Я старше тебя на несколько лет, и оттого житейской мудрости у меня чуток побольше. Я даже не думаю, что нам следует проходиться далее по списку. У тебя просто плохой день, и, конечно же, в подобные дни все выглядит отвратительно. Ты прав, мир полон боли. То, какой ты, твое будущее, твои шансы с девушкой, твоя внешность, даже твоя игра на пианино – подчас это все может показаться ужасным. Но это твой разум играет с тобой злую шутку. Ты не можешь так думать на самом деле. Ты – звезда не только в музыке, но и в жизни.
– Какая мама не скажет своему ребенку, что он рок-звезда?
– Я в эти игры не играю. Ты умнее меня. Ты родился с даром, превосходящим способности большинства людей в мире. Сынок, ты Супермен. Я не люблю об этом говорить, но тебе придется принять свое величие и жить с ним. Почему бы тебе не пригласить ее на свидание?
– Мне бы сейчас опять не схлопотать от Текса.
– Я еще раз поговорю с директором.
– Нет, ты этого не сделаешь. С этим дерьмом я справлюсь сам. В конце концов это прекратится.
– Скажи только слово, и я сделаю все, что тебе нужно.
– Знаю.
– В колледже мне пришлось прочесть книгу, которую я только что снова взяла в руки, она называется «Психокибернетика». Вся штука в том, что нужно правильно себя оценивать, понимаешь, правильно. То, кто ты есть на самом деле, то, насколько ты стремишься добиться успеха. Если видишь позитивный образ, он становится залогом уверенности в себе, залогом успеха. Если образ негативный, то положительные изменения невозможны. Пришло время признать, что ты создан для великих свершений, и тебе нужно пристегнуть ремень безопасности, потому что твоя жизнь будет одной бешеной гонкой. Удивительным путешествием из потрясающей книги.
– Тебе не нужно беспокоиться обо мне. У меня есть время расслабиться. Я знаю, что все будет хорошо. И понимаю, что делаю. Но я все еще ребенок. Мне еще многому надо научиться.
– Как и всем нам.
17
Кто еще знает?
Эмилия встретилась с Тексом перед школой у кофейного киоска, популярного среди старшеклассников. Юноша был на неделю отстранен от занятий за драку с Джаспером, но она попросила его увидеться с ней. Девушка забралась в его огромный автомобиль, стараясь не расплескать свой тыквенный латте с миндальным молоком. Футбольный шлем, наплечники и спортивная сумка лежали на заднем сиденье, издавая слабый запах раздевалки – тот, что она раньше находила где-то даже привлекательным.
Текс выключил современную кантри-музыку, несущуюся из аудиосистемы, и вопросительно посмотрел на нее. По отсутствию жизни на его лице девушка поняла – он прекрасно сознает, что сейчас произойдет. Она игнорировала его звонки в течение нескольких дней, так что нужно быть идиотом, чтобы не понять намека. Но Эмилия в конце концов связалась с ним, решив, что необходимо поговорить о происходящем. Она никогда не была склонна к пассивному разрыву, когда отношения медленно сходят на нет, оставляя обеим сторонам призрачную надежду на то, что они никогда больше не столкнутся друг с другом.
– Ну и в чем же дело? – спросил он, и его низкий голос звучал не так уверенно, как обычно.
Текс был бесспорно красив – широкие и грубые черты лица, во всех отношениях альфа-самец. С ним она ощущала себя в безопасности. Возможно, именно это и привлекло ее к нему. Если бы они жили в Риме две тысячи лет назад, он был бы лучшим гладиатором.
Но теперь, вспоминая о том, что он отправил Джаспера в больницу, она видела в Тексе просто безмозглую скотину.
– Что на тебя нашло в среду? Зачем ты это сделал?
Юноша покачал головой.
– Он меня разозлил. Он бросил мне вызов. У меня не было выбора.
– Это просто смешно. Парнишка вдвое меньше тебя. Неужели он действительно так опасен?
– Он выставил меня ослом перед всеми.
– Он не обратил внимание на твои шуточки?
– Я задал ему вопрос, а он меня проигнорировал.
– Ты придирался к нему перед школой, потому что он новичок и не крутой футболист. Он тебе не позволил. Не пытайся изображать жертву.
– И не думаю. Черт, Эмилия, я все испортил, согласен. Он взбесил меня, я выглядел идиотом и вышел из себя. Из-за этого меня на неделю отстранили из школы. Мои родители в ярости. «Лонгхорн», вероятно, уже прослышали об этом. Я и так уже достаточно наказан.
– Мой отец тоже рассержен.
– Какое отношение к этому имеет твой отец?
Эмилия рассказала ему о том, как Джаспер и ее отец музицировали.
– Папа говорит, чтобы ты держался подальше от Джаспера, иначе он тебя найдет.
Текс молчал.
– Во всяком случае, с меня хватит. Ты уже не тот, кем был раньше. Нам нужно перестать встречаться.
– Что?!
– Нам было неплохо вместе, но пора двигаться дальше. Скоро поступление в колледж. Мы не продержались бы долго.
– Откуда ты знаешь? Брось, Эм. Не делай этого.
– Извини, – все, что она могла сказать.
– Да что с тобой такое? Что изменилось за эти дни?
– В каком смысле?
– Здесь замешан кто-то еще?
– Нет.
Он смотрел прямо на руль.
– Я собираюсь спросить тебя кое о чем и не хочу, чтобы ты лгала мне. Я не собираюсь терять самообладание, что бы ты ни сказала. Но я хочу знать.
– Что?
– Между тобой и мистером Мэсси что-то происходит?
– Что?! – Эмилия изо всех сил постаралась изобразить отвращение. – С чего ты это взял?
– Ты часто бываешь в его офисе.
– Потому что я люблю писать.
– На днях ты выскочила из его кабинета и набросилась на меня.
– Он тут ни при чем.
– Если он что-то сделал с тобой, я убью его.
