– Хвала Индрику! – раздался низкий и мягкий голос, Агнешка от неожиданности вздрогнул и открыл глаза: рядом с ним, сидящим подле столба, стоял Дреф. В лапе полевика красовался высокий тояг с бубенцами. Дневное солнце уже припекало. За спиной князя находились другие йари в зелёных одеждах из мха-веретенника и с тоягами в лапах. За учениками Дрефа высился Йолк. – Я уж думал, ты не вернёшься из Царствия Индрика. Ты три дня тут сидишь! – мягко улыбался князь.
– Сколько? – не поверил своим ушам сварогин.
– Три дня, – повторил князь и, указав посохом на ладонь юноши, в которой были бубенцы, улыбнулся: – Но это не так уж и долго. Вот Айул, – Дреф кивнул в сторону елмагана, стоявшего дальше всех, – седмицу слушал лес перед тем, как достал бубенцы. – Агнешка тоже посмотрел на Айула, который поморщился от слов Учителя. – Но ты услышал Песнь, – продолжал Дреф, обращаясь к Агнеше, – ты смог внять Лесу, ты смог с ним говорить. И твои Слова были услышаны. Ты завершил свой первый урок, ученик леса.
Агнеша сел удобнее и внимательно осмотрел деревянные бубенцы, которые принёс ему Дрозд. Нахмурился, поднялся на ноги и недоверчиво взглянул на столб, подле которого сидел: на вершине музыки ветра не было. Дреф и другие йари рассмеялись – смех леших походил на низкое глухое рычание.
– Вот ведь какая натура человеческая, – качал головой Дреф, – собственным глазам не верить!
Агнешка в замешательстве обернулся на Учителя.
– Выходит, я смог услышать Песнь? – робко поинтересовался сварогин.
– Не без моей помощи, – признался князь, лукаво прищурившись, – но смог. Мне пришлось самому отправить тебя в Царствие Индрика, дабы ты не сбежал с урока, – ответил леший на немой вопрос человека. Стоящие позади князя йари вновь засмеялись.
– Всё хорошо, – поддержала человека Иванка, видя, как нахмурился Агнеша. – Я два дня под столбом сидела, прежде чем мой Дух внял Лесу. Какая птица к тебе прилетела?
– Об этом можно говорить? – Агнешка вопросительно посмотрел на Дрефа.
– Со мной и с другими йарями, твоими братьями и сёстрами по учению, можно, – кивнул Дреф. – А вот с посторонними, даже с Лыем, – нельзя. Всё, что происходит на учениях, – дело только наше.
Агнешка согласно положил на сердце руку и, посмотрев на Иванку, ответил ей:
– Ко мне прилетал чёрный Дрозд. А к тебе?
– Мне принесла бубенцы Свиристель, – улыбнулась лешая. – Теперь ты сможешь всегда взывать к своей птице, и она всегда тебе поможет.
– Ученик Леса, – обратился Дреф к Агнешке, – я привёл йарей, дабы они познакомились с тобой на Поляне, как и подобает встречать нового ученика Леса после его первой Песни, – сказал князь Дреф, кивнув в сторону молодых леших, и музыка ветра на его тояге мягко качнулась.
– Но я с ними ещё вчера познакомился, – удивлённо ответил Агнешка. – Иванку первую встретил, затем, в тереме, познакомился с Айулом, а вечером – с Ватаном, – сварогин посмотрел на маленького светло-бурого полевика, – и с Явихом. – Агнешка перевёл взгляд на высокого гаркуна с красноватой шерстью и взъерошенными короткими волосами, из которых торчали кончики ушей.
– Нет-нет, – отрицательно покачал головой Дреф, – вчера они познакомились с человеком, сегодня им надо приветствовать ученика Леса. Когда ты добудешь древко для тояга и Лес наречёт тебя новым именем, они будут знакомиться с сыном Индрика.
– Как так-то? – удивился Агнешка. – Я же как был, так и остался!
