Веденей морской науки Олег покорно проложил на картах путь к Мёртвым Землям. Главнокомандующему флотом и капитанам кораблей дали карту (что, как молвил Миодраг, явил в небесном огне сам Полоз), морская дорога которой вела к безымянной земле, располагающейся за Крайним островом, находившимся на границе вод Океана Блуждающих Льдов.
И Бронимиру думалось, что эта карта отправит его в Неявь.
Размышлял Бронимир и над тем, возможно ли сложить с себя клятву, данную Полозу и Злате. Несмотря на всю опасность подобных дум перед ликом самого Змия, такие мысли всё чаще овладевали князем. О том, чтобы отплыть на Большую Землю, дабы встретиться с волхвами, не могло быть и речи, а обращаться к служителям Сварога Власо-Змая Бронимир боялся.
Князь несколько раз в одиночестве посещал капище на острове Святобора, дабы взывать как волхв через огонь-Сварожич к Небесному Отцу Сварогу. Но Бог молчал. Не отвечали и другие Боги. «Почему же только Полоз внимает людям?» – спрашивал Бронимир себя и не находил ответа.
Стоял жаркий день первой седмицы месяца рунь. Князь Бронимир медленно брёл по роще Святобора: он вновь ходил в капище (княжеские витязи ждали за оградой святого леса), и Боги вновь молчали. В городе уже отгремели гулянья Солнца Медового – через пару дней, пятого числа месяца рунь, в Солнцеграде проведут Великий Собор, после которого…
Бронимир прежде не чувствовал себя так паршиво – обман Короны сделался обманом самого себя. Князь был честен с собой: сохраняя верность Полозу, приглашая Злату во Власо-Змай, он надеялся, что царевна, если она и правда – царевна, примет не только его помощь, но и предложение руки. Трон Солнцеграда прельщал молодого князя. Но вместо того чтобы отправлять бересты по княжествам, что, как и Власов остров, тайно хранили верность Полозу и готовы были идти войной на Солнцеград, Бронимир готовил флот для неведомой гибели на Севере. И вместо праведной, как он полагал, битвы его ждало тёмное неясное будущее, от которого веяло смертью. И он ничего не мог с этим поделать.
– Печаль твоя глубока, – просипел тихий голос. Бронимир вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Рядом с ним шёл по тропинке Святобора серенький маленький старичок: широкий нос лепёшкой, густые брови над окружёнными морщинами ясными глазами, белая как снег борода и копна нечёсаных седых волос.
– Кто вы? – Князь от удивления остановился.
– Никто, – улыбнувшись, пожал плечами старичок, продолжая идти. Бронимир последовал за ним. – Но вот ты – очень даже кто! – рассмеялся старец.
– Не понимаю я тебя, – нахмурился князь. Неужели ворожба Златы и Полоза настигла его и в святой роще?
– Не переживай, никто тебя пока не заворожил, – успокаивал старче скрипучим, как старая телега, но добрым голосом. – Это дело дней грядущих. И то, коли сам позволишь.
Бронимир внимательно смотрел на своего необычного спутника: князь не представлял, откуда взялся этот удивительный человек, что молвил такие странные вещи.
– Да говорю ж тебе, ниоткуда я! И звать меня Никак! – воскликнул старик.
– Хорошо, – согласился князь. Бронимиру хватало мудрости соглашаться, когда то было необходимо. А со странным человеком, явившимся из ниоткуда, соглашаться было нужно – Бронимир запомнил урок, преподнесённый ему Полозом.
– Да не имею я к этому Змию поганому твоему никакого отношения! – обиделся старичок.
Бронимир не знал что и думать. Князь вновь оглянулся: полуденное солнце пробивалось сквозь листву, освещая золотом тропинку; пели птицы и дул прохладный ветерок. В мире было спокойно.
– Не следит за тобой никто! – мягко прошелестел старик. – Слушай, князь. – Старец положил на плечо Бронимиру руку, и князь едва не отпрянул от неожиданности. – Ты, это, не дурной человек вроде. Трон захотел, понимаю, бывает, – пожал острыми плечами старче и убрал руку с плеча опешившего князя. – Но за желание своё дурное ты уже поплатился клятвой, – рассуждал старик. – Но то, что заворожить себя не дал – дело благое. Коли хватит у тебя духу противостоять ворожбе и далее, падёт твоя клятва с плеч.
– Как это? – удивился Бронимир. Князь не стал спрашивать седого спутника о том, откуда он всё знает. Важнее были другие вопросы – даже ценою головы.
– А вот так. – Старик наклонил голову набок, пристально глядя князю в глаза. – Не каждый, ох, не каждый согласится задать вопрос ценою головы! Потому я и пришёл к тебе – за тщеславие своё ты расплатишься, конечно, сполна, но и благое дело ты тоже сможешь совершить.
– Как сделать так, чтобы клятва пала с плеч? – спросил Бронимир. Князь хотел, чтобы таинственный собеседник ответил на этот, самый важный, по его мнению, вопрос.
– Ах, всё ещё тщеславие тебя томит! – укоризненно вскинул руку старче. – Думал, о благом деле узнаешь ты. – Старик вздохнул. – Люди, люди! Вам целый мир хотят оставить, а вы всё о себе да о злате думаете. Негоже так. – Старичок немного помолчал, шаркая по дорожке, вновь поднял взор на Бронимира и остановился. Теперь взгляд старца был холоден и суров. Князь остановился тоже.
– Когда придёт время, Полоз в обмен на свободу твоего Духа потребует у тебя самое дорогое для твоего сердца, – шелестел старик, но слова его были подобны грому. – Отдашь Змию – свободным станешь; откажешь – унесёт он твой Дух в Морово Царствие.
Бронимир молча кивнул.
– Чтобы у тебя подобный выбор был, тебе и впредь надобно противостоять ворожбе, – сипел старче. – Крепись, Сварога сын, ибо есть в твоей душе и Свет! Не забывай о том! – Старик резко толкнул Бронимира в грудь, и князь, не ожидавший того, упал.
Бронимир тут же поднялся с земли и огляделся: тропинка святой рощи была пуста.
Глава 15
Береста золотая, береста серебряная
Великий Царский Собор традиционно проводился в Престольном зале Теремного Дворца пятого числа месяца рунь. Месяца поспевающих урожаев, месяца тёплого и ясного, месяца, когда уже можно говорить о том, какие блага преподнесла в этот год Мать-Земля, Свагора.
Соборы Палаты, которые учредил ещё Драгослав, Веслав продолжал проводить, только теперь в Палату входили правители всех княжеств Сваргореи. В отличие от Драгослава Веслав проводил Соборы раз в год, в другое время царь передавал князьям указы с гонцами или отправлял бересты с зачарованными голубями почты, которую он учредил при Великом Свагоборе. Драгослав же не жаловал пернатых посыльных, потому как никому не доверял.
Престольная Царского Терема – большой зал с высоким сводом, распалубки которого, некогда украшенные барельефами треглава, нынче хранили руны Сварога. На потолке цвёл Краколист. Солнечный свет, преломляясь сквозь цветные стёкла мозаичных окон, играл на расписанных золотом стенах. В центре зала на постаменте с лестницей находились инкрустированные каменьями царские престолы, за которыми располагались капии Богов с горевшими подле них огнивицами. Вдоль стен зала и в центре его стояли скамьи и стулья, обитые красным бархатом. В воздухе витал аромат благовоний.
