– Пожалуйста, перестань говорить «мы», словно вы пара.
– Я не то имею в виду, дорогая.
– И определенно не называй меня «дорогая»!
– Прости… – Кармен попыталась взять себя в руки. – Мне очень жаль. Это самое важное, что я хочу сказать. Извини меня. Ты, Лука и твой отец – все для меня, и я совершила ужасный поступок.
– И мне тоже очень жаль, Эм, – наконец заговорила Эбби. Она выглядела ненамного лучше Кармен.
В комнате роилось столько вопросов, что никто не знал, с чего начать. Эмилии не хотелось попусту сотрясать воздух, однако ее мучила неизвестность. Что теперь будет? Как давно у них начался этот вопиющий роман? Что Эбби собиралась предпринять?
Не глядя на нее, девушка спросила:
– Как Брукс?
– Мы не общались с тех пор, как я ему все рассказала. Он в бешенстве.
– Так вы отменили свадьбу?
– Я не знаю.
Эмилия посмотрела на них.
– Все кончено или только начинается?
– Разумеется, кончено! Это было один-единственный раз! Моя вина… Я была пьяна…
– О, какая неожиданность, правда? – процедила Эмилия.
– Что ж, – проговорила Кармен, – только под угрозой потерять семью ты наконец осознаешь, что употребляешь слишком много алкоголя. Но я попытаюсь исправиться. Я стану той мамой, которую ты когда-то знала. Я обращусь за помощью. Мы с твоим отцом постараемся сделать так, чтобы все получилось.
– Папа простил тебя? Просто бульварное чтиво какое-то! – Эмилия ничуть не удивилась. Ее мама уже много лет вила из отца веревки. В его груди помещалось слишком много любви и милосердия; возможно, это был его самый большой недостаток.
– А как насчет тебя? – спросила Эмилия у Эбби.
– Твои родители хотят, чтобы я продолжала работать у них, хотя теперь это, конечно, не так просто осуществить, – удрученно вздохнула та. – Нам еще во многом предстоит разобраться. Самое главное – хочешь ли ты, чтобы я осталась. И я должна понять, как к этому относится Брукс. Я совсем не представляю, что с нами будет, сможем ли мы продолжать жить здесь… Если он никогда больше не заговорит со мной, как я буду работать рядом с ним?
«Разве ты не должна была подумать об этом раньше?» – хотела воскликнуть Эмилия. Бейкер был отличным парнем, и он был влюблен. Она знала – Эбби тоже. Девушке стало жаль Брукса. Она хотела, чтобы все вернулось на круги своя, стало как прежде. Но возможно ли такое? Она никогда больше не будет доверять Эбби и своей маме. Как и ее отец.
Кармен поднялась с пола и села на кровать.
– Мы можем поговорить о тебе?
– Обо мне?
– История с Джо Мэсси. Я звонила тебе по сто раз на дню и хотела вернуться домой, но решила, что тебе нужно немного побыть одной. И твой отец согласился с этим. Но сейчас я дома и хочу тебе помочь. Я не могу себе представить, через что тебе пришлось пройти.
– Дело в том… что ты не настоящая мама, так что в тебе не было и нет необходимости. Как обычно, со мной рядом был папа.
Эти слова глубоко ранили Кармен. Она сгорбилась, словно постарела за секунду. Девушка тут же пожалела о своих словах, но и не подумала извиниться. Если ее отец не собирается наказывать жену, то это сделает Эмилия.
С мокрым от слез лицом Кармен положила руку на ногу Эмилии поверх простыни.
– Я исправлюсь. Клянусь тебе, я изменюсь! Все будет хорошо!
– Как это, мама? Ты протрезвеешь и перестанешь зацикливаться на своем дряхлеющем теле? Ты собираешься прекратить изменять своему мужу? Это все равно не исправит мою жизнь! Я в любом случае облажалась. С таким же успехом ты можешь оставаться такой, какая есть. Я все равно несчастна. Все это время мы говорили о тебе и ни слова о том, что я уничтожена! Что моя жизнь никогда не будет прежней, поскольку каждый мой знакомый считает, что я переспала со своим учителем!
– Я рвалась сюда, к тебе! – возразила Кармен. – Я звонила и звонила! Ты не хотела, чтобы я возвращалась домой. Твой отец мне не позволил. Мы с Эбби были напуганы до смерти!
– Так и должно было быть. А моя жизнь кончена. Я не знаю, когда смогу пойти в школу. У меня больше нет друзей. Вся моя жизнь – ложь. Еще хуже оттого, что из-за тебя, папы и вашей славы весь мир анализирует каждый мой шаг. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Я не великая. Во мне нет ничего великого. Я лгунья. Я лгунья, мама!
– Нет, нет, нет! – закричала в ответ мать, бросаясь к ней и обнимая ее. Эбби вскочила и тоже обняла ее.
– Ты лучше всех нас, – проговорила Эбби сквозь слезы. – Не смей думать иначе!
Кармен тоже плакала. Все трое ревели что есть мочи.
– Она права, – всхлипнула Кармен, – ты всегда была лучшей из нас.
У измученной и опустошенной Эмилии не осталось сил на сопротивление. Она укрылась в их объятиях и рыдала, выплескивая все свои эмоции, что было совершенно естественно для семнадцатилетнего ребенка.
42
Прощение – это черная дыра
Брукс стоял у окна своего кабинета и смотрел вниз на погреб. Теперь он все время работал, стараясь занять каждую минуту, пытаясь отложить принятие важных решений, хотя понимал, что рано или поздно это придется сделать. Его ребята суетились вокруг цистерн и бочек, перекачивая ферментирующее вино, поддерживая идеальную чистоту вокруг. Пак брал пробы, проверяя новые ряды. Брукс поискал глазами Шея, который трудился здесь уже две недели так же усердно, как остальные. Сейчас он вывозил на погрузчике наружу пустые бочки, чтобы отмыть их.
Надо отдать Шею должное: он изменил свое отношение, стал покладистым и даже выказывал рвение. И было совершенно непонятно, как он мог так запутаться, что оказался в тюрьме. Он был хорошим парнем, и сейчас братья жили с отцом под одной крышей в относительной гармонии. У них порой возникали разногласия, но такое случается со всеми.
Непохоже, чтобы Шей думал их покинуть. Он собирал виноград с бывалыми мексиканцами и весьма неплохо справлялся. Ни разу не пожаловался на трудности. Потом, когда сбор урожая был закончен, брат переместился в погреб и теперь выполнял множество поручений. Это выглядело так, будто винный жук укусил и его, а какая-то полезная пиявка высосала яд из его крови.
Брукс перешел на мостик и крикнул Шею, чтобы тот поднялся. Брат закрыл за собой дверь, стянул с головы синюю бандану и вытер запачканное виноградом лицо.
– Как там у вас дела? – спросил Брукс, откидываясь на спинку вращающегося кресла.
– Мы делаем успехи. Честно говоря, мне это нравится! Лучшее из всего, что я когда-либо делал.
– Ну да, здесь интересно.
– Я люблю изучать этот процесс. У тебя классная работа, братан.
– Вино лечит все, – сказал Брукс, желая, чтобы это было правдой.