– Никто не остаётся, как был. Каждого умерщвляет и воскрешает Песнь, только не все видят это. Нынче умер человек и родился ученик Леса, – строго ответил Дреф и, повернувшись к Иванке, представил её: – Старшая йарь князя Дрефа, которую Индрик нарёк Иванкой. – Лешая, положив на сердце лапу, поклонилась удивлённому Агнешке. Так же Дреф представил юноше остальных своих учеников. В конце речи Дреф встал рядом со сварогином и, указав на него лапой, проговорил: – Младший ученик князя Дрефа, который услышал Песнь Леса, но имени пока не получил.
Йари, положив на сердце руку, поклонились опешившему Агнеше (поклонился даже Айул). Агнеша поклонился в ответ.
– Теперь, – сказал Дреф, обратившись к Агнешке, – ты – ученик Леса. Приходи на Большую Поляну каждый день до рассвета, слушай Песнь и зови своего помощника, Дрозда. Учись общаться с ним. Когда ты будешь готов, я дам тебе второй урок, и ты добудешь древко для тояга. – Агнешка покорно кивнул, и Дреф, указав на бубенцы, которые сварогин держал в руке, промолвил: – Закрепи их пока на поясе. А вы, – Дреф обернулся на других йарей, – должны во всём помогать вашему новому брату, как и он будет во всём помогать вам. Отведите ученика Леса в общую трапезную. – От этих слов Агнеша почувствовал, насколько, оказывается, сильно проголодался. – И не позволяйте глупой гордости ослепить вас, – добавил князь, строго посмотрев на Айула, и, стукнув посохом оземь, исчез.
– Ох, опять! – от неожиданности воскликнул Агнешка. – Учитель опять исчез! – Йари басовито смеялись, глядя на юного сварогина. – Где князь Дреф?
– В княжеском тереме, – мягко ответила Иванка, поправив косу. – Слово Учителя имеет такую силу, что может переносить не только его Дух, но и тело. – Лешая сложила у груди руки.
– Из лесного народа только у князя Дрефа Дух настолько могуч, что его Слово имеет подобную силу, – высоким голосом уверенно ответил Ватан. Полевик подошёл к Агнешке и внимательно посмотрел на человека большими выразительными глазами. – Настоящий человек, да ещё йарь самого Дрефа! – поднял уши Ватан. – Со вчерашнего вечера диву Индрику даюсь!
– Диво не диво, – пробасил Айул, – но человек – не леший! Где это видано, чтобы сын Сварога учился мудрости леса? – Елмаган покачал могучей головой. – Мир сошёл с ума. – Айул хмуро посмотрел на Агнешку: – Человек – враг лесу, а не друг!
– Человек лесу не враг! – заступилась за сварогина Иванка. – Сам Дреф взял Агнешу в ученики! Ты должен уважать Учителя!
– Я всегда чтил Лес, – спокойно (что, правда, далось с трудом) ответил Агнеша. – Никогда не брал у Матери-Природы больше, чем необходимо.
– Ну да, болтай больше. Все вы так говорите, а потом леса палите да рубите, – поморщился Айул. – Князя Дрефа я почитаю, – рыкнул, – но вот его, – елмаган махнул лапой на человека, – никогда!
– Тогда ты сомневаешься в решении самого Дрефа! – ответил Явих. Он смотрел то на Агнешку, то на Айула и, почесав за ухом, спросил: – Разве Агнешка рубил лес?
– Никогда! – подтвердил сварогин.
– Да какая разница, рубил ли он, – не отступал Айул. – Он человек, и этого достаточно.
– Достаточно для чего? – спросил Ватан, наклонив голову набок.
– Для того чтобы его ноги не было в Йолке!!! – разозлился Айул. Елмаган зарычал, сжал кулаки и сдавленно процедил: – Что бы там ни говорил Учитель, он, – леший показал когтистым пальцем на расстроенного Агнешу, – мне не брат.
Айул резко развернулся и зашагал, гневно потрясая тоягом, в Йолк.
